– Был бы вам очень благодарен.

– А как всё-таки встретиться с Иулой и взять у неё интервью?

– Владимир Алексеевич, я обещал нашим общим знакомым встретиться с вами в Симбирске по первой вашей просьбе. Мы встретились. Об Иуле речи не было. Но, если вас устроит, можно попробовать организовать интервью по телефону. А Лидия Владимировна снабдит вас её эксклюзивными фото.

– Замечательно! Если можно, я воспользуюсь собственным мобильным телефоном, там встроенный диктофон.

Пивнев взялся за трубку защищённой линии.

– Людмила, доброе утро.

– Ой, здравствуйте, Иннокентий Васильевич.

– Пожалуйста, пусть Иула возьмёт трубку.

Некоторое время трубка молчала, и Пивнев, волнуясь, ожидал. Ему хотелось скорее услышать её голос.

– Иннокентий?

– Доброе утро, Иула, – сказал он официальным голосом. – Наш известный журналист господин Горбунов хочет задать тебе по телефону несколько вопросов. Если ты не возражаешь, он через пять минут позвонит.

– Я не возражаю, Иннокентий.

Последнее «Иннокентий» многое сказало Пивневу. Он с трудом сдержал идиотскую улыбку.

– Вы приготовьтесь, пожалуйста. Иула согласна дать вам интервью по телефону. Говорить будете по этому аппарату. Надеюсь, уложитесь в минут пятнадцать-двадцать.

– Как мне к ней обращаться: «госпожа Иула»?

– Просто Иула. Можете на «вы», если вам комфортнее. Владимир Алексеевич, я не стану мешать вашей работе. Мы с вами, насколько я понимаю, закончили. Я вынужден вас покинуть. Со всеми вопросами к Лидии Владимировне. Очень приятно было пообщаться. До свидания. Лидия Владимировна, я, как всегда, надеюсь на вас.

У забора Овражек вдоль дороги скучали несколько кучек милиционеров. Среди голубых рубашек выделялись несколько чёрных бронежилетов. Может, в жилетах и с короткоствольными автоматами были не милиционеры, а из внутренних войск.

За проходной три женщины стригли машинками газон. От скошенной травы пахло арбузными корками. Треск двигателей прекратился, женщины смотрели на подъезжавшую к дому машину Пивнева. Когда Пивнев вышел из машины, было очень тихо, только за домом слышался негромкий звук: рабочие выгребали листья из травы.

– Где Вадим Юрьевич? – спросил Пивнев у дежурного в холле.

– У себя.

Мимо пирамиды упакованных в плёнку огнетушителей Пивнев отправился в левое крыло.

В кабинете Новокрещёнова на рабочем столе был разложен план «Овражек» и крупномасштабная карта окрестностей. На карте лежали острозаточенные красный и синий карандаши и лупа с большой металлической ручкой. Рядом с Новокрещёновым сидел офицер из его группы – Сопов, с которым Пивнев раньше почти не общался.

После приветствий Новокрещёнов сказал:

– Я получил от руководства разрешение принимать любые меры по усилению охраны объекта. Кроме того, обещано подкрепление. Завтра должны прилететь спецназовцы. Пока мы с Евгением Владимировичем наметили первоочередные меры. Товарищ майор…

– Наличных и приданных сил и средств не хватает для прикрытия подступов к объекту. Намечено силами внутренних войск и милиции охранять только наружный периметр. Мы их разместим с внутренней стороны забора. Двое или трое наших людей будут в линии для связи и координации. Завтра с утра прибудет офицер из полка внутренних войск для согласования всех вопросов. Наших ребят разместим вокруг дома. С западной стороны перед домом большая лужайка. С той же стороны проходная и милицейские посты на дороге. К северо-востоку и юго-востоку от дома расположены служебные строения, они могут стать надёжными опорными пунктами. К востоку парк подходит довольно близко к дому, в нём извилистые дорожки, обсаженные кустарником. Это самое опасное направление. В том же направлении – озеро. Берег озера отдадим МВД. Отрывать окопы нам, видимо, никто не позволит. Завтра завезут две машины мешков с песком. Мы наметили, где расположить огневые точки. – Он показал карту с красными карандашными овалами. – Третья линия – сам дом. Стены толстые и крепкие, на строительстве обкомовской дачи цемент не воровали. Окна первого этажа защищены крепкими решётками. Здесь же в доме расположится небольшой резерв и командный пункт.

