Потом выяснилось, что я не зря позволила Монти Альпину лететь с нами. От него — только выгода. Он позвонил по вирт-связи и сразу сказала:

— Лианна, я отработал свои дипломатические каналы на Кере и теперь примерно знаю район, где прячется Дрейвен. Слава небесам, не самое дно. Но и не самый лёгкий вариант для поисков — площадь довольно большая. Какие новости у тебя?

— Вылетаем завтра утром. Ты точно решил ехать с нами?

— Да. Оружие у меня будет своё. Месторасположение ангаров Драконьего гнезда я знаю. Приеду сразу на место. До завтра, Лианна.

— До завтра, Монти.

Поздно вечером я легла спать — с тайной опаской, что от возбуждения, вызванного назначенным на завтра перелётом, не усну. Ничуть. Только легла, только закрыла глаза — меня мгновенно увело в глубокий сон. Бояться, как выяснилось, надо было другого.

… Я шарахнулась к стене, инстинктивно закрываясь одеялом, и лишь через мгновения поняла, что проснулась от собственного крика. Сразу окаменела. Даже рот открыла, чтобы учащённое, шумное дыхание через нос не мешало прислушиваться к ночной тишине. Но никто не вбежал в мои апартаменты и через минуту. Наверное, я только начала кричать — и проснулась. Телохранители не услышали.

Не помню, что снилось. Но сна сейчас — ни в одном глазу. Я выпила воды, привычно оставленной на ночь — на всякий случай, побродила по комнатам, попыталась снова лечь. Сон не приходил, и голова такая ясная, что я поняла сразу: если ничем себя не займу, снова в подробностях вспомню, как меня убивали когда-то.

Одевшись, осторожно прошла комнаты и очутилась в спальне Брендона. Здесь, рядом с кроватью сына, сидела в кресле ночная нянька, девушка лет двадцати, бесшумно игравшая с карманным вирт-компьютером. При виде меня она улыбнулась, но не встала. В доме привыкли к моим частым ночным бдениям.

Я кивнула ей на другое кресло — подальше от кровати, и девушка послушно пересела. Теперь кровать с Брендоном оставалась вне её поля зрения. Я боком присела на кресло, на самый край, и обоими локтями оперлась на подлокотник. Здесь вечерний тёплый сумрак не слишком тёмен, и мягкие линии детского лица мне хорошо видны. Брендон спал, обняв подушку, и через некоторое время бездумного созерцания ребёнка я поняла, что незаметно для себя начала улыбаться.

Потом прислонилась к спинке кресла и поняла, что задрёмываю. Временами пропадала во поверхностном сне, временами пробуждалась, чтобы снова взглянуть на сына… Очнулась в очередной раз от знакомого прикосновения: тёплая детская ладошка погладила по моей щеке. Малыш стоит сбоку от кресла. Недолгая возня: Брендон упорно, несколько раз соскальзывая, забирается ко мне в кресло, а я не вмешивалась — не любит, когда помогают. И вот он у меня на коленях, обнимает за талию, ухом к животу. Я сцепляю пальцы на его спине. Мы спим…

… Утро оказалось весьма деятельным. И я снова порадовалась, что всю суету по подготовке к отъезду взял на себя начальник службы безопасности. Я затребовала его к себе позавтракать вместе и услышать отчёт о проделанной работе.

Адэр оказался весьма скрупулёзным в выполнении намеченного.

Для начала он проверил мою экипировку. Привычный комбинезон дополнили удобные, шитые по ноге берцы и нечто вроде длинной, до колен, куртки с капюшоном. Материал лёгкий — тонкая кожа, специально потёртая, чтобы состарить её внешне. Куртка напоминала разлетайку, благо без пуговиц.

— На нижних ярусах Керы довольно прохладно, — объяснил Адэр. — Во-вторых, удобно прятать оружие. В третьих, мы не собираемся привлекать внимание старожилов нижних ярусов. И это — на первый взгляд, примерное одеяние населения там.

Далее к комбинезону он добавил ремни — для кобуры с ПП, для ножа и для подсумка с патронами и дополнительными луч-зарядами. Едва Адэр отвернулся от меня, как я немедленно рассовала по облюбованным кармашкам на рукавах заточку и две монеты с заточенным же краем. Эти «изящные» вещицы до поры до времени хранились в заподкладочных тайниках моей старой дорожной сумки. Привет из приюта.

