— Так, ну я за книжкой, — испуганно пискнула я и юркнула во вторую секцию, тут же прикрыв дверь-половинку. От оборотня, да и от человека не спасет, но так я чувствовала себя более защищенной. К тому же, Альвина ставила на эту дверь какие-то руны, так что скрыться в недрах отдела с запрещенной литературой все же реально.

Схватив необходимый фолиант, я выглянула в главный зал. Ракх стоял у полки и старательно отколупывал маленькие кусочки дерева от одной из перекладин. Порча имущества, между прочим, но у оборотней, наверное, другие законы. Кажется, его это успокаивает. Хорошая собачка… Ой. Хорошо, что оборотни не читают мысли.

— Возьмите, пожалуйста, — кое-как проговорила я, неуверенно выходя вперед. Руки тряслись, язык заплетался. Внезапно в голове всплыли воспоминания о встрече с суккубами. Когда в магазине Альвина, всякие монстры не внушают такой ужас. Хоть бы Дэм поприсутствовал в такой день!

Ракх резко развернулся, зрачки все еще дергались, но губы замерли. Он потянулся к книге. Зазвонил колокольчик интуиции. Причем так, что я чуть не оглохла.

— Стойте! — громко выкрикнула я, резко прижимая к себе книгу. Оборотень дернулся. Да, у нас, похоже, обоих нервы ни к черту. — Н-н-надо кровь…

— Кровь? — рыкнул Ракх. Верхняя губа, будто кто-то дергал ее за нитку, приподнялась, обнажая стройный ряд желтых клыков. Я, взвизгнув, подалась назад и опрокинула несколько книг с полки. В эту же нишу и уместила свою…кхм… пятую точку. Это показалось мне недостаточным и я попыталась подтянуть туда же ноги. Ракх с любопытством за этим наблюдал. Лишь спустя секунду до меня дошло, что он намеренно меня пугает, да еще и глумится.

Читала же про оборотней. Они бывают обратимыми и врожденными. Врожденные — это те, кто принял проклятие с кровью одного из родителей, обратимые — покусанные в полнолуние. Этот явно совсем недавно стал принадлежать к волчьей касте, потому что, как правило, оборотни уродуют укусами все тело, чтобы яд лучше впитался. Не обходят стороной и лицо. Укусы и раны от их лап и клыков заживают очень долго, даже если учитывать быструю регенерацию расы. Кстати, эта регенерация у врожденных развита многим лучше. В этой же книге было сказано, когда обратимый злится, то глаза его наливаются кровью, но вот совсем никак не желтеют, как мне пытался продемонстрировать этот шут гороховый.

Взяв себя в руки, я покинула импровизированный насест и почувствовала себя чуть уверенней.

— Надо корешок кровью смочить, иначе книга вас не примет, — уже спокойнее произнесла я, внимательно наблюдая за Ракхом. Тот усмехнулся, вытащил из ножен крохотный, буквально в десять сантиметров, кинжал и сделал маленький надрез на мизинце. Причем так аристократично он его оттопырил и так старательно высунул язык, что у меня появилась невольная ассоциация с аристократией.

— Интересно? — Ракх поймал мой любопытный взгляд, направленный на кинжал.

— Неожиданное оружие для… — я поперхнулась собственными словами.

— Да не бойся ты меня, — усмехнулся Ракх. — Да, я, бывает, выхожу из себя, но у меня хватит ума не калечить помощниц Альвины. Она ж потом с меня шубу сделает или накидку на кресло.

— Это не может не радовать, — ответила я, однако легче не стало. Я все равно его побаивалась. — Ну, то, что вы меня не тронете, а не то, что из вас шубу сделают.

— Меня Ракхом звать, — мужчина протянул руку с когтистыми ногтями.

— Алина, — я неуверенно выставила свою. Рукопожатие было мягким, кажется, никто и правда не планировал ломать мне кости.

— Этот маленький кинжальчик, — Ракх покрутил им перед моим лицом. Рукоять была украшена сотней маленьких рубинов, а на навершии какими-то черными камушками была выложена руна скипетра силы — Тиваз, — без проблем продирает грудную клетку сосушек и пронзает сердце так, что оно больше не восстанавливается.

— Но какой вам с нее толк? — поинтересовалась я. — Ведь в момент нападения вы обращаетесь, а в лапах не так уж удобно эту штуку держать.

