Все же я осталась в его объятиях, успокоенная мягкими прикосновениями и нежностью.

— Мои прикосновения тебя беспокоят? — Спросил он, низким, хриплым голосом против моего уха. — Хочешь, чтобы я остановился?

Просто ощущение его дыхания на своей коже, заставило меня вздрогнуть. Но… я не хотела, чтобы он останавливался. Мне тепло и комфортно, и в первый раз за несколько недель, я почувствовала себя в безопасности.

— Я… нет. Мне нравятся твои прикосновения.

И после своих слов я почувствовала, как румянец пополз по моим щекам.

— Ландо. Мне тоже нравится прикасаться к тебе.

Мое тело покалывало от осознания, и я поняла, что прижимаюсь к нему. Грудь… под свободной футболкой… прижимается к его груди и одно мое колено лежит между его ног.

— Хорошо — сказала я застенчиво. — Это еще один способ привыкнуть друг другу.

— Да, — согласился он и в его голосе слышался намек на развлечения. Хоть я не могла видеть лицо Джексона, прижимаясь к его груди, все же я представила улыбку на его лице. — Знаешь… ты можешь исследовать меня, если тебе это нравится.

— Исследовать?

— Да. Девственность? Она может оставаться так долго, как ты захочешь. Пока не проявишь инициативу, но если хочешь изучить меня без страха, познакомиться с мужчиной, пожалуйста. Я готов.

Я села, хмуро глядя на него сверху вниз. Его лицо абсолютно серьезное… и совершенно сногсшибательное… в лунном свете, сочащемся через жалюзи.

— Это способ соблазнения?

— Нисколько. Но мы пара, — пальцами он прикоснулся к метке на моей шее. — Для блага наших стай. Поэтому думаю, что эти отношения могут быть столь целомудренными… или нет… какими ты захочешь. Я знаю то, что хочу, но я готов позволить тебе лидировать.

Тревога… и предвидение… пульсировали во мне.

— И… что же ты хочешь?

Он просто взглянул на меня сонным, полным желания взглядом.

— Прикоснись ко мне, и увидишь, чего я хочу.

Я втянула воздух, мой разум наполнился образами: Наклонившись над кроватью, я скидываю одеяло, обнажая Джексона… всего Джексона… своему взгляду. Неторопливо прикасаюсь к нему, как я хотела. Наблюдаю, как ему это нравится.

Невероятно привлекательная мысль.

— Ну же, давай, — пробормотал он, потянув вниз одеяло, обнажил свою грудь передо мной. — Я не буду тебя касаться, Алиса. Только если ты попросишь.

Поколебавшись, я села на колени и стала рассматривать мужчину. Потом положила руку ему на грудь, прямо над сердцем. Почувствовав, как тяжёлые удары учащаются на моё прикосновение.

Его кожа теплая, мягкая. Грудь загорелая, хотя я заметила линии загара — темнее на середине бицепса и шее. Загар деревенщины, пошутила бы Трина.

Но смотреть на этого великолепного мужчину в моей постели? Это было не столь забавно, как захватывающе.

Россыпь волос на груди сокращалась до узкой полоски, ведущей вниз и исчезавшей за поясом трусов. Я сбросила одеяло, не в силах удержать любопытство… и остановилась.

Его боксёры топорщились от очевидного возбуждения.

Мой испуганный взгляд вернулся к его лицу, но он не шевелился. Джексон по-прежнему смотрел на меня хищным взглядом, а глаза по-волчьи сверкали. Он… возбудился от моих прикосновений? При мысли, что я буду его исследовать?

Я почувствовала, что сама возбуждаюсь, отчего пульс ускорился. Знаю, он хотел меня, потому что у меня есть стая, но не поддаться влечению к нему очень сложно. Джексон представлял из себя великолепное зрелище и абсолютную мужественность.

А его внешнее спокойствие? И, несмотря на это, он — альфа, это взывало ко мне, будоражило мою кровь. Помимо того, он, вероятно, чувствовал притяжение ко мне, потому что я женщина-альфа, но не красавица.

Маленький нос, упрямый, квадратный подбородок и волосы я только мою и больше ничего не делаю с ними. Я похудела за прошедшие несколько недель из-за стресса, так что, скорее всего я выглядела худой и потерянной.

Немного поколебавшись, я провела рукой по его мускулистому, немного волосатому, бедру.

