- Сколько тебе лет? - поинтересовалась Аля.

- Мне двадцать один.

- А я думала, девятнадцать, - словно это была космическая разница, протянула Аля.

- А тебе сколько? - проявил неожиданно интерес Тимур.

- Мне тринадцать, - ответила Аля, тут же подумав, что надо было прибавить себе хотя бы пару годков.

- Тринадцать... - несколько растерялся Тимур, отчего цифра прозвучала ей приговором, что она совсем ребенок. - А выглядишь лет на пятнадцать-шестнадцать, - окинул он внимательным, совсем мужским взглядом ее уже оформившуюся фигурку.

Але стало неловко под его взглядом, и она решила перевести разговор в другое русло:

- Тимур, а почему тебя назвали таким именем? В честь знаменитого Тимура -завоевателя? - улыбнулась она.

- Возможно, в честь Великого Тимура или Тамерлана. Во всяком случае, разве мало Тимуров в Россиии? А я наполовину узбек, наполовину грек. Наша фамилия Ревалас, это греческая фамилия.

- Ревалас, - повторила Аля. - Красиво, похоже на Риварес, - вспомнила она своего любимого героя из книги Э.Л.Войнич "Овод".

- Да, мне тоже нравится этот роман, только...

Отец, вошедший в комнату с Лилей, прервал мысль Тимура на полуслове. Аля моментально увидела, как недовольно скривилась Лиля, увидев Алю в ИХ комнате, и постаралась тут же ретироваться:

- Я зашла за фотографией, - объяснила она свое неожиданное вторжение в их комнату, глядя исключительно на отца Тимура, - и, повернувшись к Тимуру, сказала: - Спасибо, я выбрала фотографию.

После этих слов она быстро повернулась и решительно вышла из просторного номера. Тимур, выскочив вслед за ней, сказал:

- Я сейчас переоденусь, и мы погуляем, хорошо?

Аля кивнула, предупредив, что она будет у себя и назвав номер комнаты.

Войдя к себе в номер, она села на кровать, пытаясь прийти в себя после неприятных ощущений от соседки Тимура и от неприветливой встречи его сестры. "Она никогда не дала бы нам быть вместе..." - огорченно подумала Аля, словно их с Тимуром вообще могло ждать какое-то будущее. Восемь лет разницы ее, конечно, шокировали, но это она могла бы пережить...ради Тимура... Но пережить его сестру показалось ей нереальным.

В комнату вошла мама, которая после ужина задержалась, разговаривая с кем-то перед зданием столовой. День, похоже, и не думал переходить в вечер, так что сидеть одной в комнате ей вовсе не хотелось. Застав Алю в расстроенных чувствах, Ольга Петрусевна удивилась и, естественно, поинтересовалась тем, что могло расстроить дочку:

- Аля, ты почему такая расстроенная? С Тимуром поругалась?

- Почему поругалась... Просто... его сестра меня ненавидит. Она от злости вся покраснела, когда меня увидела в их комнате... рядом с Тимуром. Мама, как она не понимает, что Тимур когда-нибудь женится и уйдет к жене?

- Не переживай, - облегченно улыбнулась мама. - Многие сестры ревнуют своих братьев к их избранницам. Особенно, старших братьев.

- Но ведь он же не может любить свою сестру, как жену?! - удивилась Аля, у которой не было своего старшего брата.

- Нет, конечно. Но часто младшим сестрам этого бы очень хотелось. Они же тоже чувствуют себя женщинами. И, кроме того, до встречи со своими возлюбленными старшие братья сестер любили и защищали, поэтому многим сестрам хотелось бы, чтобы такие отношения сохранялись и дальше.

- Мама, но он же не может на ней женится! - возразила Аля, думая о Тимуре.

- Не может, но от этого сестра не перестает брата любить и ревновать к другим женщинам. По крайней мере, до своего собственного замужества. Сестра часто выбирает себе в мужья парня, похожего на брата или отца.

Аля все равно не поняла глупых чувств, раздирающих сердце маленькой Лили, потому просто спросила:

- Мам, какое платье мне надеть?

- Ты куда-то собираешься? - легко ушла от прежнего разговора мама.

- Да, Тимур обещал зайти за мной сейчас, мы пойдем куда-нибудь погулять.

В этот миг в дверь постучал Тимур.

- Войдите, - отозвалась Ольга Петрусевна.