— Не штуку, а Тив, — обидчиво протянул оборотень. — В этом ты права, но через несколько десятков лет я смогу контролировать обращение, совершать его лишь наполовину. И тогда сосушки познают всю мощь…

— А представляете, сколько бы полегло от кинжала сейчас, — задумчиво произнесла я. — Если бы Тив находился в нужных руках.

— Это в каких это? — подозрительно спросил Ракх. Чем-то он и правда напоминал щенка. Огромного, внушающего ужас, но щенка.

— Ну а мне откуда ж знать? Рекомендую обсудить это с Альвиной. Я бы на вашем месте такое оружие сдала в аренду.

— Глупая ты, — рыкнул оборотень. — Такой кинжал дастся в руки лишь одному, и он выбрал меня.

— А как это работает? — с любопытством спросила я. До книг, посвященных оружию, я еще не добралась.

— А ты не знаешь? Нет? Ну смотри… Во-первых, очень важно, в какой кузнице куют кинжал или меч. Есть кузница Света, а есть кузница Тьмы. У меня именно оттуда, — затараторил Ракх. — Но это не особо важно, потому что самое главное различие — обработка металла и цвет магии, иногда, бывает, даже намешивают. Потом меч попадает в руки заклинателя стали, и он вкладывает в него чью-нибудь душу, опять же, взятую либо «сверху», либо «снизу». Такое оружие считается каноничным, оно, в некотором роде, идеально. Но есть еще души из чистилища, они на ранг ниже. Хотя попадаются и очень сильные. А вот если в обычную человеческую сталь забивают душу, то оружие, скорее всего, долго не прослужит, а сама душа будет недовольна. Понятно?

— Если честно, не особо…

Ракх сокрушенно вздохнул, показывая, как он относится к моим интеллектуальным способностям.

— Так… Есть несколько видов оружия. Те, что были скованы в высших кузницах. Те, которые были созданы кустарно. И те, что были придуманы человеком. Это понятно?

— Это понятно, — кивнула я.

— Высшие кузницы делятся на два уровня — кузница Света и кузница Тьмы. Самое основное различие этих двух кузниц в обработке металла и цвете магии, которую в него вкладывают, если вкладывают.

Я снова кивнула.

— В оружии кустарной работы тоже нет ничего плохого, так как среди таких умельцев есть поистине удивительные и талантливые мастера, способные воссоздать невозможное. Однако это запрещено и официально преследуется как Светом, так и Тьмой. Хотя бойцы и с той, и с другой стороны не чураются закупаться у таких умельцев. Ясно?

— Ясно, — протянула я.

— Про обычное человеческое оружие, я думаю, ты слышала.

Снова кивнула.

— Теперь следующий этап. Чтобы сделать оружие сильнее, в него можно заключить душу. Меч с душой всегда одержит победу над мечом без оной.

Пока он рассказывал, мы плавно переместились за чайный столик, я вскипятила чайник и поставила кружки. Ракх говорил очень интересно, да и сама информация была крайне любопытной. Страх прошел, даже его обезображенное лицо уже не так пугало.

— А вот души тоже бывают разные. Если опустить саму силу, то можно разделить на три вида: души Света, души Тьмы и души из Чистилища. Света и Тьмы — считаются самыми сильными. Если заключить темную душу в светлый меч, не произойдет никакого взрыва, меч не сломается, но важно, чтобы душа приняла вместилище и магию, в нем таящуюся. Это уже зависит от мастерства заклинателя стали, их всего семь. Но очень важно понимать, что в оружие, созданное человеком, невозможно заключить сильную душу. Только очень слабую, которую и на одно сражение то с трудом хватит.

Ракх встал, подошел к полке у стены и начал водить когтистым пальцем по корешкам. И как сообщить оборотню, что от подобного обращения книга может повредиться?

— Вот! — рыкнул он, извлекая бордовый потрепанный фолиант. — Почитай вот это, тут более подробно рассказывается. Приду в следующий раз, проверю знания.

— Спасибо, это и правда интересно, — я приняла книгу, разглядывая обложку. Раньше, когда расставляла все, не обращала на нее внимания. Оборотень, тем временем, смазал корешок арендуемой книги своей кровью и выложил на столик две зеленоватые монетки.