Вскоре Дороти легла в постель и погрузилась в глубокий, здоровый сон человека, совесть которого не отягощена грехами, даже если он и совершил проступки, которые не согласуются с десятью заповедями и тринадцатью тысячами семьюстами восемнадцатью параграфами английского уголовного кодекса.

Ей снилось, как покойный муж щекотал в ее носу ершиком для чистки трубки. Хихикая, он говорил, что его смерть обойдется ей дорого. Несколько раз чихнув, она наконец проснулась.

В комнате стоял едкий дым. И не успела она еще прийти в себя, как в углу, где находился камин, раздался страшный грохот. В него свалились камни. Тлеющие угли глядели из темного угла, как злые глаза, язычки красного пламени разгорались, сливались и ползли все ближе к кровати Дороти.

Не понимая, что происходит, она уставилась на огонь. Наконец, придя в себя, выпрыгнула из кровати и побежала к двери, судорожно нащупывая ручку и ключ. Наконец ей удалось обнаружить ручку, но ключа на месте не было. И как она ни дергала, дверь не открывалась.

Дороти начала барабанить кулаками по двери, кричать во весь голос, но никто не откликнулся.

Между тем пламя уже лизало сервант слева от камина, загорелась портьера. Страшная мысль осенила Дороти: "Если меня будут хоронить в семейном склепе рядом с ним, то гроба не потребуется. Для моих останков достаточно будет пакета фирмы "Вулворт".

Дороти метнулась к окну и открыла его. Воздух освежил ее, но а помог разгореться пламени, которое разрасталось с угрожающей быстротой. Помещения старого замка были в основном отделаны деревом, и поэтому не потребовалось бы и получаса, чтобы он весь сгорел.

Дороти снова закричала, но ответом было безмолвие. До земли было метров шесть-семь, Дороти влезла на подоконник и хотела спрыгнуть вниз, но, взглянув на землю, поняла, что окончательно погибла. Под окном лежала борона, зубцы которой, словно зубы акулы, только и ждали ее. Ведь борона обычно лежит у ворот, мелькнуло у нее в голове. Как же она оказалась под моим окном?

- Помогите! - крикнула она в ночную тьму. Ей показалось, что она слышит далекий шум мотора. Треск горящего дерева заставил ее оглянуться. В багровом отблеске огня она увидела человека, который назывался Фишером и служил у нее садовником. На нем была длинная ночная рубашка, но, как всегда, он был полон достоинства. Даже пожар не мог вывести его из равновесия.

- Какой пожар, просто жуть, - сказал он степенно. - Сейчас прибудут пожарники.

Повернувшись к Дороти спиной, он ушел, оставив ее у окна. Когда Фишер вновь появился с пальто через руку, она хотела броситься к нему. Полкомнаты было объято огнем, но Фишер не спеша подошел к Дороти и протянул ей пальто. После того, как она накинула его поверх легкой ночной рубашки, Фишер взял ее на руки и вынес, как будто она была напольными часами или другой мебелью.

Когда Дороти, еще не совсем придя в себя, вошла в зал, там уже были пожарники, которые раскручивали шланг, чтобы подобраться к очагу пожара.

Патриция спала в своей комнате, возле кухни, заткнув уши воском, потому что не выносила шума. Она не слышала, как Дороти звала на помощь. Наконец, проснувшись, она повела Дороти на кухню, заварила ей горячий мятный чай п положила к ногам бутылку с горячей водой.

- Ночи очень холодны, вы можете подхватить воспаление легких.

Дороти не слушала ее. Мысль о том, что сталось бы с ней без помощи Фишера, не покидала ее.

- Капитан пожарной команды вернул ее к действительности, он сообщил, что опасность миновала.

- Мы установили причины пожара. Удивительно, что камин давно не обрушился.

Дороти ответила язвительно, что лишь завтра она получит в наследство необходимые средства, чтобы капитально отремонтировать замок. И тогда она, конечно, пригласит его проверить все камины и трубы.

Капитан не нашелся что ответить, отдал честь и вышел. Судя по шуму моторов, пожарные машины уехали. Дороти и Патриция остались на кухне, Фишер что-то делал на первом этаже.

- Патриция, мне страшно, - сказала Дороти. - Если бы не наш Фишер...

- Наш Фишер! В этом убийце-поджигателе вы узрели своего ангела-спасителя! - Патриция понизила голос. - Я готова облысеть и ослепнуть, если не он устроил этот пожар.

- Что за чепуху ты мелешь, - возмутилась Дороти.

- Совсем не чепуху, - ответила Патриция. - Это он разрушил камин, но, как только услышал, что подъехали пожарники, спас вас. Вы знаете, нечему так быстро приехала пожарная команда? Я, правда, всего лишь бедная, несостоятельная вдова, однако последнее время я догадывалась, что это чудовище замышляет что-то недоброе. Я пыталась понять, что бы это могло быть, и мне стало ясно, что такой убийца-поджигатель, как он, способен на все. Я позвонила своему племяннику Патрику и рассказала ему, что какая-то фигура в темном уже несколько дней бродит вокруг замка. Патрик в бинокль наблюдал за замком и сразу же известил пожарных.

- Ты сумасшедшая, Патриция! - Дороти засмеялась, но, неожиданно посерьезнев, сказала: - Не пойму только, как борона оказалась под окном. Ведь она всегда стояла у парапета. - Дороти вспомнила, что борона находилась там и вечером, когда она возвращалась с прогулки.

- Пойдем, мне нужно кое-что выяснить.

- Сейчас, среди ночи? Лучше бы вы шли спать.

Дороти пропустила совет мимо ушей и вместе с Патрицией через черный ход вышла во двор.

Она не поверила своим глазам. Бороны под окном не было, хотя она могла поклясться, что видела ее там. Борона была на своем обычном месте!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ,

в которой замок Карентин становится местом нашествия крайне странных фигур, которые, к раздражению его хозяйки и ее экономки Патриции Хайсмит, этой бедной вдовы, хотят поселиться в замке на длительное время.

На следующий день опять светило солнце, и прошлая ночь показалась Дороти лишь страшным сном. Только неприятный запах пожарища убеждал ее в том, что события этой ночи были действительностью.

Она тщательно приоделась, никто не должен был заметить, что пережитая опасность сильно отразилась на ней.

- У меня сегодня прекрасное настроение, - сообщила она Патриции, которая принесла на террасу завтрак. - Когда придет Локридж, приведите его ко мне.