Такое положение всех озадачило. Задачу они выполнили. Карима ушла из особняка, но детей вытащить не удалось. А ведь при постановке задачи сержант сообщил, что его людей будет достаточно, чтобы передавить всех в особняке, но Джокер настаивал только на разведке. Следующий неосторожный шаг стоил им ещё нескольких бойцов. Взрыв заложенных фугасов перевернул несколько машин, разметав всех стоящих вблизи. Опять выслали разведку, те вернулись и сообщили, что Мамедов ушел, а дом весь заминирован, что там делать нечего. Решили пустить несколько собак по следу.

Это было тревожное время, время затишья перед боем. И люди готовились к нему как могли. Саул был с детьми, но потом повернулся к детективу и сказал, что им следует поговорить. Он уже не казался таким полным, как раньше, наоборот, это был крупный, живого, здорового веса человек.

– Мне очень жаль, что ты впутался в эту историю. Но ты должен поступить по-мужски. Сегодня никто не выживет после этих событий. Несмотря на все «тузы» на моих руках, почему-то козырей оказалось больше у моих противников.

Николаев уже просмотрел запись в своем ноутбуке, все произошедшее вечером его могло озадачить, но он был к этому готов. Карима сама покинула дом, никто её не похищал, слуга обманул всех, сказав перед смертью неправду. Потом разведка противника случайно напоролась на охрану, которая буквально положила всех на месте. Он протянул экран Мамедову, тот вскользь посмотрел, понимающе кивнул. Потом произнёс с заметным акцентом.

– Это было выше её. Она не смогла уже справляться, а сил признаться во всем мне так и не нашла. Проклятье оказалось сильнее, это настоящее безумство! Вероятно, что я её ещё увижу. Жаль, что детей не смог отправить в безопасное место. Где теперь такое место можно найти? Если только сам не будешь знать о нём.

Последняя фраза предназначалась, вероятно, самому себе. Он все знал, но ничего не сделал, или сделал то, что считал нужным. Они прожили вместе счастливые двенадцать лет, у них имелись дети. Что же такого непоправимого должно было случиться, что разлучило их?

Николаев, не торопясь, стал разбирать свой «АКСу», почистил его, взял себе запасной магазин. Потом порылся в рюкзаке за своей спиной, вытащил длинный тонкий шнур и арбалет. Приделал конец веревки к стреле, выбрал целью толстое дерево на склоне холма, выстрелил. Шнур со свистом расправился до точки попадания арбалетной стрелы. Корявое дерево выглядело вполне надёжным. К его игрушкам все относились с усмешкой, но сейчас его экипировку оценили по достоинству. Теперь этого было достаточно, чтобы мальчик смог подняться по отвесному склону вверх и скинуть привязанную веревку. Толстый канат у них уже был. Всё это происходило на виду у противника, но там никто ничего не предпринял. Они вполне могли видеть, что у осажденных ими людей появился шанс выжить.

– Может быть, это к лучшему – уведи детей и женщин. Это не твоя война.

Тут отец попрощался с детьми, отдал ещё приказ и ушел на передний край. Там спокойно сел на землю, скрестил ноги под собой и стал молиться. В его руках Алексей увидел чётки. Неужели это были те самые знаменитые «зубы дракона»? Этого не могло быть!

Вдруг сверху раздался свист. На холме появилась группа вооруженных людей, один человек был без головного убора, и детектив его узнал.

Им оказался полковник Сазонов. Отношения детектива с полковником всегда были натянутые. Были времена, когда Николаев следил за генералами, потом службы безопасности во главе с Сазоновым долго следила за детективом.

Сами они едва разговаривали между собой. Детектив подозревал этого «генерала» во всех остальных тяжких грехах, которым сам еще не был свидетелем. Более того, ему не нравилось, что Сазонов организовал и вёл за ним слежку. А все прошедшие недавно события, очевидно, должны были сделать их непримиримыми врагами.

