Пару минут я тупо перечитывала записку, переводя взгляд с бумаги на казан, а потом начала нервно хихикать. Спасибо тебе, мамуля… Век не забуду доброты твоей материнской!

Тяжело шаркая по полу, я прошла в свою комнату, и включила автоответчик.

Сквозь шуршание сто раз перезаписанной плёнки полился голос Виктора:

— Лидочка, звонил тебе весь день и весь вечер, но так и не застал тебя дома… Очень жаль…

Утром я уезжаю обратно в Егорьевск, и в Москве буду через месяц. Буду рад встрече. Виктор.

Я 2 раза прослушала плёнку, и громко зарыдала.

Виктор больше никогда не позвонил.

Стадия третья. Облом охуительный.

Охуительный Облом произошёл всего 2 года назад. В тот момент я расплевалась со своим бойфрендом, днями напролёт сидела в Интернете, и из дома выходила только по необходимости. У меня была жестокая депрессия.

Через месяц меня потихоньку стало отпускать, и я поняла, что вожделею секса.

Дико. Жутко. До эпилепсии.

Перебрав в уме все возможные варианты, я не нашла ничего нужного. Ибо один был женат, другой — гламурный стриптизёр-полупидор, третий кончал как мастер спорта по скоростному спуску, а хотелось просто животной ебли в ритме нон-стоп. Чтоб или хуй пополам, или песда вдребезги.

Короче, надо было что-то срочно делать.

Вообще-то хотелось просто тупо выскочить на улицу, и схватить то, что под руку попадёцца, но мозгами я понимала, что это нихуя ни разу не вариант.

И тут на помощь пришёл Интернет.

Само собой, предложений поебаться поступало каждый день три мешка, но мне не нравились рожи потенциальных лаверсов, и я продолжала искать сама…

Пошёл второй месяц воздержания…

И тут я наткнулась на Сашу.

Саше было 23 года, жил он в Пушкино, выглядел как фантик от конфеты, и писал мне длиннющие лирически-сопливые письма. Я тоже писала ему про непонимание, про мужиков-козлов, и проникалась к Саше любовью и похотью всё больше и больше.

Через пару недель переписки мы с ним встретились на ВДНХ.

В жизни он оказался ниже ростом, чем я думала, но это всё. Во всём остальном он и был тем мальчиком с фотографии, которая вот уже 2 недели стояла у меня на столе.

Мы встречались каждый день. Мы гуляли по Ботаническому саду до позднего вечера, он отвозил меня домой, целовал в щёку, и уезжал обратно в Пушкино.

Так прошло ещё 2 недели, и пошёл ТРЕТИЙ месяц моего полового воздержания…

По ночам мне снились хуи. Я просыпалась в поту, и в мокрых трусах. Но, кроме Саши, я уже никого не вожделела.

И вот однажды, в очередной раз, гуляя по Ботаническому саду, Саша сказал: «А ты уже смотрела «Очень страшное кино-4»? Нет? А я вот скачал вчера из локалки… Хочешь, вместе посмотрим?

Слово вырвалось у меня само собой:

— Сегодня?????????

Саша вздрогнул, но сразу улыбнулся:

— Лучше завтра…

Блиа!!!!!!!!!

Ведь день я носилась колбасой. Я сходила в салон, сделала педикюр, нарастила ногти на руках, сходила на массаж, в солярий, в инфракрасную сауну, и к визажисту.

К вечеру у меня тряслись ноги. На полном серьёзе. Они тряслись, и подкашивались.

Я вожделела секса ТАК, как не вожделела никогда и ничего в своей жизни!

И вот мы у Саши. Мы сидим на диване, и нихуя не смотрим «Очень страшное кино-4», потому что я сразу полезла к нему целовацца, пуская слюни как бульдог, и у меня непроизвольно дёргаецца глаз.

Саша берёт меня на руки и несёт в спальню. По пути я успеваю разодрать на нём футболку, и напускать слюней за шиворот.

Он куртуазно кидает меня на постель, я сдираю с себя джинсы вместе с трусами, Александр срывает с меня майку, и кидает её на шкаф. Я уже не сдерживаюсь, и ору:

— Да ёбаный в рот, ты меня ебать сегодня будешь или нет??????????

— Да!! Да, бля! Буду!!!!!! — кричит Саша, срывая с себя трусы.

— Так давай уже, нахлобучь меня, Саня!!!! *Я думала, у меня голосовые связки парализует*

Саша падает на меня, и…

И вдруг будничным голосом говорит:

— Не встал… Эх… Слушай, а ты шоу «Офис» по ночам смотришь? Офигительное шоу, да? Я всегда в 2 часа ночи его смотрю…

У меня затряслись губы.

