провела с тобой?
— Очень знающий человек сказал, что у меня может родиться
только один ребенок. Отвечай, сын родился первым?
— Да. И что из того?
— Значит, это он и есть – чистая душа. А кто она — я не знаю.
— С каких это пор ты видишь души насквозь?
— С тех пор, как ты не можешь принести здоровое потомство.
— Да ты посмотри на них! Они оба твои! Они здоровы! И оба по-
хожи на тебя.
— Молчи! Я не забыл, до чего ты у нас приветлива со всяким, кто
входит в дом!
126
ЧАСТЬ II. ГЛАВА I
— Да побойся Бога!
— Не поминай! — испугался Джон. — И знай, домой я заберу
только сына. Она останется здесь, на ферме.
— Да как же это может быть?
— А ты, может, хочешь, чтобы нас подозревали в нечистом? Ее
заберет Эванс, управляющий. Он крестит ее и запишет своей до-
черью. В здешней церкви. Я не хочу, чтобы мне плевали в спину.
— Джон, не бери греха на душу!
— Будешь перечить, я ее в монастырь отвезу.
Он ушел. Мэри, оставшись одна, прижала к себе спавших детей
и, беззвучно разрыдавшись, шептала: «Пресвятая Богородица! За-
ступница наша! Спаси, защити и помилуй!»
Все, что не укладывалось в рамки, установленные и одобренные
религиозными правилами, укладом жизни и принятыми обще-
ством нравами, что выходило за границы его понимания, насто-
раживало и пугало Джона. Он был мнительным и суеверным, доверчивым и упрямым. Считалось, что в семьях, где рождались
близнецы, не обошлось без греха — они были плодами блуда.
Грешное чрево давало жизнь одновременно двум душам — одной
светлой и чистой и другой — темному ее подобию. Долгое время
люди боялись близнецов так же, как своих отражений, вменяя им
колдовство, как зеркалам. Считалось, что каждый человек, жи-
вотное или предмет имеет свою тень — нечестивого двойника, ложное подобие, вводящее в заблуждение, а то и приводящее
к гибели. Всякая двойственность осуждалась. Если растение при-
носило два плода там, где должен был появиться один, лишний
следовало уничтожить, чтобы через него в пищу не проник злой
дух. С двойников взималась дань, их старались избегать, не заме-
чать, дабы они не проявили своей злонамеренности. О семьях, в которых рождались близнецы, шла недобрая слава, за грехи им
пророчили страдания и испытания. Джон все принимал на веру.
Хизер, помогавшая Мэри разрешиться от бремени, в подробно-
стях рассказала ему о бедах, какие, как она слышала, принесли
своим семьям близнецы, а особенно тройни. Вдобавок ко всему
она уверила его в том, что двойни и тройни рождаются от разных
отцов. «Уж если самки всяких тварей чем блудливее, тем плодо-
витее, то человек и подавно». Нельзя было найти для Джона слов
более веских и убедительных.
127
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
Откуда ему было знать, что этим детям уготована удивительная
судьба. Что они будут неразлучны. Что они будут понимать друг
друга без слов, будут разительно опережать сверстников в своем
развитии, при этом в чем-то долго оставаясь детьми.
Джон поступил так, как сказал Мэри, ни секунды не сомневаясь
в своей правоте и уступив лишь в одном — разрешив Адаму Эвансу
при крещении дать новорожденной девочке имя того же святого, каким вознамерился наречь сына.
На земле шел 1564 год от Рождества Христова. В то время
в графстве то тут, то там вспыхивала чума. Весной в городе, где они
жили, карантина не было, а предугадать, когда он случится, было
невозможно. Было решено, для Мэри будет безопасней рожать на
родительской ферме в Уилмкоте в трех милях от города подальше
от городских нечистот и оставаться там до очищения*.
