– Что же, в таком случае, делали вы на острове, сударь? Неужели от имени барона Дермон отговаривали пиратов от этого предложения?

– Нет, Ваша светлость, я там был совершенно по другому делу. И прежде всего, по вашему.

– Вот как? Интересно, какие же это общие дела у меня могут быть с разбойниками и грабителями? – неприязненно бросил барон.

– Речь идёт об одном давнем поручении, которое вы, Ваша светлость соблаговолили мне дать приблизительно полтора года назад?

– Какое поручение? – нахмурился барон, – Напомните‑ка мне о нём.

– Однажды мы обсуждали с вами вопрос о возможном приемнике бароната Ландор. Припоминаете?

– И что же? Неужели вы думаете, что приму кандидатуру какого‑то разбойничьего капитана только на основании того, что он смел, изворотлив, предприимчив и симпатичен лично вам? Не слишком ли самонадеянно, сударь!? Моё хорошее отношение к вам лично не должно давать повода к возникновению подобных мыслей!

Терпеливо выслушав отповедь барона, Легор помолчал ещё несколько секунд и лишь потом, дождавшись, когда гнев хозяина дома поостынет, заговорил:

– Господин барон, – начал он осторожно подбирать слова, – я очень хорошо понимаю то, что вы только что сказали. И ни в коей мере не пытаюсь использовать ваше благорасположение по отношению ко мне в каких‑либо корыстных целях с мыслью извлечь выгоду из данной ситуации. Мы знакомы с вами не первый год и успели за это время достаточно хорошо изучить друг друга. И я прекрасно понимаю, что с моей стороны было бы непростительной глупостью предложить вам такого кандидата, которого вы только что соизволили описать. Речь идёт совершенно о другом человеке.

Он действительно относительно молод, ему едва исполнилось двадцать пять лет. Однако, не смотря на молодость, он умён, отважен и дальновиден. Кроме того, он дворянин, потомок древнего и славного рода правителей. Скажу больше, – понизил голос Легор, склоняя голову ближе к собеседнику, – он – наследный принц. Правда, – развёл руками Легор, – в настоящее время его страна в руках узурпатора. И он вынужден скрываться там, где его не смогут достать. На пиратском острове.

Барон некоторое время молчал, осмысливая сказанное. Потом взглянул на Легора и криво усмехнулся:

– И вы надеялись, что я поверю в эту сказочку о наследном принце, скрывающемся среди пиратов, сударь? Я что, настолько похож на выжившего из ума вздорного старикашку?

– Я знал, что вы не поверите, господин барон, – кивнул Легор, – и тот, от чьего имени я сейчас говорю, тоже знал это. Вам нужны доказательства?

– Разумеется. И это должны быть такие доказательства, чтобы у меня даже тени сомнений не осталось!

– Хорошо, Ваша светлость, я предоставлю вам такие доказательства. Только прошу вас быть очень внимательным при изучении каждого из них в отдельности и всей картины в целом.

– Ну, что ж, я вас внимательно слушаю, – барон поудобнее устроился в кресле, устремив на собеседника острый, пронизывающий взгляд истинного правителя.

– Прежде всего, Ваша светлость, позвольте мне вначале сказать несколько слов о себе самом.

– Хм… интересно… Я почему‑то считал, что мне о вас известно почти всё, мсье Легор. Это не так?

– Не совсем, – улыбнулся Легор, – вы знаете меня всего несколько лет. И я известен вам, как достаточно успешный купец, промышляющий лошадьми, оружием и лесом. Имеющий хорошие связи в самых различных кругах: от мастеров оружейников и лесорубов до людей, облечённых властью. Неплохо разбираюсь в политике, психологии и некоторых прикладных науках. Хороший наездник и фехтовальщик. Мне тридцать пять лет, я не имею семью, редко подолгу нахожусь на одном месте, проводя всё своё время в длительных деловых поездках. Вот, поместье себе в ваших землях приобрёл…

