— Жадность. Нет, стой, не жадность. Скупость? Скаредность? О, знаю! Экономия!

Глава тринадцатая,в которой М.Р. Маллоу проводит сеанс ясновидения

Вечером, в понедельник, 22 июля 1906 г. «Ежедневный компаньон» вышел с такой статьей:

Вторник, 23 июля

Среда:

Четверг:

Пятница, 26 июля 1906 г.:

Джулия Дей поставила на листке свою размашистую подпись и откинулась на спинку стула.

— Все. На квартиру заработали.

— Осталось придумать, что мы будем кушать, — мрачно сказал М.Р. Маллоу. — Опять финики у клуба Сен-Клер?

Д.Э. подумал.

— Нет, — сказал он. — Уже неудобно. Лучше к отелю «Вендом».

— Вот черт, я, пока до дома дойду, уже опять есть хочу. Пора, сэр, бросать апельсиново-персиковую диету. А то в уборную из-за тебя не попасть.

— Из-за кого, вы сказали? — обиделся Д.Э. Саммерс.

— Я эти персики не то, что есть, смотреть на них больше не могу, — скорбно откликнулся М.Р. Маллоу. — А завтра, однако, суббота. Ну, сэр? Что-нибудь легонькое? Мистика? Гипноз? Истории о привидениях?

Суббота, 27 июля:

— Мой отец, — говорил Дюк, — физик. Ну, и я с детства интересуюсь наукой. Хотя, сказать честно, больше получается наоборот: наука так часто смешивается со всякими необъяснимыми штуками, что даже и не знаешь, где что.

— Ох, тут недавно в газете писали! — миссис Гейзер даже руками всплеснула, — «Музей Барнума». Тоже предсказывает. Говорят, жулик. А только, что хотите со мной делайте — не верю я в это!

— Ну и вот, — Дюк застенчиво посмотрел на нее. — Я давно увлекаюсь фотографией. Все началось с того…

Он умолк. Джейк закинул ногу за ногу и откинулся на спинку стула.

— Все началость с того, мэм, что я стал думать, что он чокнутый.

— Да я и сам так думал, — Дюк махнул рукой. — Даже не обиделся, чего уж там. Но набрался храбрости и сказал отцу. Отцу стало интересно, и я сделал его карточку. На карточке — можете себе представить! — рядом с ним оказался один наш родственник! Но тут поди проверь: дядюшка приезжает каждый год. Так что отец просто решил, что я ловко подменил карточку.

Джейк засмеялся.

— Потом, — сказал Дюк, — я предсказал вот этому джентльмену взбучку дома.

— Я, — Джейк даже головой покачал, — сначала не поверил. Тоже мне, ясновидение! У меня в какой день ни ткни — вряд ли промажешь. Могло и просто совпасть.

— Я показал ему карточку, а он решил, что я просто незаметно сфотографировал.

— Разбежался! — хмыкнула миссис Гейзер.

— Еще и по морде дал: обиделся, что я подглядывал. А я не подглядывал!

— Согласитесь, мэм: что я мог думать еще?

— Дальше, миссис Гейзер, начались чудеса какие-то. Мы просто хотели узнать насчет будущего, и…

Он опять умолк, потянул из кармана платок и вытер взмокшие ладони. Миссис Гейзер посмотрела сначала на одного, потом на второго.

Джейк смотрел в потолок. Хозяйка тоже посмотрела в потолок: увидела пятно копоти от лампы.

— Там было… — задумчиво протянул искатель приключений, — там корабль был. Китобойное судно. Мы, знаете, даже предположить не могли. Собирались стать он — клерком в конторе у дядюшки, я — помогать своему отцу, он у меня держит похоронное дело, — а получилось…

— У моего старика, — продолжил Дюк, — понимаете, куча знакомых. Он в свое время поездил по миру, так что можете себе представить. Ну и вот, и вдруг, как снег на голову, приехал его старый приятель. Отец говорил, лет двадцать не виделись.

— Капитан, — уточнил Джейк.

— Да, — кивнул с улыбкой Дюк, — капитан китобоя.

— И что? — потребовала миссис Гейзер.

— Ну… — Джейк запнулся, — и все. Уехали мы с ним. Так уж вышло, мэм.

Затем Д.Э. раскрыл саквояж.

