- Васён, порадуй себя покупочками для себя, любимой, а родственникам будешь покупать в последнюю неделю на оставшиеся деньги.

- Да? – все еще сомневалась она. - Ну и как я пойду во всем этом? – провела она руками по себе от головы до ног.

- Показывай свой шарфик.

Она вытащила из пакета антрацитовое чудо с мелким коричневым рисунком.

- Держи мою кепку и одевай поверх куртки свой шарф. Ну как?

- Да, надо срочно закупиться, - состроила она себе рожу в зеркало.

- Сегодня пройдемся еще по центральным магазинам.

Наконец вышли в город. Девять тридцать – время второго завтрака, запах свежей выпечки просто сводит с ума. Заходим в первое попавшееся кафе, народу – яблоку негде упасть. Свободные столики только на улице, а температура с утра +13С.

- А у них мужское население вообще не работает? – кричит мне в ухо Васька, потому как ор стоит неимоверный и к стойке пробиться, на мой взгляд, нереально.

Мужчины начали смачно цокать в нашу сторону языком. Понять их можно – кофе да еще две прекрасные донны – утро удалось. Но мне сейчас было не до комплементов горячих южным мужчин, очень хотелось крепкого чая с молоком и вкусную булочку, но брать с боем барную стойку, чтобы получить желаемое, не-а…  потерплю. Я потянула Ваську назад.

- Ты чего? - проснулся в ней боевой дух.

- Васён, может, подождем, - взмолилась я.

- Вот еще. Я тоже хочу кофе.

- Тогда мне плюшку на твое усмотрение и большую кружку чая с молоком, я на улице подожду, - прокричала ей в ухо и уже развернулась, чтобы просочиться на улицу.

- Я не знаю, как чай с молоком по-итальянски, - прокричала мне в ухо она.

- Te con latte, - раздалась у моего другого уха подсказка.

Я повернула голову – рядом доброжелательная улыбающаяся физиономия Марка.

- Привет, - на автомате обрадовалась я знакомому лицу, улыбнувшись по-приятельски ему в ответ. И уже к Ваське. – Вот он все знает, - протиснулась мимо.

Расположилась за уличным столиком и начала усердно греть попой сиденье ледяного стула. Столики стояли на теневой стороне, и я уже начала клацать от холода зубами, когда мысли о предстоящей простуде мигом из меня вылетели, стоило увидеть бабульку в шикарной норковой шубке ниже колена и туфлях на каблуке. В руке с ярко накрашенными ногтями небольшой клатч, в другой поводок, тянущийся к пинчеру. На дворе конец марта, днем температура поднимается до 20-22 градусов… мы с Василиной сегодня собрались покупать купальники, загорать я бы еще не рискнула, но Васька уже порывается. И тут шуба с пинчером. С другой стороны, когда же им носить шубы? И еще такой момент – в старых городах мощеные дороги, тротуары, мостовые, а каблуки любят ровную поверхность. Без определенной сноровки и физической подготовки ходить по таким улицам без вывернутых лодыжек не у всех получится. А эта бабулька шла летящей походкой по мокрой брусчатке. Я успела сфотографировать ее в полный рост с четвероногим компаньоном и сидела под впечатлением от женской сути в любом возрасте, когда передо мной поставили кружку с горячим напитком и ароматную бриошь.

- Спасибо, - искренне поблагодарила, убрала фотоаппарат в сумку, и прикрыв блаженно глаза от первого глотка крепкого чая с молоком, наконец, получила свою долю удовольствия. Вот оно настоящее счастье: утро, еще прохладное, а у меня вкусный горячий чай и тающая во рту бриошь.

- Ты опять нас спас.

- Нет, только тебя, - усмехнулся Марк, – Василина справилась бы и сама.

Я взглянула на него, Марк внимательно рассматривал меня, видимо, проверяя, насколько я сегодня в настроении. Это он зря, не всегда я кидаюсь на людей. Но не буду искушать судьбу, лучше займусь трапезой. Молча. Васька с Марком разговорились словно старые приятели. Подруга поведала ему о наших планах на ближайшие три месяца, Марк немного рассказал о себе: его семья уже лет десять живет в Италии, семья большая, дружная и занимается одним делом – гостиничным бизнесом, в планах некоторое расширение владений. Сейчас у Марка что-то вроде отпуска между учебой (какие каникулы могут быть в марте, я не стала уточнять), и он решил прокатиться с пользой для дела по Сицилии.

- А с Розанной у тебя какие дела? – не вытерпела я.

- О-о-о-о, Розанна. – Совсем по-итальянски воскликнул он, взмахнув руками к небу. – Зашел к ней пообедать и не устоял перед ее пармиджано с баклажанами. Вы пробовали?

- Да, баклажанами нас она накормила сразу, как только увидела.

