– Никому нельзя доверять, никому!

В Москве, в большом зале запасника музея младший научный сотрудник нечаянно уронил скульптуру воина. Он проявил безобразную небрежность. Толкнул своим толстым задом несколько тяжелых топоров и копий, которые как карандаши стали сыпаться из старого крепления. Один топор опрокинул элемент колонны и эту скульптуру. Фигура упала, раскололась на части. Когда всё стихло, а пыль улеглась, то молодой человек увидел, что в скульптуре находился тайник. Золотой шлем в виде орлиной головы лежал среди осколков. Если бы молодой человек вспомнил эту громоздкую фигуру, то отметил бы, что шлем находился в композиции как раз там, где воин держал голову огромного грифа или орла. Это было неважно, молодой человек, как научный сотрудник музея, никогда бы не сделал ни одного открытия, если бы не этот казус. Теперь ему вдруг стало жалко отдать государству свою находку, тем более что «чёрный рынок» подобную вещь мог бы оценить куда дороже, чем те двадцать пять процентов от общей приблизительной стоимости находки. Вот если бы он знал, что с ним потом произойдёт, то без промедления поменял бы призрачные барыши от подпольной сделки на мировую славу первооткрывателя! Но такой возможности у него не было. Шлем буквально манил его своей красотой. И он смог его даже напялить себе на голову, тут же пришла отличная мысль, как ему разбогатеть.

Так находку удалось схоронить, а порчу экспоната конца 17 века пришлось временно скрыть. Остатки фигуры он спрятал в ящик, на котором было написано крупными буквами одно только слово: «реставрация». Потом в интернете он стал искать покупателя. Его описание найденного предмета привлекло внимание многих людей, в том числе и местную мафию. МНС нашли мёртвого, с переломанными пальцами и зубами. Он лежал в тупике, в грязной подворотне. Люди, которые овладели шлемом, пытались вынести его из здания музея, но были убиты выстрелами в упор. Один киллер, четыре выстрела, два трупа и ни одного свидетеля. Шлем вывезли в Питер, но тут опять произошла смена хозяина. Киллер был найден мертвым, его сбросили с идущего поезда. А шлем пропал, потому что многие о его существовании просто не догадывались.

Вот в зал ресторана вошел Джокер, он кивнул знакомому, сел за стол. В этот момент официант открыл первое блюдо. Там лежали желтые напульсники с прекрасным рисунком. Посетитель несколько минут изучал эти предметы, потом кивнул головой. Их убрали в новые бархатные футляры, которые достали из кожаного кейса. Следующее блюдо содержало ожерелье. Одного его взгляда было достаточно, чтобы понять, что в композиции отсутствует ещё одна часть, практически такого же размера. Джокер прекрасно знал вещи, которые ему сегодня принесли, его хозяин разбирался в таких предметах. Боль исказила лицо Джокера, он закрыл его руками, попробовал успокоиться. Через несколько минут он знал, что ему следует сделать, но требовалось взглянуть на третье блюдо. В нём оказался огромный горшок, тут же его перевернули. Голова орла. Руки невольно потянулись к этому предмету. Но нельзя!

«Слишком рано», – сказал он сам себе. Кивнул головой, сделал знак рукой. Вещи убрали в отдельные усиленные кейсы. С этой минуты их будут охранять круглые сутки напролет несколько верных ему человек.

Джокер позвал Костика, передал ему в словах свою очередную просьбу. Костик непроизвольно всхлипнул, как будто бы ему тоже было больно, но выстоял.

– Мероприятие откладывается. Есть новый адрес. Следует срочно послать надежного человека.

Костик поспешил к выходу, требовалось найти другую часть ожерелья.

За всей этой сценой наблюдал Сима Хрустальный. Он сидел за своим обычным столом, с которого тоже было видно и зал, и актёров. И никто на него внимания особого не обратил. Уже вечером он позвонит своему раввину, чтобы сообщить новость.

«Хозяин голема получил посылку».

