Ник положил трубку и протянул телефон Мистеру Пуатье.

— Ладно, я вам верю, — Ник протянул ему деньги обратно.

Фил отказался их брать.

— Оставь себе.

Ник покачал головой:

— Я правда не могу их взять.

— Нет, можешь. Считай, что это награда за то, что ты такой смышленый парнишка.

Не привыкший к тому, что люди не злятся на него, Ник все еще не хотел брать деньги.

— Вы на меня не сердитесь?

— За то, что защищал себя? Вовсе нет. Я всегда говорю Килу делать, как ты. Мне приятно видеть парнишку с головой. А теперь залезай в машину.

Ник колебался. Странно, что такой, как Фил, не смотрит на него сверху вниз. Очень странно.

Он залез в машину.

Фил отъехал от бордюра, затем приглушил радио, чтобы поговорить.

— Мне нужно было привезти Кила с собой, чтобы все упростить.

— Это ничего бы не упростило. Моя мама говорит, что извращенцы используют детей, чтобы заманивать жертв, — и, кроме того, Кил не входил в круг друзей Ника. Он был нахальным сопляком, который доставал Ника не меньше Стоуна.

Хотя, не смотря на правильную речь, его отец вел себя уважительно. Оставалось гадать, где этого набрался Кил.

Пока Фил вел, они больше не говорили. До дома Кириана, который находился в Садовом Районе, они добирались не так уж и долго. Это был респектабельный, дорогой район, где рядами стояли довоенные особняки, гигантские чудовища из прошлой эры аристократичности и манер, которых не хватало большинству современных людей.

Ник и его мама иногда здесь прогуливались… в основном потому, что здесь жила любимая писательница мамы, и она по возможности старалась увидеть ее мельком.

Когда открылись ворота, его челюсть упала, потому что он увидел самый большой дом в своей жизни. Это был огромный дом в греческом стиле с дорическими колоннами, которые поддерживали, казалось, бесконечную веранду. Сверху и снизу.

Фил проехал по кругу и подъехал к главному входу.

— Вот мы и здесь, — но двигатель он не заглушил.

Ник нахмурился.

— Вы остаетесь?

— Мне приказали доставить тебя к дверям. Миссия выполнена.

Странно, но ладно…

Ник не знал, почему был так напуган, но что-то в этом доме казалось сверхъестественным и устрашающим. Не то, чтобы он не знал, что у Кириана были деньги, но знать и видеть очевидное доказательство, это разные вещи. Интересно, каково быть таким богатым?

Наверное, даже не нужно было считать копейки, чтобы поесть в Макдональдсе.

Набравшись смелости, он вышел из машины, схватил рюкзак и поднялся по ступеням к двери главного входа, которая была сделана из махагона и гравирована стеклом, как хрустальные кубки из фильмов. Он поднял руку, чтобы нажать на звонок, но дверь открылась, и он увидел крошечную латиноамериканку, которая смотрела на него как надзиратель на нового заключенного. Она была одета в коралловую рубашку и джинсы, темные волосы собраны в крепкий узел.

— Ник? — она произносила имя короче, чем обычно растягивали ее люди, и это понравилось Нику гораздо больше.

— Да, мадам.

Она сделала шаг назад, чтобы пропустить ее.

— Мистер Кириан ждет тебя наверху в офисе, — она потянулась за его рюкзаком.

Нике отшатнулся от нее.

— Ты мне не доверяешь? — сказала она обиженно.

— Это не значит, что я вас не уважаю, мадам, но я даже ваше имя не знаю.

Ее лицо стало абсолютно спокойным.

— Я Роза и я присматриваю за домом Мистера Кириана. А теперь позволь забрать твою сумку на время, пока ты здесь.

Он почувствовал себя дураком, потому что сразу это не позволил. Он просто не позволял ничего у себя забирать без борьбы, не важно, насколько это было ценным. По этой причине он не хотел, чтобы раньше его трогала Брайнна.

— Хорошо, — он снял сюкзак.

Она охнула, когда почувствовала его вес.

— Господи, а ты сильнее, чем кажешься. Как ты еще горбуном не стал?

Ник пожал плечами.

— Мне это нужно для школы.

Она указала на махогоновую лестницу, которая вела ко второму этажу.

