— Что-то не пойму сути этого вдохновенного опуса, — меж его бровей пролегла прямая бороздка.

Граф и Бобка смутились. Отвернув морды в сторону, они сделали вид, что наблюдают за воробьями.

Вечером, когда Валера — так звали незнакомца — устраивался после долгой дороги в комнате Олежки, а счастливая Маринка ставила ему раскладушку, собаки сидели у порога Дома. В морды по-прежнему дул свежий бриз, а в животе было приятственно тяжело после сытного обеда.

— Жаль, что письмо не из Америки… — нарушил тишину Бобка.

— Знаешь, а я до конца был уверен, что это капитан кровью… — с кислой физиономией вздохнул Граф.

— А может, оно и к лучшему? — встрепенулся вдруг Бобка. — Теперь хоть Маринка злиться не будет. Видал, как расцвела? Сегодня первый раз в жизни меня погладила.

На Приморскую улицу опускалась тёплая южная ночь.

С утра Пиф был в приподнятом настроении. Вчера с хозяйкой он переехал в новую квартиру, и сегодня Пифу предстояло познакомиться с хвостатыми соседями. Пока спускался с третьего этажа, он услыхал во дворе зычный лай и тоненько завизжал от волнения. Мячиком скатился вниз и пулей выскочил во двор. Но при виде потенциальных приятелей пыл в Пифе угас.

По дворовой площадке чинно расхаживали три мастодонта — доберман, шарпей и немецкая овчарка. Точно мамонты, паслись они мирно средь зелёной травы, а пастухи их — трое мужчин средних лет — стояли чуть поодаль, курили. Пиф ощутил себя букашкой: все трое были слишком великолепны, слишком мощны и величественны. Ему немедленно захотелось домой.

— He робей, Пифка, — ласково подбодрила хозяйка.

Как водится, собачники сразу приняли новенькую, стали знакомиться. Про псов сказать такое было нельзя: почуяв незнакомца, они впились в него тремя парами мрачных гляделок.

— Здравствуйте, — предательски дрожащим лаем приветствовал собак Пиф, поджав хвостик.

Троица вежливость проигнорировала и, точно змей Горыныч, склонив к земле буйны головы, медленно наступала на новичка. Впереди — доберман; шарпей и овчарка держались чуть сзади, по бокам, образуя «немецкую свинью». Пиф закрыл глаза, решив принять смерть стоически, и, издав прощальный визг, упал лапами кверху. «Только бы не кусались».

— Не бойтесь, они не тронут, пускай знакомятся!

Действительно, шли секунды, но его никто не трогал. С опаской Пиф приоткрыл один глаз и увидел перед собой три мокрых носа.

— Пахнет терьером.

— Не совсем, — позволил себе не согласиться Пиф и тоже засопел носиком.

— Как тебя зовут? — хрипло пробасил шарпей. Он был молод, но уже меланхоличен.

— Пиф! — он встал на задние лапки.

— Во дает! — изумился шарпей. — Ты недавно переехал? — вопросительно поднял он складки на лбу. Пёс оказался не столь мрачным изнутри, каким казался снаружи.

— Вчера. Мы в другом городе жили, мотаемся туда-сюда, — затараторил Пиф осмелев.

— Будем знакомы, — улыбнулся шарпей, оскалив белоснежные клыки. — Я — Баффи, это — Тайсон, — кивнул он на добермана. — А это — Кора.

— Привет! — гавкнула немецкая овчарка, и в ушах Пифа зазвенело. — Добро пожаловать!

— Что-то не пойму, — вмешался в разговор Тайсон, глядя на новенького неласково. — Ты кто такой? На болонку не похож, да и на пуделя тоже.

— Точно не знаю, — переминался Пиф с лапы на лапу, — хозяйка говорила, я дорого стою, ведь я королевских кровей!

— Как, бишь, тебя зовут? Пук? — съехидничал Тайсон.

— Пиф!

— Не важно. Слыхали? — обернулся доберман к приятелям. — Король объявился, а мы и не ждали! Здрасьте, ваше величество, — он сделал что-то наподобие книксена.

— Перестань паясничать, Тайсон, — мягко перебила Кора. — Быть может, Пиф и вправду необыкновенный. Откуда нам знать? Посмотри, какой симпатичный пёсик! Не обижай его.

От добрых слов Пифу стало приятно, он снова поднялся на задние лапки и немного покрутился вокруг своей оси. На сей раз складки Баффи поползли на затылок.

