— Бабушка показывала мне старые фотографии, и я удивилась, увидев, какой может быть моя мама. Это разозлило меня еще больше. Пусть я и не понимала злость отца, не понимала, за что он меня так ненавидит, ведь с детства я не знала, что такое отцовская ласка, но меня бесило, что мама стала такой. Эти фотографии хранятся у бабушки под грифом «секретно». Если бы про них прознал бы отец, чует мое сердце, простым скандалом бы не обошлось, — рассмеялась я.

— И какая была твоя мама? — полюбопытствовал Роман, продолжая смотреть на меня слишком пристально. Не люблю, когда на меня так откровенно пялятся. Только Ромка смотрел не как на кусок мяса, поэтому я сдержала порыв гнева.

— Молодая, красивая, счастливая. Бабушка говорила, что я на нее очень похожа. Такая же веселая и жизнерадостная. На фотографиях мама была с друзьями. Ее всегда окружали толпы людей. Она бегала с подружками гулять и возвращалась домой лишь под утро. Только я не могла поверить, что такая девушка превратилась в мою маму — ведь это два разных человека. Посмотрев на нее сейчас, я бы никогда не сказала, что она способна улыбаться и веселиться от души. Тогда я начала ненавидеть не только отца, но и мать. И злило не только то, что она позволяет помыкать отцу мной, она позволяет помыкать собой. Позволяет вытирать ноги об себя — это терпеть нет сил. Я думала, что со временем она одумается, но… ошиблась — мама продолжает пресмыкаться перед отцом, чтоб он горел в аду!

Бизнес встал для него на первое место. Мой отец уходит рано утром и возвращается поздно вечером, больше предпочитая компанию своего старого друга и сослуживца Кравцова Дмитрия. Вместе они ушли из армии много лет назад и вместе же решили заняться бизнесом. Как оказалось впоследствии — прибыльным. Деньги отца не портили — некуда больше, но бизнес сделал из него совершенно невыносимого человека. У него появилась идея фикс, ему хотелось знать о любом моем шаге.

Я ненадолго замолчала, переваривая сказанное. Знаете, как тяжело говорить все это? Но где-то слышала, что постороннему человеку все проще сказать, чем близкому. Возможно, это правда. Да и на душе становится легче, словно я только что исповедалась батюшке. Кстати, если тяжело на душе можно написать письмо и отправить по любому незнакомому адресу. Говорят, это тоже облегчает душу.

— Как ты уже понял, он платил Ирине Борисовне, чтобы она за мной приглядывала в университете. За каждую двойку она отчитывалась перед отцом по телефону. Свою работу она делала хорошо. То, что она стучит отцу, я узнала сразу и разозлилась. Ему я ничего сделать не могла, а вот ей нервы потрепала. Мои одногруппники не поняли, почему я впервые в жизни начала грубить преподавателю — ведь я всегда вела жизнь примерной студентки, хоть и училась плохо. Но злость меня разъедала изнутри, словно кислота, поэтому мне никогда не удавалось смолчать. Вскоре обо мне пошли различные сплетни, и начальство узнало, кто такая Яшина Прасковья. Если во время занятий нашей группы вышкой зайти в столовую, то обязательно встретишь меня, потому что больше двадцати минут я никогда не высиживала. Либо выгоняли, либо сама уходила.

— Тяжела твоя жизнь, — со вздохом признался Роман. — Почему ты не можешь противостоять отцу, раз мама не может тебя отстоять?

Вопрос казался вполне логичным. Я пробовала пару раз это сделать, но…

— Я боюсь его. Иногда от его злого взгляда я хочу свернуться в комок, чтобы никто меня не нашел. Даже его криков не так боюсь. Вот в один прекрасный день он и пришел домой в компании своего дружка и его сына. Тогда-то я и узнала, что помолвлена с Денисом. Я пыталась объяснить отцу, что это некрасиво так поступать с дочерью, но надолго меня не хватило. У меня нет поддержки в виде матери, как у других нормальных девочек. Иногда проще смирится. Да и отец стал добрее, когда понял, что больше я не стану возмущаться. Теперь даже гулять отпускает. Правда, только в компании Дениски, но это уже мелочи — от него легко можно сбежать.

— Как ты и сделала в пятницу?

— Да, а что в этом такого? Меня не хватает надолго рядом с ним.