С сыном простилась в детской. Просто присела перед малышом на корточки, поцеловала его и взлохматила его отросшие чёрные волосы. Он вырвался из моих рук и побежал к игрушкам. Уже у двери подавила яростное желание оглянуться.

К ангарам мы подъехали двумя машинами. Оказывается, яхта Драконьего гнезда находится на орбитальном космодроме, а здесь только перевозящий на орбиту катер. Не успели войти в катер, как появился Монти Альпин.

Перелёт на яхту занял полчаса. В маленьком отсеке мы сидели все вместе, и каждый развлекался как мог. Монти по вирт-связи передавал последние распоряжения в свой дом на время отсутствия. Адэр, чтобы получить примерное представление о районе, где, по данным сотрудников Монти, возможно, обитал Дрейвен, просматривал информацию по этому ярусу Керы. Мои телохранители — одновременно основная команда — по-своему использовали свободное время: двое сразу уснули, благо позволяли кресла с высокой спинкой, двое играли в командную вирт-компьютерную игру друг против друга. Я поглядывала на всех и пыталась представить, что нас ожидает на Кере.

Но неожиданности могут быть не только на Кере, как выяснилось буквально за минуты до стыковки катера к яхте.

Сидевший рядом со мной Монти улыбнулся мне и обернулся к остальным.

— Внимание, мне бы хотелось сказать пару слов, прежде чем мы окажемся на яхте.

Двое спавших сразу открыли глаза. Остальные сосредоточенно смотрели на Монти.

— Когда яхта попадёт на орбиту Керы, властями планеты будет задан один вопрос, из ответа на который мы сможем или не сможем оказаться на её поверхности. Вопрос заключается в следующем — цель прилёта. Дело в том, что на данный момент на Керу пускают немногих. Так вот. Мне очень жаль, что я ставлю вас перед фактом. Вам придётся некоторое время притворяться моей командой. От одного из подразделов МИДа Уиверна собрана команда на поимку опасного преступника — таково официальное объяснение наше цели. Что, кстати, близко к истине, разве что прикрытой иной формой.

— Но… документы? — начал было Адэр.

— Вчера я оформил нас всех. Сразу предупреждаю: командовать вами буду я как представитель МИДа. С момента прилёта на Керу. Но только до нашего прибытия на нужный ярус. Надеюсь, дама Лианна возражать не будет?

Благо Монти не видел моих глаз (я обернулась, как и он), я взглянула на начальника службы безопасности. Адэр поймал мгновение, когда Монти повернулся ко мне, и коротко кивнул.

— Не возражаю.

Никакого деспотизма с его стороны, хотя втайне я и напряглась. Сутки на яхте прошли незаметно — в постоянных тренировках. Яхта хоть и была небольшой, но кают-компанию, куда мы собирались из тесных жилых отсеков (комнатушки, в которых умещались лишь навесные предметы мебели) на время обеда или ужина, легко было превратить в маленький спортивный зал. Турнир на двоих. Дуэль на двоих. Поединок. Остальные на это время — зрители.

Со мной Монти общался привычно: при команде — дама Лианна, без команды — мы болтали как старые приятели. Хотя был один инцидент. Лёгкий, но несколько странный, когда Монти разыграл какую-то странную для меня партию. Или сцену? Не поняла.

Он пришёл в мой отсек, когда я уже не знала, чем занять последние три часа до прилёта на орбиту Керы. От вирт-компьютера устала. С сыном говорить не хотелось: впервые оставив его надолго, боялась растравить душу.

Стуку в дверь удивилась, но разрешила войти. На пороге возник Монти. При виде меня, сидящей на навесной койке — откинувшись, он улыбнулся и в два шага очутился рядом.

— Скучаешь?

Койка прогнулась под его весом, а я чуть не съехала к нему. Вовремя успела ухватиться за край кровати. Кажется, он ничего не заметил.

— Есть немного, — призналась я, изо всех сил держась за край навесной койки и не подавая виду, что сижу очень скованно. Всё-таки ни разу ни один уиверн не сидел настолько близко ко мне. Да ещё в таком месте — на койке.

— Лианна, я знаю, что перед смертью даг Куианна отдала тебе всю свою кровь. Ты когда-нибудь чувствовала какие-нибудь изменения в себе после этого?