На самом деле, всё обстояло иначе. После выхода из Холдинга Сазонов долго скрывался и имел достаточно времени, чтобы обдумать всю имеющуюся у него информацию. Его кодирование Стражем по имени Ник привело к мятежу, который провалился. С тех пор он пересмотрел свои взгляды на жизнь. Ведь его покушение на хранилище с Птицей не просто провалилось, его пленение могло вылиться в несколько лет заточения. Он знал, что генералы не прощают мятежников. Они могли лишить его памяти или замуровать в стенку. Тогда он решил договориться с ними и отказался от будущих покушений, дал своё честное слово. Поверили ему или нет, его больше не волновало, остался ещё один долг, который следовало вернуть.

Николаев. Тот сам ничего не зная, стал донором крови для полковника. Алексей на тот момент обладал очень необычными показателями, которые помогли Сазонову побороть болезнь. Полковник стал ждать и следить за всеми происходящими событиями в городе. Наступил момент, – решил он, когда следовало появиться. Сработала система оповещения, его люди собрались на заброшенной ферме, туда же привезли оружие и необходимое снаряжение. Сазонов выбрал всего десять человек из всех своих бойцов. Они ещё раз проверили экипировку, машины. Поступил очередной рапорт его разведки, и они выступили. Никто его людей не принуждал идти с ним, так как все добровольно решили помочь своему бывшему боевому товарищу и командиру.

Так он и появился на этом склоне. Появился со своими людьми, чтобы хоть как-то выплатить свой долг одному только человеку. Такие вопросы, откуда он тут взялся, и где всё время пропадал? Они даже не возникли у Николаева, он просто отметил, что их приход мог бы изменить соотношение сил в лощине. Внутренне Алексей был готов вести дальнейшую борьбу. Было неизвестно, есть ли у противника ещё люди, но группа Сазонова имела хорошую боевую подготовку, отличное современное вооружение и могла сверху диктовать свои условия. Полковник мгновенно спустился по своему тросу. Все отметили, что его современное альпинистское снаряжение тоже было универсальным. Нечто вроде аварийной лебедки, работающей на отвесах и блоках от переносного электродвигателя.

Он представился Саулу, тот с интересом посмотрел на него, как на живое чудо света. Для него это был член тайного общества, которое подло крало его личные идеи. Ещё Сазонов был виновен в гибели нескольких человек в городе, и это ему сошло с рук! Мамедов ещё не знал, как к нему относиться. Полковник предложил прикрыть отход силами своего немногочисленного подразделения.

– Всю жизнь бегать придётся! Не выйдет, генерал, но за предложение большое спасибо!

– Тогда мне следует забрать детей и женщин.

– Женщины у нас тоже бойцы, но ты прав, они пусть уходят. Забирай всех, Николаева тоже бери и уходи. Скоро здесь мы, я надеюсь, камня на камне не оставим.

Тут из него вырвался жуткий смех, который пронёсся по участку. Все остальные невольно вздрогнули.

Поднялись вверх, но уходить не стали. Казалось, что-то задерживало их на этом месте. Неужели нет другого выхода?

Именно в этот момент появилась ещё одна группа людей. Они вышли издалека, сверху, со стороны холма. Их сразу обнаружили люди Сазонова и давно взяли под прицел. Это были десять мужчин в национальных еврейских костюмах. Они шли медленно, особенно не скрываясь. В длиннополых чёрного цвета шляпах, в чёрных длинных пальто. А на тот момент было относительно тепло. В белых рубашках, спрятанных под тёмными жилетами. И, самое главное, они были с пейсами на голове, такие смешные кудряшки, которые ортодоксальные мужчины – евреи не стригут с детства. Это было очень странно видеть. Именно тут, в этом месте, далеко от основных центров поселения.

Один, очевидно раввин, нес в руке посох, два молодых человека тащили поклажу: небольшой деревянный сундук. Ещё один высокого роста человек был загружен обыкновенными стройматериалами. Остальные шли с пустыми руками, молча. Нет, у некоторых оказались за спинами рюкзаки. Оружия они никакого не имели, или его не было видно. Они приблизились, и тут самый молодой человек заговорил сразу от лица всей группы.