— Вы хорошо смотритесь вместе, — со смешком оповестил Ромка, за что и схлопотал кулаком по плечу.

— Не смешно! Отец не хочет выпускать бизнес из рук, а для управления я не гожусь, а если буду замужем за Денисом, то фирма не уйдет полностью семейству Кравцовых. Вот поэтому они и решили устроить диагностический брак.

— Династический. Ты это хотела сказать?

— Я так и сказала.

— Нет, ты сказала диагностический, а не…,- Роман посмотрел на мою хмурую физиономию и, махнув рукой, сказал лишь, что спорить с одной персоной бесполезно.

Мы замолчали. Все, что спросил Рома, я рассказала, и добавить мне больше было нечего. Сам же мужчина задумчиво смотрел в окно. Мне почему-то стало интересно, что за мысли витают в его темноволосой голове, но спрашивать не решилась.

Желая привлечь к себе внимание, я поменяла расположение ног и откинулась назад на руки. Смена положения привлекла внимание преподавателя довольно-таки быстро, и он прилепился взглядом к моим ногам. Знаю, что большинство мужчин обожают женские ножки, а они у меня как раз длинные, стройные и красивые.

Роман медленно встал из-за стола и немного прошелся около кафедры, разминая затекшие конечности. Потом вновь посмотрел на меня. Правда на этот раз не на ноги, а на грудь, которую прикрывала легкая белая блузка на клепках. Карие глаза долго метались в разные стороны, пытаясь зацепиться за что-нибудь другое, но не находя ничего подходящего, вновь возвращались ко мне. Я довольно хмыкнула. Кажется, Ромашка попал в мои сети окончательно и бесповоротно. Что и требовалось доказать. А ведь так долго трепыхался и пытался сорваться с крючка. Видимо, мой рассказ разжег в нем еще больший интерес. Что же, знала бы я, рассказала свою историю намного раньше. Правда, я не чувствовала необходимости посвящать кого-то в мои проблемы, а сегодня почувствовала.

Когда мне надоело долгое метание Ромки, я протянула руку и, положив ему на шею, притянула ближе к себе. Мужчина разместился около моих коленей, внимательно смотрел в глаза.

Если честно, то я ждала, что он вновь отпрыгнет от меня и начнет опять нести всякую ересь о том, что я студентка, а он преподаватель и вообще, я не в его вкусе. Но Рома молчал и продолжал смотреть на меня. Его взгляд сказал мне, что он не оттолкнет меня больше, поэтому и ждать первого шага с его стороны, я не стала. Притянув его голову к себе, я прижалась к нему губами. Мужчина ответил моментально, и чуть раздвинув мои колени, пристроился между ними, крепко обнимая меня за талию и притягивая ближе к себе.

Я не знаю, сколько мы так целовались, но мне было безумно жарко, словно я была не в обычной аудитории, а на жарком острове Бали. Рома начал тяжело дышать, притягивая меня к себе все сильнее и сильнее, хотя казалось, что сильнее уже некуда, но я ошибалась. Мои руки шарили у него по плечам, и я с удовольствием отметила, какие они крепкие и широкие. Я провела рукой вдоль лопаток. Ммм… Как мне нравится то чувство, что я сейчас испытываю. Обожаю мужские спины. Ведь за такой как у Ромы можно не только спрятаться, но и положиться.

Меня сводили с ума его прикосновения и поцелуи. Мне самой безумно хотелось его трогать. Везде. И целовать. Страстно. Сильно. Не останавливаясь.

Мой разум отключился совсем и последнее, что я расслышала трезвым умом — как резко расстегнулись все клепки на моей блузке.

И какая проститутка в меня вселилась? Кто бы мог подумать, что я способна на такие выходки? Конечно же, примерной девочкой меня назвать очень сложно, но ведь это не значит, что я должна лечь в постель с малознакомым мужчиной. Хотя, постели-то не было! Знаю, многие считают, что такая, как я не может быть девственницей, и думают, что через мою кровать проходят сотни мужчин, но это не так. Я конечно не монашка, но и не девица легкого поведения. И вообще меня в сексуальном плане еще никто не привлекал. И как так получилось? Может, кто порчу навел? Если учесть, скольким девкам я перешла дорогу, то ничего удивительного в порче не вижу.