– Сколько активных штыков для второй линии? – спросил Пивнев.

– Всего тридцать два человека. Кроме того, двое, включая лейтенанта Шевцову, должны находиться непосредственно при охраняемом лице.

– Включайте в список и меня, младшего сержанта запаса.

– Там посмотрим. Теперь, Иннокентий Васильевич, предлагаю пройти на местность.

Аккуратное строение, оштукатуренное и покрашенное в бледно-жёлтый цвет, как и дом. Правда, окон не было. На плане здание значилось как склад инвентаря. Они вошли в одну из нескольких дверей. В пустой чистой комнатке на старом письменном столе лежал чёрный громоздкий пулемёт. Двое парней из команды Новокрещёнова в синих рабочих халатах при свете электрической лампы ветошью очищали его от смазки.

– Танковый пулемёт «Корд», 12.7 миллиметра, – пояснил Новокрещёнов. – Ещё один с другой стороны, в гараже. Зенитные «Стрелы» привезут завтра-послезавтра. Процесс пошёл.

Пивнев оглядел глухие белёные стены.

– Иннокентий Васильевич, – понял его взгляд Сопов, – при необходимости мы быстро пробьём бойницы в стенах. Стены – не очень, шлакоблок. Но лучше, чем ничего.

Потом постояли на лужайке. Женщины грузили на оранжевую тележку бурые листья.

– Вот ещё точка, не знаю, как с ней быть, – Сопов показал на беседку.

– Пожалуй, всем пора обедать, – сказал Новокрещёнов. – Война войной, а обед по расписанию. Мы и так припозднились.

В пустой столовой официантка, улыбаясь, сказала Пивневу:

– Задерживаетесь, Иннокентий Васильевич. Девушки давно покушали. Но мы для вас приберегли вкусненького.

– Спасибо, Нина, вы меня балуете, – невесело ответил Пивнев.

После обеда он отправился к себе в номер. Поспать. Отчёт подписан, имеет право устроить маленький праздник. Но праздник не получался.

Заснул Пивнев сразу. Разбудил его телефонный звонок. Спросонья он не понял, что происходит. Звонил телефон у кровати.

– Слушаю.

– Готовься, сегодня придут… – и трубку повесили.

Он зажмурился и несколько раз покрутил головой. Потом умылся в ванной, посмотрел на часы. Половина пятого.

Он узнал голос. Звонил Валерка… Откуда-то узнал номер телефона…

Сильно рисковал, должно быть. Стараясь не спешить, Пивнев оделся и спустился вниз к Новокрещёнову. За дверью слышались громкие голоса. Новокрещёнов стоял посредине комнаты и орал на милицейского майора:

– Немедленно вытесните их к чертовой матери…

Пивнев молча поздоровался за руку с майором и уселся на жёсткий стул у стенки. Новокрещёнов тоже сел.

В комнате установилась тишина.

– Может, пригласим товарища майора присесть?

Майор сильно выдохнул и сел.

– Перед КПП собираются в большом количестве люди, – пояснил Новокрещёнов. – Не то один из местных телеканалов сообщил, не то эсэмэски пошли, что неустановленные экстремисты готовят провокацию против ПВЦ. Только болельщиков нам не хватало. Примерно через час должен прибыть кортеж объекта, а в толпе неизвестно кто.

– Мне кажется, пусть товарищ майор вместе со своими сослуживцами вежливенько убеждает людей разъехаться по домам. А вскоре и я присоединюсь к этим усилиям.

После ухода милиционера Пивнев сказал:

– Как будто рабочее время, откуда народ?

– Сегодня пятница, короткий день. Правда, сегодня большой футбол, но, видать, не все в городе болельщики.

– Надо же… Вадим Юрьевич, я получил информацию, что… события должны развернуться сегодня. По моему мнению, необходимо:

Первое. Развернуть всё, что есть, на позиции, с оружием, боеприпасами и прочим.

Второе. Немедленно эвакуировать обслугу. Придумайте, что-нибудь, скажем, учения гражданской обороны… Медсестру придётся оставить. Это будет наша санчасть.

Третье. Перевести Иулу с Людой в подвал. Лейтенанту Шевцовой с Людой обустроить подвал: постель, вода, питание. Немедленно. Туалет там есть. Впрочем, с Людой… Её, видимо, тоже следует отправить.