— Хватит выпендриваться! — с ноткой отвращения остановил его Тайсон. — Даже если он необыкновенный, мне дела нет! Настоящий пёс должен быть не симпатичным, а храбрым, сильным и преданным!

— Верно, — поддакнул Баффи. — Не обижайся, Пиф, он только с виду такой свирепый. Тайсон — герой! Прошлой весной хозяина спас. Тот купаться пошёл, а вода холодная. Заплыл далеко, ноги судорогой свело, тонуть начал. Тайсон его, чуть живого, на берег вытащил!

— Ух, ты! — восхитился Пиф. — А вот у меня был случай…

— Ладно тебе, Баффи, — смутился Тайсон. — Ты тоже молодец! Вспомни, как зимой дочку хозяина от хулиганов спас! Думали, раз медлительный, как улитка, и в складочку, как юбка, так издеваться можно. Стали к девочке приставать, но Баффи показал им, почем фунт лиха!

— Какой вы смелый! — Пиф с уважением смотрел на Баффи. — А вот я однажды…

— Кора тоже молодчина, — заговорил глухо шарпей, обращая на Пифа не больше внимания, чем на зыбь на воде. — Она с хозяином на границе служила, не одного нарушителя выследила. Даже медали есть!

— Да что мы всё о себе, — прервала его панегирик Кора. — Пифу, наверное, тоже есть что рассказать?

— Я как раз один случай вспомнил, — заговорил Пиф, радостный, что ему дали слово.

— Что он может рассказать?! — опять перебил Тайсон. — Гляньте — типичный представитель собаки домашней избалованной!

— Да что ж такое! — рассердилась Кора. — Дайте Пифу высказаться!

— Ладно, валяй, Пук, — неохотно разрешил Тайсон.

— Так вот, — в третий раз начал Пиф, — в прошлом году на хозяйку чудовище напало. Страшное! Огромное, как, как… — он заозирался в поисках подходящего сравнения, — как машина! — он махнул лапой на припаркованный у подъезда джип. — Нет, как три машины! — немного подумав, уточнил он и для большей достоверности выпучил глаза.

— Во даёт! — усмехнулся Баффи.

— Оно на дыбы встало и чуть хозяйку не раздавило! А у меня даже страха в тот момент не было. Бросился на чудовище, залаял громко-громко, оно испугалось и ушло!

— И где же такие чудовища водятся? — издевательски поинтересовался Тайсон.

— У хозяйки на работе. Она меня всё время с собой берёт, чтобы защищал, — Пиф безмятежно почесал за ухом.

— Часто защищать приходится? — осведомился Баффи.

— Постоянно! Раз в неделю, как минимум.

— Потрясающе! Какой же ты милый, сладкоречивый пёсик! Прямо герой исторического романа! — восхитился Тайсон и деланно закатил глаза. — Может, и летать умеешь?

— Нет, чего не умею — того не умею.

— Жаль…

— Ты и вправду герой! — поразился Баффи. — К тому же скромник и местная достопримечательность, — он подмигнул Коре.

Та молчала, внимательно разглядывая Пифа.

— Можно у вас автограф попросить? — продолжая измываться, Тайсон отвесил учтивый поклон.

— Что вы! — Пифу сделалось неловко. — Я вовсе не герой, хотя мною многие восхищаются. В прошлую пятницу я хозяйку из огня вытащил.

— Из огня?! — поразился Тайсон. — Вы только подумайте!

— Смотрю: горит — и руки, и ноги, и голова! — с увлечением стал рассказывать Пиф. — А я сам боюсь, думаю: что делать? Стал лаять, прыгать — пытался огонь сбить. На лай люди сбежались и пожар потушили. Потом ещё долго радовались, в ладоши хлопали.

— А что хозяйка? — с тревогой осведомился Баффи.

— Ничего! — без заминки ответил Пиф. — Я вовремя подоспел.

— А может, Пиф — это не настоящее ваше имя, а боевой псевдоним? — еле сдерживаясь от смеха, поинтересовался Баффи. — Может, вас на самом деле зовут Наполеон или, на худой конец, Бонапарт?

— Нет, в паспорте я записан как Белый Пиф Серое Ухо, но друзья зовут меня просто Пиф, — фатовски ответил тот и расправил усы.

— Хватит! — рявкнул вдруг Тайсон. — Не знаю, как вы, а меня от его вранья уже тошнит!

— Да-а, — протянул Баффи, — здорово ты по ушам ездить умеешь! Только военного оркестра и фейерверка не хватает.

— По ушам не умею, — не понял иронии Пиф. — А вот на велосипеде могу!