— Третья дверь справа. Постучись. Он услышит, что ты пришел.

Ладно, это тоже было странным.

Ник поднялся наверх и остановился, чтобы рассмотреть каждый дюйм безупречного дворца. Он был уверен, что на перилах в центре темных металлических кругов были золотые львы, отполированный пол был сделан из какого-то дорогого материала, вроде мрамора или какой-то еще плитки. Часть его хотела убежать на улицу.

« Я совсем здесь не к месту » .

Он чувствовал себя мошенником или никчемной личностью. А потом он понял, почему чувствовал себя некомфортно.

Не было дневного света…

На всех окнах в доме были закрыты жалюзи и повешены тяжелые шторы. Абсолютно на каждом. Даже лучик света не проникал. Разве не странно? Мама всегда кричала на него, если он использовал электричество в дневное время: «Не позорь дневной свет, мальчик. Выключи лампочки. Представляешь, сколько ты тратишь денег?»

Выкинув это из головы он подошел к двери, которую упоминала Роза и открыл ее.

Кириан сидел напротив компьютера с наушником в ухе.

— Талон, я тебя слышу. Просто не хочу прислушиваться. Слушай, парень пришел. Поговорим позже... — он повесил трубку, вытащил наушник и положил его на стол.

— Талон? — спросил Ник.

Кириан улыбнулся, не показывая зубов, еще одна привычка, которую Ник заметил еще в госпитале.

— Друг, уверен, ты его когда-нибудь увидишь, — он кивнул головой в сторону повязки Ника. — Как себя чувствуешь?

— Гадко. Лекарства перестали действовать, и чертовски болит.

Кириан проигнорировал его резкий тон и легкое сквернословие.

— Слышал, у тебя в школе сегодня были проблемы.

— У меня не было проблем в школе, потому что они меня в здание не пустили. Поверь мне, это был чудесный день.

Кириан закатил глаза, но не стал ничего говорить о раздраженном тоне Ника.

— Маме звонил?

— Нет. Зачем?

— Не думаешь, что она могла увидеть атаки в школе и волнуется?

— Не могу представить.

— Ник…Она твоя мать. Она будет волноваться. Если честно, ты даже не представляешь, насколько сильно тебя любят родители, пока с тобой что-нибудь не случается, но тогда уже поздно.

Что-то было в тоне Кириана, чего Ник не мог понять.

Что-то вроде заглушенной боли от горьких воспоминаний, которые все еще беспокоили его…

Но это было не важно. Ник не был глупым или невежливым.

— Я знаю, что она волновалась бы, если бы знала, но я уверен, он ничего не слышала. У нас нет телевизора и прочего. Черт, да у нас даже телефона нет. Нужно звонить Меньяре, чтобы она передала нам сообщение.

Шок на лице Кириана разозлил его.

— Нам не нужна ваша жалость, — прорычал Ник. — Мы с этим справляемся и со всем остальным тоже. Для того чтобы жить не нужно электронное дерьмо. Знаете, люди тысячи лет без этого жили. Есть большая разница между тем, что ты хочешь и что тебе нужно.

Кириан, защищаясь, поднял руки вверх.

— Успокойся, Ник. Я не жалею вас. У меня этого не было, когда я был ребенком, и поверь мне, я знаю, как люди живут.

Ник оглядел дорогую мебель, которая опровергала его слова. Было тяжело представить, что Кириан все это легко получил.

— Вы проделали долгий путь, да?

— С одной стороны…

— А с других сторон?

Кириан пожал плечами.

— Позволь мне так тебе это объяснить…деньги не решают твоих проблем. Они просто приносят к твоей двери новые.

— Что это значит?

— Значит, я надеюсь, что ты никогда не познаешь предательства, как я. Отец сказал мне однажды, что не один друг не останется мне верен из-за того, что у меня было, и кем я был.

Отец Ника сказал ему примерно тоже. Ни к кому не поворачиваться спиной, потому что люди предают. И они обычно смеются при этом.

Но он не хотел быть пессимистом.

— Он был прав?

— Совершенно не прав. У меня остался один верный друг. Но после его смерти я остался с людьми, которые доказали мне, что мой отец был мудрецом. Я знаю, такое тяжело слушать в твоем возрасте. Боги знают, в свое время я не слушал, но…