— Это было давно, — сказал он печальным голосом.

— А что это? — хозяйский палец ткнул в серебряную колбу, покрытую изящным мелким узором.

— Кофейная машина Нейпера, — скромно пояснил Джейк, доставая еще кувшинчик.

— Ничего не получится, — отмахнулся Дюк. — У нас нет кофе.

Миссис Гейзер побежала к себе.

— И что? — спросила она, вернувшись с кофе, сахарницей и опускаясь обратно на стул.

Джейк старался отвести глаза от сахарницы.

— Пока, мэм, ничего.

Пауза была длинной. В колбе забулькала вода.

— Так, — сказал Дюк компаньону, — иди, попроси этого пья… то есть, я хотел сказать, мистера Козебродски, чтобы все там приготовил.

— Нужны мы мистеру Козебродски, — Д.Э. Саммерс приобрел скептический вид. — У него вон какой успех!

— А ты как следует попроси, — нажал М.Р. Маллоу. — Почеловечески. Он добрый, не откажет. И это, кыш. Конфиденциальность клиента превыше всего.

— Чего это я кыш? — обиделся Д.Э. — Он-то понятно, чужой человек. А я?

— Давай-давай, — поддакнула миссис Гейзер, нетерпеливо ерзая на стуле. — Сказали тебе, значит, надо.

Джейк для порядка еще повозмущался, с обиженным видом покинул помещение, и через минуту уже колотил в дверь Козебродски.

Глава четырнадцатая,в которой начинают сбываться предсказания

В кресло клиентку усаживали долго и обходительно. Черный платок накрыл согнутую спину М.Р. Жахнуло магниевой вспышкой.

— Ну, мэм, — сказал Джейк, выпуская клиентку из комнаты фотографа, — завтра.

— А сегодня? — жалобно обернулась миссис Гейзер. — Нельзя ли сегодня… как-нибудь?

— Если слишком торопиться, — строго уверил ясновидец из-за спины компаньона, — может не выйти.

Хозяйки тут же след простыл.

— Так, — сказал Джейк. — Первую задачку решили. Вторая — подловить Флинта.

— А третья — придать сморчку, которое у него вместо лица, этакое умиленное выражение, — сказал Дюк. — Ну, сэр, какие у вас имеются предложения?

— Спокойно, — сказал Д.Э. — Я пошел в гости. Эх, жалко фоксовы часы!

Часами блестящего жулика пришлось сначала долбануть о стену, а потом раз десять по ним топнуть. Когда стекло неохотно пошло трещинами, искатель приключений одернул жилет и отправился в самый конец коридора, где на двери сомневалась в своем существовании накарябанная мелом цифра «пять».

Он провел там час, не меньше. Наконец, дверь распахнулась: часовщик, точный, как самый точный хронометр, ровно к девяти спускался к ужину. Где, в точности, как каждый день, ждала его миссис Гейзер — сегодня она была особенно снисходительна к его маленьким странностям.

Трое сообщников засели в комнате компаньонов, дожидаясь, когда на лестнице послышится кашель и брюзжание.

— Поехали! — сказал Джейк.

Козебродски, противным голосом напевая под нос, стал спускаться по лестнице. На лестнице он столкнулся с часовщиком. Старикан разразился руганью. Козебродски рассыпался в извинениях. И тут случилось чудо.

— Ничего-ничего.

Грибная окаменелость на лице Флинта размягчилась до состояния, которое знающие люди, могли, не кривя душой, назвать улыбкой и он похлопал фотографа по спине.

— Ничего-ничего. Бывает!

— Ах, как нехорошо получилось! — распинался фотограф, теребя себя за пуговицу жилета. — Знаете, ноги ведь в нашем возрасте уже не те, а я, знаете, никак не привыкну!

— Не говорите! Завтра, поверьте слову человека, который коечто смыслит, — часовщик ткнул сухим пальцем в потолок, — будет дождь!

Козебродски повернулся к окну. Флинт пакостно захихикал, как будто это он, лично, собственными руками испортил погоду на завтра.

— Что, любезный, не верите? А я вам говорю, будет дождь!

— Оболтус! — брезгливо бубнил Флинт, так и этак прикладываясь увеличенным лупой глазом к разбитому стеклу хронометра.

От резкого света лампы его плешь с трогательным пушком казалась нежно-розового цвета.