— Опять кошмары? — услышала я обеспокоенный голос Дэма справа.

Он полулежал на противоположной части постели, на коленях лежала книга.

— Да… — вздохнула я. — Только эти я помню. К сожалению.

— Кошмары из прошлого? — понимающе переспросил парень.

— Нет-нет… Сны приятные, просто… — в горле опять образовался комок.

— Не объясняй, — понимающе произнес Дэм. — И… Прости меня.

— За что? — удивилась я.

— Мне не стоило вмешиваться, это и правда ваше семейное дело. Просто я очень разозлился, когда увидел на его душе такой же отпечаток как и у тебя на пятке.

— Не извиняйся. Может, это тот случай, когда я бы предпочла, чтобы мне соврали, но… Пожалуй, правду знать мне стоило.

— Аль, ты почти не спала.

— А где мы?

— У меня дома, — ответил Дэм. — Я решил, что тебе сейчас надо в какой-нибудь уголок спокойствия и умиротворения.

— Тут очень уютно, — кивнула я, приподнимаясь. Обеспокоенно спросила, — а где Бегемот?

— А он с рыбками играет, — хмыкнул Дэм.

— В смысле?

— Загляни под кровать.

Я послушалась. Под кроватью располагался небольшой аквариум с яркими, светящимися в темноте, рыбками. Напротив него лежал Бегемот и не отрываясь следил за тем, как они плавают, периодически стукая по стеклянной поверхности лапой.

— А почему они под кроватью? — поинтересовалась я, возвращаясь на постель.

— Им там нравится, — просто ответил Дэм. — В шкафу они сидеть отказываются, но комфортно им только в темноте. Поэтому, если тебе очень захочется, открыть шторы, подумай несколько раз. На лампу они внимания не обращают.

— Они… Они очень красивые.

— Ага, — вздохнул Дэм. — Жаль только пока что абсолютно бесполезные. Ну ничего, подрастут и оружие с их слизью сможет убить любое потустороннее существо. Правда до этого еще далеко.

— Я бы удивилась, если бы они так и остались бы бесполезными, — хмыкнула я. — С твоей-то практичностью.

— Алин, с днем рождения! — откладывая книгу, внезапно произнес Дэм.

— Да уж… — вздохнула я. — Прекрасный день.

— Ну вообще-то, пока ты юна, подобные праздники еще имеют значение. Ведь происходит становление твоей личности и характера. Вот после ста уже подобное сложно заметить. Это как с зачеткой, первые два курса ты работаешь на нее, а потом она на тебя. Так же и с возрастом. Первую сотню лет ты нарабатываешь характер, принципы, формируешь мышление, ставишь цели, а потом уже просто с этим живешь.

— То есть после ста уже перестаешь развиваться? — хмыкнула я. Кажется, Дэм забыл, что люди редко доживают свой век.

— Для каждого вида по-своему, — ответил он. — Ведьмы, к примеру, развиваются всю жизнь. Их характер может поменяться десятки, если не сотни раз. Вампиры и оборотни перестают меняться годам к пятидесяти — их крайне сложно, фактически невозможно перевоспитать. Суккубы и инкубы редко доживают до этого возраста, в их рядах очень высокая смертность. Им хватает ума даже между собой биться. С Воинами Духа сложнее. Наш главный принцип закалять этот самый дух. В целом, это происходит на протяжении всего нашего биологического существования, но это скорее превозмогания над самим собой. Воины Духа те еще упертые бараны, хотя ты, возможно, уже заметила. Людям повезло многим больше — им от природы дано гибкое мышление, возможность видеть и замечать. Вот только мало, кто этим пользуется…

— Спасибо за поздравление, — хмыкнула я. — Про барана особенно понравилось. Но вот, вынуждена напомнить, нечасто люди полноценно проживают свой век.

— С учетом того, что с тебя не снимается мой знак принадлежности, у тебя есть все шансы дожить до сотни, кстати.

— Я думала, ты это специально для матери сказал, — удивленно ответила я.

— Я сказал это специально для матери, чтобы она выяснила почему. Но то, что она не снимается — факт.

Но… Ешкин-кошкин! Как же так? — заволновалась я. — Если ты не сможешь ее снять, то не получится пометить свою избранницу.

Сказала и хмыкнула. Звучит так, словно Воин Духа — пес, который помечает свою территорию.

— Не переживай, — отмахнулся парень. — В ближайшую сотню лет я все равно не планировал. Зато благодаря метке я могу защитить тебя. Это моя обязанность, в конце концов. В договоре с Альвиной четко прописан пункт защиты ее помощниц.