В комнату вошел Тимур в легкой шелковой рубашке со сложным растительным рисунком и джинсах. Аля удивилась, увидев его "легкомысленную" рубашку. Никто из ее знакомых мужчин или одноклассников таких рубашек не носил.

- Разрешите мне погулять с Алей? - несколько церемонно спросил Тимур.

Ольга Петрусевна улыбнулась хорошему воспитанию молодого человека и легко дала свое согласие:

- Но только на трассу не выходите.

- Мы пойдем по аллее выше дома отдыха. Там прекрасная аллея, и туда мало кто заходит, - объяснил Тимур.

Спрашивать парня о том, не опасно ли гулять по этой аллее, Ольга Петрусевна не стала, ограничившись лишь многозначительным:

- Я доверяю Вам свою дочку. Надеюсь, все будет в порядке.

- Не беспокойтесь, - спокойно заверил ее Тимур.

- Тимур, подожди меня, пожалуйста, внизу. Я не успела переодеться, - вклинилась в разговор "старших" Аля.

Тимур вышел, а Аля решительно вынула из шкафа свое новое длинное платье с круглым вырезом и рукавами до локтя с оборочкой по краю. Платье было из набивного штапеля, мягко огибавшего все изгибы ее молодого тела.

Выйдя за территорию дома отдыха, молодые люди пошли по старой асфальтированной дороге, ведущей в сторону холма, который подпирала ограда дома отдыха.

- Ты уже гулял здесь? - ревниво поинтересовалась Аля.

- Да, я тут обошел все окрестности, - ушел от скользкой темы Тимур.

- Тимур, - вдруг остановилась Аля, - ты же так мне и не сыграл! - с огорчением произнесла Аля.

- Да, жаль... Ничего, услышишь меня на общем концерте.

- Когда он будет! - с огорчением сказала Аля. - Тимур, а как ты сочиняешь музыку?

- Сочиняю?.. Пожалуй, не совсем сочиняю... Весь мир вокруг меня наполнен музыкой, звуками... Я их слышу, иногда они складываются в мелодию... Хотя, конечно, сочиняю, то есть я выбираю из окружающего мира те звуки, которые мне необходимы для выражения моей мысли, и "складываю" их в мелодию... по определенным законам ритмики и гармонии.

Аля пыталась понять, о чем он говорит, о каких звуках, которые "витают вокруг", но ничего не поняла. Тимур заметил замешательство на лице девушки и постарался объяснить:

- Ты когда-нибудь слышала музыкальную сказку "Петя и Волк"?

- Да, - вспомнила Аля свои посещения филармонии по школьным абонементам.

- Помнишь, в этой сказке каждый герой представлен своим инструментом, - и Тимур назвал несколько героев и соответствующие им инструменты.

- Да, - кивнула головой Аля, начиная понимать, о каких звуках из воздуха говорит Тимур.

- Общение героев создает музыкальный диалог разных инструментов в оркестре. Но это примитивно. А вообще-то для меня море звучит голосами сразу нескольких инструментов, а сосна, например, - сказал он, подойдя к высокой стройной сосне, - по-другому. Причем, здоровая сосна звучит мажорно, то есть радостно, а больная сосна, - показал он на сосну с засыхающими с одной стороны ветками, - минорно, печально. Звуки слагаются в мелодию, которую я потом проверяю и "оформляю" с точки зрения гармонии.

- "Поверил я алгеброй гармонию", - вспомнила она Пушкина.

- Вот-вот, в музыке есть очень четкие формулы, по которым соединяются звуки. Только, думаю, тебе это не очень интересно.

- Ну почему. Когда я пишу стихи, слова тоже возникают "из ничего", - проговорилась Аля.

- Ты пишешь стихи? - приятно удивился Тимур.

- Пишу, - горделиво засмущалась Аля. - Когда я сочиняю, у меня тоже сначала возникает ритм, соответствующий какой-нибудь идее, мысли. Потом откуда-то берутся слова, сначала основные, ключевые, и в нужной интонации. Это уже не ритм, а чувство, его оттенки... Ну, понимаешь, например, не просто "ветер", а "ветерок", если он легкий, или "ветр, ветрище", если сильный или ураганный. И еще он не просто "дует", а "ласкает" или "рвет на части"... А потом приходят все остальные, менее важные слова, которые нужны для ритма или рифмы... Я понятно говорю? - остановила себя Аля.