– Я слышал о том, что Птахотеп получил поддержку номархов. И они схватятся в борьбе за власть с новым фараоном. Птахотепа поддержат также многие придворные. Амени, главный казначей уже принял его сторону. А с ним пойдет и его отец, великий жрец Себека.

– Именно так, сын мой. Но жрецы Амона‑Ра окажут поддержку фараону. Хотя они умные и сразу же отступят, если почувствуют, что позиции Аменемхета слабы. Их сила уже совсем не та, что ранее.

– А принцесса? – спросил Синух.

– Сбекнофру? Она не большая фигура в политической игре. Но если исчезнет фараон Аменемхет, то она единственная наследница трона и продолжательница династии. А может быть и основательница новой династии фараонов.

– Аменемхет захочет взять её в жены? – с тревогой спросил Синух.

– Скорее всего, но ему этого седлать не дадут. Думаешь, верховный жрец Себека не мечтает заполучить принцессу для своего сына Себекхотепа? Не зря по бедным кварталам распущены слухи, что Себекхопет сын не жреца, но самого бога‑крокодила.

– Но если ему не дадут самому жениться на принцессе, он может пожелать избавиться от неё. Тогда она опасный претендент на корону.

– Кто знает, как будет, сын мой? Нужно подождать и посмотреть, как станут разворачиваться события. Но трудные времена ждут Верхний и Нижний Египет, сын мой. Я стар и многое видел в жизни и знаю что говорю.

– Нужно во что бы то ни стало помочь молодой принцессе, – вскричал Синух.

– Синух, тебе не стоит столь много думать о Себекнофру. Она сознана не для тебя.

– Отчего так? Я не чужестранец, а египтянин! Я сын знатного человека, известного в Египте. Почему не для меня, отец?

– Так она тебя зацепила, сын?

– Может ли принцесса оставить кого‑либо равнодушным? Я бы все отдал за неё. Любовь такой девушки стоит дорого.

– Ты не сын простого земледельца, это верно, сын. Но ты и не номарх Саиса, или Тина. Кто отдаст за тебя принцессу царской крови? Подумай про это! Я могу поговорить о твоей женитьбе на дочери торговца, писца, строителя, архитектора, военачальника. Но дочь фараона! Подумай, что ты из себя сейчас представляешь, чтобы мечтать о такой девушке, Синух? А, ты станешь хорошим архитектором и строителем гробниц. Но этого мало.

– Для неё я многое смогу, отец.

Сенусертах понял, что его сын Синух был влюблен в царскую дочь по‑настоящему. Трудно будет вытравить у юнца такое увлечение. Он и сам был молод и некогда полюбил дочь первого писца фараона Сенусерта III. Тогда его собственный отец немало палок сломал о его спину, пока вправил ему мозги. Но его отец был крут в деле воспитания сына, не то что он сам….

Тени в лабиринте.

– Он в обоих мирах влюблен в мою сестру, – проговорил принц Эвиб‑Ра.

– Да. И в обоих мирах он добьется от неё взаимности. Ибо он любит по‑настоящему.

– А что значит любить по настоящему, жрец? – спросил принц.

– Ответ на этот вопрос есть, – ответил Ра‑Тауи.

– Простой ответ? – снова спросил принц.

– Очень простой, мой принц. В таких ситуациях никаких сложностей нет.

– Тогда дай мне ответ на вопрос, что такое настоящая любовь?

– Для Синуха? Он любил бы эту женщину, даже если бы она не была принцессой. И он готов отдать за неё жизнь, даже если его любовь не будет взаимной. И она сумеет это оценить. Твоя сестра создана для того чтобы быть счастливой.

– И он станет мужем принцессы Египта?

– А зачем для личного счастья ему становиться мужем принцессы? Для личного счастья им достаточно быть вместе. Но хватит про это, мой принц. Сейчас нас ждут в весьма странном месте. Пора нам опуститься на дно общества твоей столицы, мой принц.

– На дно?

– Да. Посетим хижину на окраине….

Место действия: Город Иттауи, «соединяющий обе земли» – столица Верхнего и Нижнего Египта. В хижине на окраине города.

В самой северной окраине Иттауи, города царей XII династии, в небольшой хижине, принадлежавшей ранее горшечнику из Мемфиса, сбирались три человека.

