Вопрос немного прояснился, когда я потрогал один из них. Предмет оказался эластичным контейнером, наполненным какой-то жидкостью. Стенка прогнулась под моим нажатием, но не порвалась. Я надавил сильнее, эффекта не последовало. Резко отдернув руку, я пронаблюдал, как контейнер спружинил и вылетел из груды, прихватив с собой еще парочку сородичей. Три овальные штуковины летали в комнатушке, лихорадочно колеблясь от полученного толчка. Созерцание содрогающихся контейнеров привело к мысли о шариках. Я вспомнил, как мы кидали с окон третьего этажа наполненные водой шарики на «сокамерников» по школе. Было забавно и, в общем-то, безобидно из-за почти летнего сезона. Мои попытки проткнуть контейнер какой-то металлической штуковиной успеха не принесли, остался он равнодушным и к легкому уколу лазерным резаком, что уже немного озадачило меня. Возникло жгучее желание стрельнуть в него из «Дракончика». Мою руку остановил голос Светланы:

– Уверен, что это не взорвется?

– Нет, – я убрал руку и закрыл оружейный отсек брони, – но очень хочется вскрыть его.

– Сможешь сделать анализ жидкости? – ехидно поинтересовалась моя дорогая супруга.

– Нет, – немного раздосадованно признался я, – просто хотелось напакостить из чувства любви к ближнему. Нашли что-то с Санычем?

– Нашли, – ответила Светлана, – по всему протяжению коридора расположены входы в систему управления этой станцией, типа точек радиодоступа. Проблема в том, что коды управления нам со Стекляшкой неизвестны. Мы уже сняли несколько последовательностей, вот пытаемся понять общий рисунок и схему сигналов.

– Есть предположения по поводу взлома? – поинтересовался я.

– Не обязательно взлома, может, просто нужно вычислить логику, – ответила супруга, – продвижения есть, но прогноз дать не могу. Раньше подобных матриц мне не попадалось.

– И что, Санычу тут постоянно стоять? – удивился я.

– Нет, я его уже отпустила, – усмехнулась Светлана, – точки доступа попадаются через регулярные промежутки. Так что можете продолжать прогулку.

Оставив в покое «мокрые» пузыри, я пошел искать Саныча, который едва не бил себя пяткой в грудь от гордости, что нашел проход, ведущий к центру станции. Проходом оказалась ровная цилиндрическая шахта нескольких метров в диаметре, уходящая вниз. Насколько хватало светового луча, виднелась непрозрачная стенка больше всего похожая в моем воображении на гигантский мусоропровод. И уж совсем непорядком казалось полное отсутствие даже намеков на аварийные лестницы. По всему судя, это сооружение представляло собой транспортный лифт привычной для местных обитателей конструкции «поршень». Через дыру мы решили не ломиться, слишком велика оставалась вероятность застать на половине пути застрявшую платформу лифта. К моему облегчению рядом нашлись несколько шахт диаметром поменьше и один проход, уходивший винтом вниз, возможно, он осуществлял либо аварийные, либо сервисные функции. Попробовать решили именно шахты небольшого диаметра.

Мы успели заблудиться в системе улиточных нор, аварийных проходов и перетяжек, даже начали выбирать объект для взлома между закрытой люком дверью и довольно ровным участком стены, когда нас вызвала Светлана:

– Мальчики, матрицу управляющих кодов мы пока так и не составили, зато нашли схематическую картинку станции, отображенную вполне понятным форматом. Я Вам скажу, эта станция – интересный фрукт.

– Чего-то я не пойму, что тут к чему? – проворчал Саныч, рассматривая сброшенную ему схему, – она что, пустая внутри?

– Нет, внутри находится энергетическая установка, – пояснила Светлана, – она же совмещена с источником искусственной гравитации. Станция сделана по типу планеты, удивительное, хоть и далеко не оптимальное решение. Технические помещения станции, предназначенные для обслуживания энергоустановки, отделены от внешних слоем желеобразного материала. Этот материал играет роль изолятора и поглотителя вредных факторов. Кроме того, похоже, что он служит и поглотителем энергии в случае возможного взрыва энергоустановки. Во внешнем кольце находятся жилые зоны, а так же прочие производственные и хозяйственные помещения, где вы сейчас и находитесь.

