«Балладу, небось, уже сочиняет, виршеплет», — подумал дядя. Только этому и научился за три года в Нюрнберге, да еще истреблять несметные количества пива в компании таких же студентов-шалопаев. Послал же Господь покойной сестре непутевого сыночка… Одна надежда — жизнь в суровой Московии проветрит парню голову. Герр Питер даст соответствующие указания старому Мильке — главе представительства торгового дома «Штауфманн и компаньоны» в Нойбурге (арматор не желал ломать язык, именуя по-московитски «Новгородом» древний, еще викингами основанный Хольмгард). Мильке давно просится на родину, хочет закончить свои дни не в дикой варварской стране, но в уютной Германии, — вот пусть и постарается, подготовит себе за год или два достойную замену из этого разгильдяя…
Из размышлений о судьбе непутевого племянника герра Питера вывело лицо пресловутого родственника — внезапно изменившиеся, побледневшее.
— Что с тобой, Ганс?
Губы племянника шевелились, но ни звука не раздавалось. Затем парень ткнул рукой в сторону моря, куда-то за спину арматору.
Оборачиваясь, Штауфманн услышал вопль одного из матросов — истошный и нечленораздельный. А мгновеньем спустя сам едва удержался от крика.
У самого левого борта в густеющих сумерках громоздился — в полном смысле громоздился — корабль, появившийся словно бы ниоткуда. Если и впрямь его флагшток украшал вымпел фон Алкума — то надо признать, что Сатана достойно наградил своего ставленника, отдав ему под команду новый, воистину чудовищный корабль, построенный на адской верфи…
Острый, как топор, скошенный форштевень взрезал воду, поднимая высокий бурун. Времени разглядеть чудовище не было — герр Штауфманн успел отметить только высокий, как у каракки, борт — абсолютно гладкий, без следа стыков между досками обшивки. Казалось, что творение адских корабелов целиком отлито из металла… Мачт и парусов видно не было — вместо них на палубе огромного судна громоздились странного вида шатры и башни, более всего похожие на храмы нечестивых сарацинов, какие почтенному арматору довелось лицезреть во время плаваний в Магриб.
Все это промелькнуло в течении нескольких секунд — столько, сколько потребовалось чудовищному порождению Ада, чтобы преодолеть расстояние между ним и «Святой Бригиттой». А затем мчащийся с невероятной скоростью корабль слегка, едва заметно изменил курс…
Торговый когг «Святая Бригитта» не прибыл в Новгород. И не возвратился ни в Бремен, ни в Гамбург, ни в Любек… И вообще никуда не возвратился.
Часть первая НА СУШЕ И НА МОРЕ
Я думаю, эти суда кто-то ЗАБИРАЕТ. Не знаю, кто, не знаю, почему, не знаю, что с ними делают. Но только в этом есть какой-то смысл… Конечно, их в последнее время пропадает больше, потому что и судов вокруг больше. Но эти суда исчезают в пропорции от общего количества, в одном небольшом районе, без следа, без малейшей возможности объяснить их исчезновение, начиная с тех пор, когда вообще люди начали регистрировать подобные происшествия. То, что там происходит, длится уже по меньшей мере восемьдесят лет.
Глава первая. Как совершаются подвиги
— Если они все-таки рискнут перебраться в мечеть, то наверняка пойдут по верхнему переходу, — уверенно заявил муфтий.
Лесник сразу понял, в чем причина, но генерал-майор Пилипенко явно не разбирался в тонкостях мусульманской этики.
— Чего это ради? — спросил он не слишком приязненно, обозревая в бинокль двухъярусный надземный переход, связывающий медресе с кафедральной мечетью. — Разницы никакой, что так, что этак снайперам на прицел попадут.
Действительно, сплошь застекленные стены перехода делали весьма рискованной любую попытку пересечь тридцатиметровые коридоры — как нижний, так и верхний.
— Есть вещи, который любой мусульманин впитывает с детства, с молоком матери, — терпеливо пояснил муфтий. — Нижний переход — для женщин, и только для них. Извините за грубое сравнение, Павел Владимирович, — но вы бы воспользовались женским туалетом, если рядом есть мужской? Даже когда никто не видит?
