— Интересно, — пробормотал Дэм. — С таким мышлением ты бы стала идеальным Воином Духа!

— Но мне не повезло. Я первая и единственная дочка, — ухмыльнулась я. — Лучше расскажи про Жанну. Как ее так угораздило… И про артефакт матери.

— А Жанна просто очередной феномен клана, как и мой знак принадлежности, который отказывается сниматься. Очень долгое время, когда она еще пыталась доказать, что женщины и мужчины равны, ей удавалось оставаться одной из самых сильных Воинов. Ну а потом ты видела. Я с легкостью победил ее в схватке, хотя раньше она не позволила бы мне и на метр приблизиться. Она стала слабой.

— А может это не Жанна стала слабой, а ты сильным?

— Вполне возможно, — задумался Дэм. — Но мне проще думать, что клан разваливается, а не я иду вперед… Проще восстановить путеводную звезду, чем становиться ей для многих.

Повисло молчание. Каждый из нас задумался о своем.

— А теперь спи, — произнес Дэм. — Завтра сложный день. С утра приедет Ванька, чтобы сопроводить тебя в вуз, потому что, цитирую: «Я уже устал прикрывать ее прогулы». Вечером же у вас посиделки с его семьей. Ваньке хватило ума пригласить твоего деда, но тому хватило такта отказаться, сославшись на здоровье. Хотя вот с чем-чем, но со здоровьем у него все в порядке.

— Действительно сложный день, — вздохнула я и встала с кровати, проигнорировав фразу про деда. — Дашь мне какой-нибудь плед?

— Зачем? — недоуменно поинтересовался Дэм.

— Ну я на диванчике лягу, чтоб тебя не стеснять

— Знаешь, есть несколько цитат. После драки кулаками не машут или поздно пить боржоми, когда желудок иссох. В общем, мы уже провели время в одной постели, а на диване спать, мягко говоря, неудобно.

— Но…

- Если ты так сильно волнуешься за свою честь, то так и быть, на диване лягу я.

— Но…

— Да не парь ты мне мозги и ложись. И позволь мне хоть чуть-чуть побыть джентльменом. Я сам там лягу, если для тебя это играет такую важную и большую роль, только позволь мне дочитать. Тут освещение лучше.

— Ну ладно, — согласилась я. Очень сложно спорить с человеком, который так сильно верит в свою правоту.

Когда я погружалась в сон, последней моей осознанной мыслью было: «а почему это на кровати освещение лучше, если торшер стоит прямо подле дивана?».

Когда я вновь проснулась, долго пыталась сообразить — где я. Лениво повернувшись на другой бок, уткнулась в голую спину, усыпанную огромным количеством татуировок. Почему-то я даже не удивлена, что на диван он не пошел. Когда тебе больше сотни лет, тебе не парят подобные мелочи. А вот мне резко стало неуютно.

Но знаки на его спине увлекли. Я как завороженная их разглядывала, понимая, что это целое произведение искусства. Они словно жили своей жизнью — некоторые из них едва заметно шевелились, другие замерли в безвременье.

— У меня от твоего взгляда спина чешется, — услышала я голос Дэма.

— А вот если бы последовал своему обещанию и лег на диван, то ничего бы не чесалось, — нагло ответила я. — Развращаешь юную девушку!

— Знаешь, обычно я сплю голышом, — Дэм допустил театральную паузу. — И если бы я тебя развращал, то не стал бы задвигать подобные привычки куда подальше.

— Ну за это тебе великое спасибо! — усмехнулась я.

Не то, чтобы меня сильно смущали полуобнаженные мужчины. Нет. Но меня в принципе смущали мужчины, которые провели со мной ночь в одной постели. За исключением Ваньки, наверное. Он для меня был той самой лучшей подружкой, с которой в детстве можно было разделить горшок.

Дэм встал с постели. Брюки на нем действительно были и в кои то веки не цепастые, а обычные. Спортивные. Он лениво подошел к окну, замер возле штор, потягиваясь.

— Дэм, а тут душ есть? — я отвела взгляд в сторону.

— Прямо по коридору, вторая дверь справа. Правда коридор громко сказано. Короче, выйдешь и зайдешь в правую дверь. Полотенце на полочке.