Первый из них Бахтена из Тина, был грабителем могил, которого давно искали стражи многих городов Египта, с намерением жестоко казнить этого осквернителя праха умерших. Но Бахтена не был дураком, и уже год скрывался там, где его не станут искать, в столице Верхнего и Нижнего Египта. Он был невысок ростом и худ. На его голове не было волос, и потрескавшаяся темная кожа была покрыта бурыми пятнами. Маленькие глазки грабителя постоянно бегали и от этого его шельмовская рожа, сразу вызывала подозрение у порядочного египтянина.

Второй, нубиец Неши, приговоренный к смерти за ограбление гробницы жреца бога Апедемака, также скрывался здесь от правосудия наместника Нубии. Негр был большого роста с мошной фигурой настоящего атлета. На его горле был уродливый шрам от ножа – некогда ему пытались перерезать глотку.

Третьим гостем в хижине оказался бывший младший жрец храма Птаха в Мемфисе по имени Хетер. Его три года назад уличили в пособничестве грабителям могил и хотели казнить, но жрец вовремя сбежал. Он был толстым, и лицо имел вполне благообразное, как и было положено жрецу.

Эта троица давно знала друг друга, и собирались они здесь не в первый раз.

– Чего звал, Хетер? – грубо спросил его Неши. – Неужели ты нащупал хорошую гробницу?

– А ты был чем‑то важным занят, Неши? – с улыбкой спросил жрец и достал из своего мешка большой кувшин с пальмовым вином.

– Вино? – Неши судорожно сглотнул слюну.

– Пальмовое вино из погребов храма. Такое пьют только жрецы и оно двухлетней выдержки из храмового имения. Это совсем не та дрянь, которую ты лакал в домиках у дешевых шлюх.

– Вино это хорошо, – проговорил негр. – Бахтена, давай чаши.

– Я тоже не пил хорошего вина давно, Хетер, – Бахтена подал три старые выцветшие глиняные чашки. – Где ты сумел добыть его? Тебя же уже не зовут в храмы.

– Жрецы везде понимают друг друга, Бахтена. Ты думаешь, здешние жрецы не сотрудничают с грабителями могил? Они также торгуют храмовыми секретами. При умершем фараоне Аменемхете III, за долгий период его правления, все стали продажными и жрецы и чиновники.

Друзья разлили вино по чашкам и дружно выпили. Неши и Бахтена ждали, когда бывший жрец начнет говорить. Они знали, что у того было дело, и пришел он не просто для того, чтобы выпить вина.

– Вы мне нужны оба, – проговорил жрец.

– Интересное дело? – спросил Неши.

– Богатая могила? – спросил Бахтена.

– А с чего вы взяли, что это могила или гробница?

– Для какого же дела ты нас позвал? – спросил Бахтена. – Говори дело. Гробница?

– Гробница, – согласился бывший жрец.

– Богатая? – спросил Неши.

– Не просто богатая. Такой вы никогда не брали. Подобное ограбление может обессмертить ваши имена.

– Что? – Бахтена вздрогнул. – Мало есть таких гробниц, жрец.

– Но я такую нашел.

– Да не тяни и скажи что это за гробница.

– Это гробница самого фараона!

Хетер с торжеством посмотрел на приятелей. Те подумали, что тот сошел с ума.

– Чего уставились? Думаете, я шучу? Нет. Гробница самого умершего повелителя Аменемхета III.

– Недавно погребенного фараона? Ты в уме, Хетер? А эта могила не по нашим зубам. Там целый штат жрецов при гробнице. И это если не принимать в расчет ловушек и толстых каменных стен.

– Бахтена прав, – согласился Неши. – Такую могилу нам не взять. Её строил архитектор Сенусертах. А он хитер как сам Анубис. Гиблое дело. Там и сгниют наши кости. Я знавал многих грабителей, что положили свои головы в гробницах выстроенных Сенусертахами – отцом и сыном.

– Значит, вы не желаете участвовать в деле? Так?

– В таком не желаем. Это путь к смерти или к казни. А казнь приведет к той же смерти. Да еще к мучительной. А мне ее жить не надоело, – сказал Неши. – У меня есть сведения о купцах, что идут в Фивы с богатыми товарами из Финикии. Это дело вернее.

– Купцы? – снисходительно ухмыльнулся жрец. – Мое дело вы готовы променять на купцов? Тогда вы жалкие личности и мне с вами не по пути. На вас даже жалко кувшина с вином, что я принес.