- Выпросил пару рецептов ее семьи.

- И она их дала? – не поверила я.

Сицилианка, если у нее бизнес строится на готовке, кухне, заинтересована в том, чтобы фирменные рецепты остались только в ее семье. Все еще зависит от самого человека: бывает добрая душа, которая может поделиться и самым заветным, но она должна быть уверена, что это не принесет вреда ее бизнесу. И еще такой аспект: рецепт рецептом, но душа и руки у каждого свои, поэтому совсем не факт, что заполучив драгоценнейший рецепт умопомрачительного блюда, вы сможете повторить его в точности так же.

- Я умею договариваться, - хитро блеснул глазами.

- Что ты ей предложил? – заинтересовалась я.

- У нее с налогами проблема, я помог разгрести завалы в отчетах и найти лазейки в налогообложении.

- И все? – не поверила я.

Розанна выглядела добродушно-улыбающейся, но без предпринимательской хватки построить ресторанный бизнес, приносящий прибыль, в стране, где траттории, рестораны, кафешки через каждые десять метров, нереально, тебя просто задавят в первый месяц. Поэтому нисколько не сомневалась, что за свои рецепты с Марка она поимела не только приведенную в порядок отчетную документацию, но и еще что-то.

- Я ей дал фирменный рецепт нашего повара, а она показала мне как готовит.

- Даже и не знаю, кто кого переиграл. А ты готовить умеешь?

- У нашей семьи гостинично-ресторанный бизнес, отец приучил нас к тому, что нужно знать азы, поэтому я могу и на рецепшион работать, и повара в случае чего подменить, и официантом подработать.

- С голоду не умрешь, всегда найдешь как заработать, – подвела итог.

- Не вопрос.

- Ты же мечта любой женщины, - кокетливо захлопала глазами Васька.

- Точно, - подхватила я, коснувшись под столиком носком ботинка Васькиной ноги. – И за продуктами на рынок сходит, и кушать приготовит, и посуду помоет.

Мы влюбленными глазами смотрели на него с мечтательной улыбкой на губах. Марк переводил взгляд с одной на другую.

- Да ну вас, - растерялся он, - вам бы только разыграть.

- С чего ты взял? – возмутилась подруга.

- Мы - сама честность, - подхватила я.

- Зовут тебя как, сама честность? - скептически хмыкнул он, пытаясь уличить нас в неискренности.

- Василиса. Вчера же знакомились, - широко улыбнулась я, по возможности, самой искренней улыбкой.

Марк улыбался. А глаза были серьезные.

- Значит Василиса и Василина.

- Да, - радостно закивали мы головами на манер болванчиков.

- Ты не веришь, что ли? – обиделась тонкая душа Васьки. – Тебе паспорта показать?

- Я не буду, - излишне быстро отказалась я.

Марк вскинул в удивлении одну бровь.

- Лиса, да ладно. Пусть удостовериться.

- Почему Лиса?

- Потому что Василиса, - как маленькому объяснила я.

- Девчонки, с вами не соскучишься.

- Это да, - согласились мы в один голос.

Марк еще что-то порывался спросить, но я не дала.

- Ну, кто куда, а мы гулять. Нас ждет Катания. Спасибо еще раз, что выручил с завтраком.

- Пожалуйста.

Васька только укоризненно посмотрела на меня.

Катания. Впечатления от нее неоднозначные. С первого взгляда кажется, что в городе недавно полыхал пожар, и все дома стоят в копоти: либо пожар был давно, но горожане не удосужились навести блеск после него. Эту картину дополняют заброшенные, поросшие травой и кустарниками, некогда роскошные особняки. Некоторые из них огорожены щитами-заборами, но большинство так и стоят – покинутыми, окна на первых этажах забиты досками, а выше зияют черными провалами. Я очень неравнодушна к архитектуре и, видя такое отношение к памятникам двухсот-трехсотлетней давности, у меня внутри все сжималось от жалости. Кажется, что этот древний город, возникший еще в догреческую эпоху, почти равнодушен к своей истории. Палаццио, словно престарелые сеньоры, привыкшие некогда жить в красоте, блеске, вынуждены влачить сейчас жалкое существование, потому что в силу возраста или увечий не в состоянии позаботиться о себе должным образом. Но они стоят с гордой осанкой и высоко поднятой головой: неважно, что шляпа выцвела, и вуаль местами обносилась, неважно, что каблуки на старых туфлях стоптались, неважно, что пальто давно вышло из моды, деформировалось, покрылось пылью. Суть истинного аристократа – это уважение к себе, а значит и к окружающему миру. Кто-нибудь обязательно появится, поможет привести и шляпку в порядок, и гардероб обновить. А потому мы потерпим, подождем и снова предстанем во всем блеске.