– Может, подскажешь, куда могли ломиться старатели? – предложил Саныч, – Да и нас проводи поближе к вкусностям.

– Трудно сказать, куда стремились старатели, – ответила Светлана, – рядом с грузовыми ангарами находится множество обширных ангаров, скорее всего, складов для продукции и запасов станции. Есть вероятность, что ребята пытались поживиться брошенными ресурсами.

Вот уже больше двух часов под руководством Светланы мы с Санычем пробирались в район грузовых ангаров, проще было бы попасть туда через проломленные ворота, как это сделали старатели. Но Саныч лёгких путей никогда не искал. Поскольку наши исследователи пока не разобрались с управляющими сигналами станции, часто приходилось возвращаться или силой взламывать приоткрытые двери. Нужно отдать должное Санычу, он старался производить как можно меньше шума, может, причиной тому послужила картина боя в ангаре, где мы проникли на станцию.

Не могу сказать, что нам попалось много интересного по пути, Светлана вела нас, явно руководствуясь крупными проходами, да и большинство попадавшихся дверей оказалось закрыто. Я успел заглянуть лишь в пару открытых каморок, которые с успехом могли оказаться диспетчерскими или пультами охраны, судя по обилию управляющих панелей. Саныч же взломал одну довольно большую дверь, за которой оказался разгерметизированный отсек. Моего непоседливого друга не утащило к пробитой переборке только из-за того, что магнитные захваты активизировались на максимуме в аварийном режиме. На санычеву удачу сработала какая-то механическая автоматика, обрубив доступ к пробитому отсеку выкатившимся из стены металлическим диском, похожим на большую таблетку. Диск с легкостью разломал попавшийся на пути хлам похожий на стол или лабораторный верстак и зафиксировался в предназначенных для такого случая пазах. Что находилось за «таблеткой» рассмотреть через мутный материал не удавалось. В доступном же нам куске помещения плавал потревоженный мусор, большую часть которого утащила в сторону пробоины истекающая атмосфера. Больше вскрывать заблокированные двери мы не решились.

Наше продвижение к месту высадки старателей пришлось временно отложить. По пути нам попалась довольно широкая лифтовая шахта, а может, какая-то иная транспортная магистраль станции, сильно отличающаяся от всего встреченного нами ранее. На нашем уровне ничего похожего на кабину не оказалось, а обзор шахты через прозрачную перегородку показал лишь ее немалую глубину. Ни тросов, ни других направляющих в шахтах не наблюдалось, видимо, скоростной лифт или лифты приводились в движение магнитным или гравитационным полем.

– Светик, куда она ведет? – спросил Саныч, – может, эта кишка и будет самым коротким путем к внешней обшивке? Надоело уже порхать по этим забитым пылью и прочей пакостью коридорам.

– По схеме эта магистраль проходит вдоль внешней обшивки, но к ней вплотную не подбирается, – выдал информацию Светлана, – для эвакуации она подойдет слабо. Но интерес она представлять вполне может. В другую сторону магистраль идет к центру станции, проходя приблизительно по краю энергетического сердца этого сооружения. Похоже, что это – одна из трех магистралей, ведущих в том направлении.

– Нам туда и нужно, – без колебаний предложил Саныч, – поглядим, каким углем они там топят.

Вопреки ожиданиям Саныча пробивать дыру в стенках тоннеля мы не стали, по подсказке Светланы мне легко удалось открыть небольшой лаз, очень походящий на сервисный лючок. Люк находился под потолком, но поскольку гравитация отсутствовала, добраться до него оказалось делом простым. Стенки магистрали имели довольно большую толщину и состояли из множества слоев, отличавшихся друг от друга по цвету. И только общий «сэндвич» из них делал толстую массу материала совершенно прозрачной.

– Да, ты прав, эта стенка не так проста, как кажется, – подтвердила Светлана мое наблюдение, – у меня есть подозрения, что тут проходит масса энергетических каналов, питающих станцию. Довольно разумно. Транспортная магистраль совмещена с энергетической, информационной, возможно, еще какой-то системой. Есть подозрения, что при подключенной энергии разрушить ее будет довольно сложно. А то, что она не имеет даже мелких повреждений говорит о применении био– или нано-технологий.