Мэлори прервала мои размышления и была, как обычно, прямолинейна.

— Нет ничего, что мы хотим точно так же, как вещь, которую мы знаем, что не может иметь.

Я кивнула, хотя я не была уверена, кого она имела в виду, меня или Моргана.

— Я знаю.

В комнате было тихо в течение минуты.

— Ты выглядишь мертвой — сказала она.

Я взглянула на нее и увидела, что слезы подступают до краев ее ресниц.

И все же я не могла переступить этот барьер, который все еще был между нами.

— Я думала, что убила тебя.

Она шмыгнула носом и смахнула рассеянно слезы.

— Кетчеру пришлось выставить меня.

Вампиры взбесились; я думала, что они хотели схватить нас.

Этана проверил твой пульс, сказал, что ты жива, и он был все окровавлен.

Крови всюду.

Ты была также с порезами и царапинами на твоих руках, на твоих щеках.

Вы двое избили в дерьмо друг из друга.

Кетчер поднял тебя, и кто-то принес Этану рубашку, и все сели в машину.

Я принесла твой меч.

Она указала на угол, где он балансировал на его рукоятке возле стены спальни.

Он был уже в ножнах, очищенный, вероятно Кетчером, который проявил изящную заботу о лезвии, закалённом кровью.

— Он принёс тебя сюда.

— Кетчер?

Мэлори покачала головой, затем потёрла глаза и провела руками по ее волосам, казалось, избавляясь от эмоций.

— Этан.

Он ехал с нами.

Они — вампиры, твои вампиры — следовали за нами в другой машине.

Мои вампиры.

Я стала кем-то еще для неё.

Иной, своего рода, существо.

— Кетчер сказал, что ты должна была выспаться, чтобы ты смогла исцелиться и избавиться от всего этого.

Я посмотрел на мои руки еще раз, они были бледны и нетронуты.

Я исцелилась, так как он и предсказал.

— Поэтому, Этан принёс тебя сюда, а Кетчер заботился обо мне, я думаю, и Линдси и Люк — все мы ждали внизу.

Она посмотрела на меня.

— Ты была без сознания все время?

Я посмотрел на нее, мою лучший другу, и я не сказала ей, что я сделала.

То, что я прошла некоторую часть изменения снова, и в тумане этого, жаждала её крови, взяла кровь от кого-то еще.

Его кровь.

Этана.

И это походило на возвращение домой.

Я не мог даже начать бороться с этим, обдумать это.

— Я была в отключке — сказал я ей.

Мэлори посмотрела на меня, кивнула, возможно, не купилась на это полностью, но не оспаривала это.

Она вздохнула и наклонилась вперед, заключив меня в объятья.

— Есть резон в том, что они называют это безнадежно романтическим.

— И не рационально романтическим?

— Хорошо-развито-попечительски-романтические.

Я наполовину усмехнулась и смахнула свои собственных слезы.

— Это не имеет никакого смысла.

— Не дразни меня.

Она сжала, затем отпустила меня.

— Ты меня огненным шаром.

Вырубила меня им.

Он заставил меня, пить его, думала я, но не высказывала это громко, будучи плохо подготовленной для Фрейдистского анализа, который последует за признание.

— Я имею право на маленькое издевательство.

— Это не огонь.

Это способ передать магию.

Вид канала.

Мэллори вздохнула и поднялась.

Я и не заметила, как устало она выглядит.

Темные круги пролегли под глазами, уже распухшими от слез.

Как бы я хотел продолжать этот разговор, который честно говоря, не для всех, рассвет почти здесь.

Мы обе должны спать.

Она встала, подошла к двери и, положила руку на дверную ручку, остановилась там на минуту.

— Мы собираемся меняться.

Это изменит нас обоих.

Нет никакой гарантии, что мы в итоге выйдем из этого все еще с симпатией друг к другу.

Мой живот сжался, но я кивнула.

— Я знаю.

— Мы делаем все, что можем.

— Да.

— Спокойной ночи Мерит — сказала она, и выключила свет, а затем закрывала за собой дверь, когда она уходила.

Я легла на спину, одну руку под голову, одну на живот, глаза в потолок.

Это не была особенно хорошая ночь.