Все разом.

Застучали зубы, и свело жопу. Что ответить я не знала.

Саша помолчал, и сказал:

— Если ты хочешь спать — спи. А я тогда телик на кухне посмотрю, чтоб тебе не мешать.

И ушёл.

Я провела рукой по простыне под своей жопой, нащупала там мокрое пятно, уткнулась в подушку, и завыла белугой.

На кухне Саша заливисто смеялся и смотрел шоу «Офис», а я горестно дрочила, не прекращая рыдать.

Утром я проснулась в 6 часов, скинула с сиськи руку спящего Саши, оделась, и тихо закрыла за собой входную дверь…

Дома я нажралась абсента, позвонила пидору-стриптизёру, и предложила к нему приехать. Немедленно. Получив саркастический ответ:

— Совсем оголодала, мать? — скорбно кивнула: «Угу» — и поехала на «Парк культуры»…

29-08-2007

Тёмным осенним промозглым вечером я поняла, что в моём животе поселился СЫН.

То, что это — СЫН, а не, к примеру, глист — я поняла сразу.

И очень ответственно стала его взращивать.

Я кормила СЫНА витаминами «Прегнавит», пичкала кальцием, и мужественно глотала рыбий жир.

СЫН не ценил моих усилий, и через пять месяцев вспучил мой живот до размеров пляжного мяча. И ещё он всё время шевелился и икал.

Я торжественно носила в руках живот с СЫНОМ, и принимала поздравления и мандарины. Которые ела с кожурой, и с жеманной улыбкой.

Мы с СЫНОМ слушали по вечерам Вивальди, и трагично, в такт, икали под «Времена года»…

Через шесть месяцев я поймала себя на том, что облизываю булыжник с водорослями, который извлекла из аквариума. Я этого не хотела. Я выполняла приказы СЫНА.

Через семь месяцев я стала килограммами есть сырую картошку. СЫН надо мной глумился.

Через восемь месяцев я влезала только в бабушкин халат, и в клетчатый комбинезон, который делал меня похожей на жену Карлсона. СЫН вырос, и не оставил мне выбора.

Через девять месяцев я перестала видеть собственные ноги, время суток определяла по интенсивности икоты СЫНА, ела водоросли, сырую картошку, мандарины с кожурой, активированный уголь, сухую глину, предназначенную для масок от прыщей, хозяйственной мыло, сырую гречку, сигаретные фильтры и кожуру от бананов.

Я не стригла волосы, потому что баба Рая с первого этажа каркнула, что своими стрижками я укорачиваю СЫНУ жизнь.

Я не поднимала руки над головой, чтоб СЫН не обмотался пуповиной.

Я никому не давала пить из своей чашки.

Я старательно запихивала в себя свечи с папаверином, чтобы СЫН не родился раньше времени. Причём, запихивала их не туда, куда надо. Подумаешь, ошиблась на пару сантиметров…

Я купила СЫНУ коляску, кроватку, 22 упаковки памперсов, ванночку, подставку в ванночку, зелёнку, вату, стерильные салфетки, 16 бутылочек, 20 сосок, 20 пелёнок, 5 одеял, 2 матраса, манеж, велосипед, 15 чепчиков, 12 костюмов, 5 полотенец, 20 ползунков разных размеров, распашонки в неисчислимом количестве, шампунь, масло для попы, газоотводную трубочку, отсасыватель соплей, клизму, 2 грелки, зубную щётку, музыкальную карусель, 2 мешка погремушек и жёлтый горшок.

Я возила горшок в коляске по квартире, стирала и гладила с двух сторон все 20 пелёнок, 20 костюмов и далее по списку, а моя мама втихаря звонила психиатру.

СЫН должен был родиться в период с 12 июля до 3 августа.

Двенадцатого июля я собрала 2 пакета вещей. В первом лежали: тапочки, гель для душа, шампунь, зубная щётка, бумага, ручка, салфетки, расчёска, носки, резинка для волос и жетоны для телефона-автомата.

Во втором пакете были 2 пелёнки, памперс на 3 кг., распашонка, голубой чепчик, голубой «конверт» с заячьими ушами, кружевной уголок, и соска-слоник.

Тринадцатого июля я перетащила пакеты к себе в комнату, и поставила возле кровати.

Четырнадцатого июля я купила прогулочную коляску, и переложила в неё жёлтый горшок.