— А что до профессора из новостей, клявшегося, что это не Хемингуэй? — поинтересовалась я. — Его позиция не создает проблем для торгов?

— Не будь наивной. — Мэтт покачал головой. — Все как раз наоборот. Когда вокруг лота бушуют противоречивые мнения, цена его растет как на дрожжах. Аукционный дом едва удержался, чтобы не поместить рукописи в разряд «удивительных предметов».

— Так причем здесь Ди Ди? — спросил Фил.

Мэтт улыбнулся мне, потом повернулся к Филу.

— Мы нуждаемся в помощи мисс Макгил. В досье на владельца значится, что они знакомы, и мы полагаем, что ей удастся убедить его предоставить нам полный доступ к оригиналам и копиям до начала аукциона.

В кои веки мне не придется добывать деньги потом и кровью — все складывалось как по волшебству. Не говоря уж о том, что дело предстояло иметь с величайшим литературным открытием века.

— Так кто же этот владелец? — спросила я, старательно пряча улыбку.

Глаза Мэтта сузились.

— Имя Дэвида Барнса ни о чем не говорит?

Мистер Кинг явно рассчитывал застать меня врасплох и загнать в угол. Мое прошлое — не его дело, и внезапно я увидела Мэтта буквально насквозь.

— Итак, Ди Ди, — вмешался Фил, — что тебе известно про этого Барнса?

— Это давняя, очень давняя история, — сказала я, поворачиваясь к Мэтту. — Что побуждает «Америкэн Иншуренс» считать, что у меня сохранилось какое-либо влияние на него?

Губы Мэтта сложились в надменную ухмылку. Я внутренне пнула себя за то, что не заметила столь очевидных признаков раньше, пока не прыгнула с такой охотой к нему в постель. Рука Кинга протянулась через заваленный папками стол Фила и схватила телефон.

— Почему бы не позвонить ему и не выяснить? — произнес Мэтт, набирая номер Дэвида.

Я с улыбкой приняла у него трубку, снова ощутив волну дорогого одеколона.

Прошло шесть гудков прежде чем знакомый голос произнес:

— Да, слушаю.

— Алло! Дэвид? Это Ди Ди Макгил.

Мэтт потянулся и коснулся моей руки.

— Назначьте ему встречу, и чем раньше, тем лучше, — прошептал он.

— Ди Ди? Привет! Что, уже утро? Я еще в кровати и…

В динамике раздался громкий треск выстрела.

— Дэвид?!.

Еще выстрел.

— Дэвид! — заорала я в микрофон. — Дэвид, что случилось?..

Послышался щелчок и связь прервалась.

— Думаю, Дэвида застрелили! — вскричала я. — Надо звонить в полицию.

Мэтт схватил трубку, приложил ее к уху, потом опустил на рычаг.

— Что-то здесь не так, — протянул он. — Слишком много совпадений.

— Совпадений? О чем ты говоришь? Я же слышала выстрелы! Дэвид, быть может, истекает кровью в эту самую минуту! Надо вызвать копов!

Мэтт ухватился за телефон.

— Твой приятель Дэвид Барнс — настоящий шоумен. Не исключаю, это очередной его трюк с целью разжечь ажиотаж вокруг аукциона. Похоже, пятнадцати миллионов ему недостаточно, он хочет больше.

Мэтт набрал номер. Я обрадовалась, что он наконец звонит в полицию и есть шанс спасти Дэвида.

— Скажи им, пусть поспешат, — затормошила я Мэтта. — Дэвид не стал бы разжигать ажиотаж с помощью меня, это бессмыслица.

— Я звоню Дэвиду, хочу посмотреть, ответит ли он, — заявил Кинг.

Мне стоило отдавать себе отчет, что Мэтт не будет играть по правилам.

Мы трое сгрудились у аппарата, слушая долгие гудки на линии. Мэтт долго ждал, потом положил трубку.

— Говорю вам, я чую запах аферы.

— Если ты не позвонишь копам, это сделаю я. Там совершено преступление, и мы можем оказаться соучастниками.

Я потянулась к телефону, но Мэтт намертво вцепился в него. Вместо того чтобы бороться, я схватила сумочку и извлекла из нее свой сотовый. Номер не прошел — телефон вырубился. Прошлым вечером я совсем забыла зарядить его.

— У нас проблема, — обратилась я к Филу, который ухитрялся выглядеть и обеспокоенным и рассерженным одновременно.