Квартира у Дэма и вправду оказалась совсем небольшой, но очень уютной и чистой. В ванной все баночки и скляночки были расставлены будто по цветам и размерам, чистые полотенчики общей стопочкой лежали на полочке. Ешкин-кошкин, кажется, Дэм самый настоящий перфекционист. Либо у него есть домовой. Третьего не дано. Домовой — перфекционист это, наверное, большая удача в жизни.

Приняв душ и одевшись в чистую одежду, я вышла из ванной комнаты и столкнулась лицом к лицу с Дэмом. Ну лицом к лицу — слишком громко сказано, скорее, уткнулась в грудь. Опять неловко, да что же это такое?!

— Я пойду завтрак приготовлю, — буркнула я и зашла в соседнюю дверь. которая, к счастью, оказалась кухней. Такс, а холодильник-то совсем не похож на холодильник столетнего холостяка. Все аккуратно расставлено по полочкам.

Пока Дэм принимал душ, я приготовила банальную яичницу с сыром и помидорами и пожарила сосиски — купаты. Дэм поспел прямо к горяченькому.

— Ничего так вышло, — задумчиво изрек Дэм, насыщая свой желудок.

— Да уж, чтоб приготовить яичницу много ума не надо. И испортить ее фактически невозможно.

— Попадались мне на пути люди, способные испортить любое блюдо.

— Именно из-за них ты стал неким подобием женоненавистника?

— Ничего я не женоненавистник, — возмутился Дэм. — Просто меня пару раз очень невкусно накормили. А я достаточно требователен к еде. Мне нужно хорошо питаться, иначе у меня банально не будет сил на ту физическую нагрузку, которую я выполняю ежедневно.

— Мм, — дожевывая произнесла я. — Ясно, ладно, мне в ВУЗ пора. Что-то Ванька не звонит. Встречусь с ним по дороге.

— Ты же даже не знаешь, где мы находимся и за сколько до начала занятий тебе надо выходить.

— И где же?

— Тебе идти минут десять, поэтому Ванька и не зашел еще.

— Ну ничего. Чур, ты моешь посуду, а я хочу прогуляться.

Прослушав все возражения, сбегала в комнату и взяла сумку. Пожалуй, обнаженный торс Дэма меня все же смущает. И как бы я не старалась не смотреть на его татуировки, взгляд все равно цепляется.

Напоследок Дэм сказал мне, чтобы я была осторожна. Заботливая нянюшка прям, ешкин-кошкин.

Когда я вышла из дома, погода стояла солнечная и теплая. Лишь прохладный осенний ветерок мягко обдувал лицо и развевал волосы.

— Алин, — услышала я Ванькин голос. Он стоял сбоку от подъезда с огромным букетом гербер. Это уже как традиция, дарить мне на день рождения огромный букет гербер.

— И тебе привет, — улыбнулась я ему, принимая букет. — Спасибо. И тебя с днем рождения!

— Подарок получишь вечером, а цветы занеси, чтобы не таскаться с ними.

Что я и сделала. Дэм спокойно принял букет, сообщив, что поставит его в вазу, после чего я вновь вышла на улицу. Еще и хозяйственный. Надо срочно обеспокоиться поиском недорогого жилья, а то, чую, закончится все это не очень хорошо.

— Если ты думаешь, что я буду весь день таскаться с твоим подарком, то ты сильно ошибаешься. Носи сам, а то, если я что-то сломаю, я себе не прощу, — протараторила я.

— Давай мне мои подарки, — довольно изрек Ванька.

Я достала из сумки три старинные пластинки Ванькиных любимых групп. Друг удивился. Чтобы достать эти пластинки, мне пришлось потратить уйму времени. Одну из них я нашла в интернете. Какой-то молоденький британец распродавал наследство своего дедушки. Вторую я нашла в завалах старого магазина пластинок. Видимо, продавец еще пока не понял, какое сокровище он хранит буквально в мусоре, и я быстренько ее приобрела буквально за бесценок. А третью я, как ни странно, нашла в магазине Альвины. Та вообще собиралась ее выкинуть, потому что, по ее словам, в магазине слишком много никому не нужного хлама, но я буквально выбила у нее из рук такую ценность, и положила на дальнюю полочку. Ваня самый настоящий фанат пластинок. На прошлый день рождения он получил в подарок от бабушки старый граммофон, и с того самого момента его любовь к пластиночной музыке не знает границ.

— Но это же… — пораженно смотрел Ванька на пластинки.

— Да, да… Можешь начинать благодарить.