– Это всё действительно так, – продолжал, помолчав, Легор. Барон слушал его, не перебивая, – но это не вся правда обо мне, господин барон. Дело в том, что почти десять лет назад мне, как и сотням моих соотечественников, пришлось бежать из своей страны, с моей родины. В те годы вследствие дворцового переворота, организованного группой заговорщиков, к власти пришёл узурпатор. Это был властный и жестокий человек, склонный не прощать тех, кто верно служил прежней династии. Нам пришлось бежать просто ради того, что бы спасти свои жизни. Многие из нас обосновались в других странах, в том числе и на землях Союза Независимых Баронатов. У себя на родине я служил в кавалерии. Носил звание лейтенанта и командовал полуэскадроном конных пикинёров. Я ведь дворянин, Ваша светлость! Наследовал титул графа… За спасение полкового штандарта в одной из битв получил рыцарские шпоры и был препоясан мечом сами императором.

Бежав от виселицы, я сумел добраться до земель барона Дермон и поселиться там. Кем я только не был, Ваша светлость! Какое‑то время обучал фехтованию и верховой езде молодых дворян. Потом служил на восточной границе в конном патруле – слава Богу, моя выучка пригодилась! Однако положение рядового пограничного стражника меня никак не устраивало. И потому я ушёл оттуда, подался в столицу. Попытался попасть в гвардию. Однако, будучи чужим, не имея местных рекомендателей, не прошёл отбор. Но мне повезло! Я встретил своего земляка и бывшего сослуживца. Он рассказал мне, что в Дермон, оказывается, прибыл сам граф Гаруш, один из немногих, кто являлся дальним родичем нашей бывшей правящей династии. В результате я попал в отряд, прибывший с графом на корабле с нашей далёкой родины…

– Граф Гаруш!? – воскликнул барон, – Родич правящей династии? Невероятно! Уж не очередная ли это сказка, друг мой?

– Сказка? Хм… а известна ли вам, господин барон, история появления графа Гаруша в баронате Дермон?

– Конечно! А так же множество слухов и предположений по этому поводу, долгое время бродивших в обществе.

– Да, это так, – согласился Легор, – однако за всё это время никто и никогда не видел документов, подтверждающих происхождение графа Гаруша.

– И… что? – насторожился барон.

– А то, господин барон, что сейчас я могу передать вам по поручению господина графа Гаруша копии его родословной и бумаг, подтверждающих её подлинность. Настоящие документы, как вы понимаете, я предоставить не в силах. Но прежде, чем я передам вам эти бумаги, прочтите, пожалуйста, личное послание графа, адресованное вам, Ваша светлость, – Легор протянул барону запечатанный сургучными печатями конверт.

Барон осторожно взял конверт в руки, внимательно осмотрел как сам конверт, так и печати на нём и только после этого достал из него письмо, взломав печати с одного края и надорвав бумагу.

Пока барон читал письмо, Легор внимательно наблюдал за ним. От каждого движения губ барона, от выражения его глаз сейчас зависело очень многое.

Прочтя письмо, барон положил его на стол и посмотрел на Легора.

– Покажите бумаги, о которых вы мне говорили.

Легор молча подал барону толстый пакет, перетянутый шёлковым шнуром и опечатанный сургучными печатями.

Так же, как и предыдущий конверт, барон внимательно изучил сам пакет и печати. Потом вскрыл его и углубился в чтение бумаг. Через некоторое время он поднялся из кресла и подошёл к одному из книжных шкафов, тянувшихся вдоль стен. Взяв с полки пару нужных ему книг, вернулся к столу и продолжил изучение документов. Он что‑то сверял в текстах, внимательно рассматривал изображения печатей и гербов, сличал подписи. Продолжалось эта работа не менее часа. Потом барон откинулся в кресле и глубоко задумался, глядя в открытое окно…

Всё это время Легор сидел молча, боясь неосторожным жестом или словом помешать барону.

Наконец барон очнулся от размышлений и повернулся к своему гостю.

– Итак, мсье Легор, – сказал он, – допустим, я поверю тому, что вы мне рассказали. И этим документам – тоже. Что дальше?

– Господин барон, – осторожно начал говорить Легор, – Ваша светлость. Предоставленные вам документы должны были подтвердить дворянский статус графа Гаруша. А его письмо к вам фактически является поручительством графа за меня и за то лицо, о котором у нас с вами пойдёт речь далее. Вы готовы продолжить разговор?