Генерал не стал объяснять, какие именно отхожие места он предпочитает использовать вдали от сторонних глаз. Лишь пробормотал себе под нос:
— Может, они как раз и попытаются, где никто не ждет…
Но пока окруженные «барсы» никаких попыток прорыва не предпринимали — ни в мечеть, ни куда-либо в сторону. Коротко ответили по рации: дескать, передумали, не желают слушать увещеваний духовного главы здешних мусульман. И вновь замолчали. Чуть раньше поворот от ворот получил представитель президента в федеральном округе — тот, впрочем, внутрь медресе не собирался, намереваясь все переговоры вести с безопасной дистанции.
Тянут время, ждут темноты?
Возможно… Хотя должны бы понимать — с каждым часом кольцо окружения становится все глубже и плотнее. А ночь, подсвеченная десятками мощнейших прожекторов, ничем не лучше дня в видах маскировки…
Надеются на какой-то потайной отнорок? Вполне вероятно. Строительство и новой кафедральной мечети, и медресе вел как раз «Барс-аль-ислами», — при помощи вполне легальных подставных фирм, разумеется. Долго ли было прокопать потайной ход? Никто и не заметит, мало ли траншей роют вокруг строительства. Конечно, все близлежащие подземные коммуникации блокированы, но… Но стоит ожидать, что «барсы» изобрели что-либо похитрее, чем самый очевидный путь, и проложили туннель отнюдь не к ближайшему канализационному коллектору…
К тому же Лесник питал самые черные подозрения касательно того, зачем исламисты тянут время. Судя по рассказу мальчишки, чудом вырвавшегося из укрытого под медресе бункера, подготовка к древнему мрачному ритуалу завершалась. К ритуалу, весьма заинтересовавшему Новую Инквизицию.
Генерал ничего не знал про подземное гнездо «барсов». И не должен был узнать.
— Возможно, мне стоит еще раз поговорить с ними по рации? — предложил муфтий.
— Незачем, — отрезал генерал-майор. — Не отзываются на вызовы, подлецы… Отправляйтесь-ка к себе, Ибрагим Русланович, да начинайте готовить подробный рассказ о взаимоотношениях муфтията с «Барсом»… Потому как вопросов к вам встанет множество. А мы уж тут сами как-нибудь управимся.
Муфтий холодно распрощался и отправился к своей машине.
— Зря вы так с ним… — негромко сказал Лесник.
Полковничьи погоны (которые, впрочем, пришлось снять с камуфляжа) и бумага от Совета Национальной Безопасности (вроде даже настоящая) позволяли общаться с генералом подобным образом.
— Не зря… — уверенно сказал Пилипенко. — Очень даже не зря. Подумаешь, муфтий… Да хоть сам шейх-уль-ислам! Бандиты осиное гнездо свили у него под носом, а он невинной овечкой прикидывается. Ни сном, мол, ни духом…
Лесник понял, что спорить бесполезно. Генерал-майор явно относился к породе людей, четко усвоивших тезис: «Ислам — питомник терроризма!» Нет смысла доказывать, что зеленое знамя — лишь фиговый листочек для отморозков, нарушающих все законы шариата. Маска, за которой скрывается волчий оскал, — а у волков нет ни национальностей, ни религий…
Но генерал слишком не в духе, чтобы выслушивать такие рассуждения. Раздражает его поведение террористов — не требуют освободить боевиков, сидящих в российских тюрьмах, не заикаются о миллионах долларов выкупа и о заправленном самолете… Сидят себе под землей и встречают автоматным огнем всякого, кто пытается приблизиться к медресе.
Пилипенко давно бы отдал приказ о штурме, благо заложников внутри не так уж много — полтора десятка учащихся медресе да пара преподавателей. Плюс мальчишки в подземных камерах, но о тех мало кто знает, давно числятся пропавшими без вести…
Но из Москвы получен категоричный приказ — до последней крайности не прибегать к силовым действиям. Дело тонкое, политическое: любой взрыв на территории главной мечети республики, даже любой выстрел в ее сторону отзовутся эхом во всем мусульманском мире. В общем, работать в белых перчатках…