Глава 25

КОРОЛЬ И Я

Следующая ночь выдалась теплой и ясной.

Дом был тих, когда я появилась на лестнице с пейджером и мечем в руке.

Я схватила бутылкуe сока из холодильника Мэллори, избегая мешков с кровью, которые я пила вчера вечером, полностью наполнившиеся и насыщавшие меня или устанавливающие мне вкус полностью.

Не то чтобы это было ужасно.

Поскольку это не было ужасно.

И это была мысль, которая снова и снова проигрывалась в моей голове, когда я снова ехала на юг — насколько, не страшно это было.

Мое пейджер запищал, когда я подъезжала к Дому.

Я неподрезая его, нашла Собрание и Ты.

СЕЙЧАС.

ТАНЦЗАЛ, сообщение на экране.

Очаровательно.

Весь Дом собрался, чтобы обсудить мое наказание, я предположила, учитывая, что встреча проводилась в танцзале Дома, а не где-нибудь, я не знаю, ближе? Как офис Этана? Только со мной и им при исполнении служебных обязанностей?

Ворча, я припарковалась и закрыла автомобиль, думая, что я не была должным образом одета для общественного унижения в моих оставшихся джинсах и пригодной черной тенниске.

Мой Кэдоганский костюм был искромсан; я носила самую роскошную вещь из моего шкафа в доме Мел.

Мне пришлось сделать паузу за пределами ворот, не совсем готова к натиску.

— Настоящее шоу.

Я посмотрела вверх, и нашла дневных охранников смотрящих на меня с любопытством.

— Простите?

— Вчера вечером — предложил тот, что слева.

— Вы дали волю хорошей части опустошения.

— Неумышленно — сухо сказала я, перемещая мой взгляд обратно к Дому.

Обычно я была бы рада завязать разговор с, как правило, тихими охранниками, но не на эту тему.

— Удача — сказал тот, что справа.

Я продемонстрировала благодарную улыбку, так как я смогла собраться, перевела дух, и пошла к двери.

Я слышала звуки собрания, когда я поднялся по лестнице в танцзал на втором этаже.

На первом этаже было тихо, но эхо окружающего шума вампиров — разговоры, кашель, шарканье — дрейфовали вниз от танцзала.

Двери были открыты, когда я достиг их, масса вампиров Кадагана внутри.

Существовало девяносто восемь, которые проживали в Доме, и я предположила, что по крайней мере, две трети группы были здесь.

Этан, вновь в его свежем черный костюме, стоял в одиночестве на невысоком подиуме в передней части комнаты.

Наши взгляды встретились, и он поднял руку, заставляя вампиров замолчать.

Головы поворачивались, глаза на меня.

Я сглотнула, охватила меч, который я все еще держал в руке, и шагнула внутрь.

Я не могла пересилить себя, чтобы посмотреть на них, видеть, что в их взгляде было обвинение, оскорбление, ужас, таким образом, я не спускал своих глаз с Этана, толпа расступались вокруг меня, когда я шла через комнату.

Я не отрицаю что, как Мастер, он должен иметь дело со мной, чтобы выдать наказания за то, что я сделал, за вызов ему — во второй раз — в его собственном Доме.

Но действительно ли церемония была необходима? Нужно ли мое унижение перед большинством вампиров Дома?

Последние вампиры замкнулись, я нашла утешение в глазах Линдси, которая выразила сочувствующую улыбку, прежде чем повернуться лицом к Этану.

Я подошла к подиуму, остановилась перед ним, и посмотрела вверх.

Он посмотрел на меня с минуту, выражением совершенно пустым, прежде чем поднял свой взгляд на толпу.

Он улыбнулся им, и я подвинулась в сторону, чтобы не загораживать обзор.

“Неужели, мы только что сделали это?” спросил он с улыбкой.

Вампиры одобрительно засмеялись.

Мои щеки вспыхнули

— Я размышлял — сказал он им — предоставить ли длительную речь о том, почему события прошлой ночи имели место.

Биологические и психологические предшественники.

Факт, что Мерит защитила меня от нападения одного из наших.

И говоря о нём, я с сожалением сообщаю вам, что Петр больше не член Дома Кадоган.