Я почувствовала, как его мышцы сокращаются под моими прикосновениями, и он застонал, немного пошевелившись в постели. Я могла бы поклясться, что его боксёры тоже немного шевельнулись. Это столь захватывающе.

Но все, же я не готова прикоснуться к нему там. Поэтому я провела пальцами вверх по ноге, затем по животу, ощущая твердые мускулы. Мужчина выглядел поджарым, ни грамма жира.

У него мускулистые бицепсы, да и сам он весь великолепен. Сложен как статуя, за исключением тепла и реакции на мои прикосновения.

Мои пальцы скользнули по его соску, и я посмотрела на его лица, наблюдая за реакцией.

Джексон издал очередной низкий стон, глядя мне в лицо

Я почувствовала, как учащается мое дыхание, а соски затвердели. Запах моего возбуждения распространялся в воздухе, смешиваясь с мускусным запахом, который я ассоциировала с Джексоном.

Любопытно, я снова провела пальцами по тугому соску.

— Мужчинам нравиться, когда к ним здесь прикасаются?

— Не так как им нравятся прикосновения в других местах, — признался он, с напряжением в голосе.

— О-о, — произнесла я, очарованная его реакцией. И я захотела большего. Хотела посмотреть, что еще я могу с ним сделать. Поэтому вернулась к прикосновениям, проведя рукой по твердой груди. Осмелюсь ли я продолжить исследования?

— Ты можешь остановиться, если хочешь, — сказал он странно сдавленным голосом. — Я не хочу делать того, чего не хочешь делать ты.

Но я забавлялась. Никогда раньше я не исследовала мужское тело. Я хотела продолжать, поэтому, покачав головой, я скользнула рукой ему в трусы.

Его кожа была обжигающе горячей. Мои пальцы задели твердую длину его члена и чего-то влажного.

Джексон с шипением выдохнул, а затем его руки оттолкнули мои, стаскивая трусы.

— Я их сниму.

Я отступила, наблюдая, как он стягивает боксёры и скидывает их на пол, а после лег передо мною, абсолютно голый.

И о Боже, он был совершенно великолепен. Оборотни, как правило, обладают привлекательным телосложением. Мы естественно спортивные из-за забегов стай, и наш метаболизм позволяет нам есть подобно монстрам.

Но от вида некоторых мужчин текли слюнки, и Джексон явно входит в их число.

Линия загара проходила прямо над его пахом, а ниже нее бледно-белая кожа.

Темный шлейф волос дерзко смотрелся на его коже, ведущий к завиткам, вокруг его члена и яиц. И, ну, в общем, он оказался достаточно удачлив, чтобы быть чрезвычайно хорошо оборудованным.

Его член был длинным и гладким, головка, увенчанная блестящей капелькой предсемени. Снизу под ним, плотные как два шарика, яйца, и мне стало интересно, каковы они на ощупь.

Я посмотрела на Джексона.

Он кивнул мне, наблюдая за каждым моим движением из-под полуприкрытых тяжелых век. Руки Джексона до сих пор лежали по бокам, но сейчас я заметила, что они сжаты в кулаки. Так он не сможет дотронуться до меня и не испортить мое веселье?

Я на мгновение замешкалась, но мое волчье любопытство взяло верх. Мои пальцы коснулись завитков волос и потом провели по его мешочку.

Кожа мягче и тоньше, чем я себе представляла. Очарованная, я провела кончиками пальцев вверх, прослеживая большую вену, бегущую вдоль нижней стороны его члена.

Джексон тяжело задышал.

— Очень хорошие ощущения, Алиса. Мне нравятся твои прикосновения. У тебя мягкие ручки.

— Мягче, чем твои, — проговорила я, удивленная своим дразнящим настроем, когда обхватила его длину, проверяя обхват. Толще, чем я могла себе представить.

— Приятнее, чем ощущать мозолистую руку, — сказал он, раскрыв руку, чтобы я смогла посмотреть.

Когда он это сделал, я задумалась, как бы ощущались эти мозоли на моей коже. Я вздрогнула от этой мысли, соски снова начало покалывать и я поерзала на месте, ощущая восхитительную влажность между ног.

— У тебя было много любовниц? — я не могла не спросить. Я должна это знать.

— Не так уж много — признался он. — Не хотел увлекаться без каких-либо обязательств.