* * *

Костик – это очень юркий молодой человек. Ему было поручено присматривать за империей братвы, когда многие авторитеты города бесследно исчезли, и армия голодных как крысы адвокатов попыталась растащить все жирные куски. В тот момент им дали по лапам, но для всех произошла очевидная смена власти. Появление Джокера в своем старом кабинете вызвало первичный испуг у парня. Его «мягкое место» несколько пострадало, но страх и мысли, что этим всё не закончится, и «место» пострадает более значительно, привели Костика обратно. Трое охранников пытались скрутить голого Джокера, когда тот пытался скинуть свою старую, грязную одежду. Ничего не получилось. Джокер буквально прошел сквозь них, словно нож через масло. А они получили такие чудовищные удары, что не смогли больше даже встать. Расправившись с тремя верзилами «секьюрити», новый хозяин кабинета взял руками парня за голову. Вдавил ему своими двумя пальцами в глазницы и стал наблюдать, как из него выходит жизнь. Костик тихо скулил, пытался вырваться из этого страшного захвата. У него пошла кровь.

Тут Джокер как бы очнулся. Он понял, что несколько возбудился, его лицо передернула судорога. А когда он окончательно овладел собой, то понял, что ему это всё надоело, он вытер свои руки об одежду бывшего владельца кабинета. И сделал несколько распоряжений. Даже не приказаний, а именно распоряжений. Ему требовалось прилично одеться, и он страшно был голоден. Если бы в этот момент секретарша вошла в комнату, то она бы увидела эту странную картину. Голый царь убивает своего сына. Тела охранников лежат в бессознательном состоянии, а эти двое господ непонятно чем занимаются. Костик вытирает на лице размазанные капли слез и крови, а Джокер ищет, что бы ему временно накинуть на себя.

Потом всё утряслось, охранники уползли, а Костик стал похож на преданного спаниеля, который приносит хозяину его утреннюю газету или старые шлёпанцы. Костику уже было всё равно, что с ним сделают потом, когда станут спрашивать о возвращении Джокера. Он практически не помнил о своих старых страхах, его новый ужас был совершенно другим. Грозным и величественным, он был реальным тёмным ужасом, перед которым стоило встать на колени, ибо всех других ждала смерть. И он понял, что от своей встречи со смертью ему временно удалось отвертеться. Теперь он преданно служил своему хозяину. У хозяина было много дел, которыми следовало заниматься. Многие дела были тоже очень срочными.

Загнанные в угол превосходящими силами противника, пригоряне выстроились в ряд. Позади них возвышался почти неприступной, отвесной стеной горный кряж, преодолеть который уже не было ни времени, ни сил. Собственно говоря, это упрощало задачу круговой обороны, если враг не выдвинул своих людей в обход, то эти высокие холмы надежно прикрывали тыл. Итак, несколько десятков человек стояли против неполной тысячи вооруженных наёмников.

Как это случилось, что все старания Мамедова были напрасными? Что он потерял жену и чуть не лишился своих детей? Откуда взялись все эти люди, которые преследуют его?

Первое нападение на особняк отбить удалось. Это стало понятно, как только в доме подняли тревогу. Но вот несколько джипов одновременно включили фары и оказалось, что всё далёкое пространство перед зданием заполнили люди и техника. Они не спешили, спокойно готовились к атаке. Отсутствие жены в покоях вызвало тревогу, умирающий слуга подтвердил возникшие опасения. Ещё нападавшие люди проникли в дом и попытались выкрасть детей. Кариму никто больше не видел. А когда по нападавшим бойцам открыли огонь, те успели вырваться через живую изгородь, там их отход прикрыл пулемет. Дальше преследование было бессмысленным.

Убитых осмотрели и обыскали, но это ничего не дало. Это были никому не знакомые люди, выносливые, крепко сбитые и накаченные. Противник не ожидал, что детей на месте не окажется, и просто так их никто не отдаст. Сначала Мамедов хотел устроить погоню, чтобы отбить жену, но в этот момент перед домом вспыхнул свет, и человек с мегафоном в руках стал громко говорить на родном языке мэра. Этот голос был совсем неизвестен Мамедову, но какое это теперь имело значение? Карима находилась там, в руках незваных гостей. Человек оскорблял его, но ругань не была грязной, базарной. Его слова были высокопарны, витиеваты, до боли обидны.