— Именно так, — ухмыльнулся Мэтт нам обоим. — Нам неизвестно, что произошло на том конце провода. Но застрелен ли Дэвид, либо ломает комедию, я одинаково не собираюсь участвовать в этом. Моей карьере это совсем не на пользу. И вот что, Фил — если деловые связи для тебя что-нибудь значат, то ни ты, ни твой «следователь», — он кивнул на меня, — не должны звонить в полицию или еще как-либо вовлекать в это дело «Америкэн Иншуренс».

Наплевательское отношение к этике — норма в большом бизнесе. Но неужели и данном случае? Впрочем, почему нет?

— Я немедленно возвращаюсь в Нью-Йорк, — заявил Кинг, вставая.

— Фил, — с мольбой в голосе произнесла я, когда Мэтт вышел из кабинета.

— Ди Ди, мы ведь не можем точно сказать, что там произошло, так ведь? Так что поезжай прямо туда и проверь.

— Я понимаю, что ты стараешься оттянуть звонок копам, пытаясь спасти свою задницу, но…

Фил глянул на дверь.

— Если Дэвида застрелили, то что останется полицейским, как не оцепить место преступления?

— Черт, Фил, он, быть может, истекает кровью!

— Так поезжай туда как можно скорее.

Он нацарапал что-то на клочке бумаги.

— Но… — протянула я, когда Фил сунул мне записку.

— Тут адрес Дэвида. Это недалеко от нас, ты окажешься на месте даже раньше, чем полиция, если бы мы ее вызвали.

В адресе Дэвида я не нуждалась, и ринулась к двери, крича на ходу:

— Фил, черт побери, звони копам!

Ехать было минут пять. Я крутилась по дороге как сумасшедшая, стараясь пробиться через плотный транспортный поток Лупа. Ощущая, как сосет под ложечкой, я с каждым рывком машины почем зря поливала Мэтта с Филом. Занятия страховыми расследованиями познакомили меня со статистикой, которую я предпочла бы не знать. У Дэвида имелось больше шансов попасть под машину — один к шестидесяти, — или умереть от несчастного случая дома — один к ста тридцати, — нежели стать жертвой преступления. В то же время, есть пугающие цифры, что раз в двадцать одну минуту происходит убийство, и каждому четвертому из нас грозит стать объектом преступного нападения. А быть может, догадка Мэтта справедлива, и Дэвид просто ломает комедию. Я надеялась на это, но в глубине души чувствовала иное.

Припарковавшись в запрещенном месте, я побежала к дому Дэвида, стараясь отогнать страшное видение трупа Дэвида Барнса, поджидающего меня там.

Его квартира была под номером 721. Лихорадочно обзванивая соседей, я пыталась нащупать в сумочке свою верную «Дино Квик Лок Пик» — классную универсальную отмычку, которую заказала себе по почте в подарок на прошлое Рождество. Она позволяет открыть почти любой замок, а в случае крайней необходимости послужит оружием против грабителя, или, того хуже, убийцы.

— Кто там? — прохрипел домофон.

— Кто это? — донесся через шипение динамика другой, старческий голос.

Как раз в этот миг молодая мамаша с коляской открыла замок изнутри. Я распахнула дверь пошире, вроде как помочь, потом проскользнула в подъезд и помчалась к лифту, в предчувствии страшной картины, которая, возможно, ждет меня наверху.

Квартира Дэвида располагалась в самом дальнем конце площадки. От вида дверной ручки меня бросило в пот. Нет, отмычка тут не понадобится — отметины на двери свидетельствовали о взломе. Я эти следы сразу узнала, потому как — хотя и никогда не признавалась в этом — сама занималась подобными вещами, когда требовалось для дела.

Ухватив остаток ручки, я открыла дверь и сначала заглянула через щель у петель, чтобы проверить, не стоит ли кто за ней. Потом вошла в квартиру, игнорируя внутренний голосок, настаивающий: «Не делай этого, не делай!».

Я остановилась, чтобы снять туфли на высоком каблуке, и прислушалась. Вокруг царила пустая, гулкая тишина.

Гостиная располагалась справа. Не было нужды включать свет, чтобы заметить беспорядок. Прекрасная восточная ширма с золотыми цаплями была разорвана и валялась на куче опрокинутой мебели, пол усеивали осколки статуэток будд, обрывки бумаги и картин, разбитые лампы и выпотрошенные подушки. Тонкие стеклышки, поблескивающие вокруг кучи, представляли собой все, что осталось от бокалов, которыми мы чокались вчера вечером.