Почему-то стало очень неприятно. Бегемотик отвлекся от рыбок и запрыгнул ко мне на колени, после чего робко заглянул в глаза.

Стало немного неприятно, но развеев эту эмоцию как сигаретный дым, я начала гладить вскочившего на постель Бегемотика.

— Его же покормить надо, — спохватилась, наконец.

— Покормлено твое животное, не переживай, — усмехнулся Дэм. — Кстати, на тему дня рождения… Протяни руку и закрой глаза.

— В прошлый раз, когда ты меня просил закрыть глаза, ты мне проколол ухо. Ты же не станешь делать то же самое и с рукой?

— Не брюзжи и протягивай, — строго произнес Дэм. Ешкин-кошкин. Пока я ждала, до меня дошло, что мы с ним лежим в одной постели. Стало неловко, я почувствовала, как щеки заливает румянец. Интересно, это видно в свете торшера?

— Открывай, — требовательно произнес Дэм.

Открыв глаза, я увидела на своем запястье тонкий браслет с подвеской-котом. Его глаза были яркими зелеными камушками, чуть поблескивающими.

— Ух ты… Красота какая… — не кривя душой произнесла я. — Спасибо!

— Ты даже не знаешь, что это такое, — самодовольно ответил парень.

— И что же? Если бы это было обычное украшение, то было бы слишком просто?

— В точку, — усмехнулся Дэм. — Это подарок, как ты уже поняла. Но не только тебе, но еще и твоему коту. Благодаря этому браслету между вами будет связь, и ты сможешь его призывать туда, где бы ты не была. Он всегда сможет быть с тобой рядом. У тебя очень сильный фамильяр. Любая ведьма бы позавидовала. Но достался он почему-то обычной человечке… Впрочем, сперва ему надо подрасти.

— Дэм… — тихо произнесла я. — Это… Это действительно удивительный подарок.

— Обращайся, — самодовольно изрек Дэм. — Это просто решит некоторые проблемы. Кстати, тебе Ванька звонил…

— Точно, я же ему пыталась дозвониться!

— Ты уж прости, но я ответил, а то названивал он нон-стопом.

— И?..

— Он хотел поинтересоваться, какого черта ты ушла из дома.

— А ты?..

— А я сказал, что у тебя были веские причины.

— А он?

— А он, поинтересовался, почему он обо всем узнает последним и спросил где ты.

— А ты?

— А я сказал, что ты со мной, и он может не беспокоиться.

— А он…

— А он выразил замысловатую обиду на тему того, что у тебя есть друг, к которому ты можешь обратиться в любой сложной ситуации, и с которым знакома почти всю жизнь.

— А..?

— А я сказал, что ты просто не могла до него дозвониться, ему стало стыдно, и он спросил, куда он может приехать. Я, в свою очередь, сообщил, что ты спишь, но не мог не продиктовать адрес, потому что твой друг достаточно сильно начал злиться от моего, по его словам, формального тона. Он даже умудрился несколько раз послать меня к черту, но я на него не злюсь, потому что понимаю, что он просто за тебя волновался и не понимал, почему ты ушла от деда, с которым жила душа в душу.

На глазах вновь появились слезы и Дэм тут же заткнулся.

— Душа в душу это я, наверное, совсем некорректно выразился… — пробормотал он.

Я, неожиданно для самой себя, громко рассмеялась. Слезы тонкими струйками стекали и по щекам, но я хохотала, как безумная. Вот так каламбур!..

— Совсем двинулась? — пораженно спросил Дэм.

— Просто мне показался этот комментарий жутко забавным, — вновь хихикнув, ответила я.

— Ты… Ты просто… капец! — пораженно произнес Дэм. — Я уже планировал, как выводить тебя из затяжной депрессии, а ты уже весело ржешь с самой неудачной шутки, которую можно было придумать!

Я на минуту задумалась, постаравшись совладать с роем мыслей, возникших в моей голове.

— Дедушка говорил, что не надо ни о чем жалеть. Будет глупо, если такая мудрость пропадет вместе с нашей с ним долгой дружбой. Я не хочу задумываться, почему самый добрый человек, которого я знала, так поступил, больше не хочу копаться в его мотивах. Это сделано. Этого не вернуть и не изменить. Разумеется, это будет причинять мне боль на протяжении долгого времени, но я думаю, что глупо убиваться… теперь. Предательство в нашем мире было… есть и будет. Если бы то были незнакомые люди, то не было бы так тяжело, но… Как я уже сказала, с этим ничего не поделаешь.