Роберт Арден, отец Мэри, происходил из старинного рода фер-
меров, гордившихся своим благородным происхождением. Он
был самым состоятельным фермером и крупнейшим землевла-
дельцем в Уилмкоте. Мэри была седьмой дочерью и его любими-
цей. Ей одной Роберт завещал «всю землю в Уилмкоте, зовущуюся
Эсбис, и весь урожай с нее после сева и пахоты». Кроме того, он
владел домами в городе и в расположенных недалеко от него се-
лениях. Его фермерский дом в Сниттерфилде арендовал его бу-
дущий родственник — отец Джона. Нельзя сказать, что Роберт
баловал своих дочерей. Однако он, как многие состоятельные
люди его времени, всеми силами пытался убедить общество
в якобы существующих родственных связях своей семьи с первыми
семействами графства. В умении читать и писать крылся ключ
к безусловному первенству среди равных и избранности в местном
обществе. К этому следовало прибавить хозяйственную сметли-
вость, усердие в работе и умение общаться с людьми, наделен-
ными властью. Мэри и еще две самые толковые из ее сестер
научились писать. Ее почерк отличался четкостью и изяществом.
Каждой из них отец подарил на совершеннолетие личную печать.
Мэри досталась с изображением скачущей лошади — символом
быстроты и усердия.
* Женщине разрешалось войти в церковь после совершения обряда очищения
через шесть недель после родов (прим. автора).
128
ЧАСТЬ II. ГЛАВА I
За восемь лет до того, как для Мэри и Джона прозвучали вен-
чальные колокола, зажиточный землепашец Ричард, арендовав-
ший дом Роберта, отправил в город своего двадцатилетнего сына
на обучение к кожевеннику Томасу Диксону. В 1556 году Джон уже
значился в городских реестрах как «перчаточных дел мастер». Ро-
берт Арден не дожил одного года, чтобы самому отвести Мэри
к алтарю. Ее мать и родные не сомневались, что он был бы счаст-
лив благословить младшую любимую дочь на этот брак.
Ранним утром в среду 26 апреля 1564 года Джон постучал в дверь
соседа, галантерейщика Уильяма Смита. Уильям был не только со-
седом, но и его хорошим другом — верный, честный, добрый тру-
женик. Они уговорились, что Уильям станет крестным отцом
сына Джона, и теперь ему предстояло не только крестить наслед-
ника соседа в церкви Святой Троицы, но и подарить ему свое имя.
Джон думал было назвать сына Джорджем по имени Святого, в день прославления которого он родился, но потом решил дать
ему имя другого славного воина — земного завоевателя, и крестил
его Гильельмом — Уильямом.
В тот же день в приходской церкви Уилмкота Адам Эванс, управ-
ляющий фермой Арденов, в присутствии своего верного друга —
Генри Сидни, крестил дочь Мэри и Джона, назвав ее Гильельминой.
Так, в один и тот же день у двух купелей обоим крестным отцам
дали наставление проследить, чтобы Гильельм и Гильельмина по-
сещали богослужения, выучили «Символ веры» и «Отче наш» на
«родном английском языке».
При закрытых дверях и плотно закрытых окнах в двух домах —
в городе на Хенли-стрит и в Уилмкоте на ферме, где Мэри оставалась
до очищения, две семьи, приверженные прежней католической
вере, тайно крестили детей по старому обряду на латыни. Англи-
канская вера, ставшая в стране официальной, для многих британ-
цев могла и не быть действительно их истинной верой. Джона
несколько раз в течение жизни включали в список инакомыслящих
«за то, что не посещал ежемесячно церкви, как предписано законом
Ее Величества». Спустя много лет в доме на Хенли-стрит нашли ду-
ховное завещание, в котором говорилось о принадлежности Джона
«Католической, Римской и Апостольской Церкви», содержались
молитвы к Деве Марии и «ангелу-хранителю» и обращение о по-
мощи к «святой жертве за всех». Подпись Джона сопровождало упо-
129
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
минание о его небесной покровительнице — Святой Уинифред, гробница которой во Флинтшире издавна была местом паломниче-