– Думаю, после того, как их перестали истреблять, твари слишком расплодились, территории прежние, а ртов много, вынуждены делить пастбища. А дальше уже действует право сильнейшего. Вот и получается стая с вожаком. Все как у людей.

— А в Мараве о чем думают? Так ведь и до них доберутся.

— Не знаю сынок о чем, но точно не о нас, — Вал расстроено потер шею и отдал команду двигаться дальше. — Ты тут повнимательнее, хорошо? Чтобы у нас было время подготовиться.

Райн рассеяно кивнул, оглядываясь назад. Королевишна все еще сидела, высунувшись в окно. Маг послал ей ободряющую улыбку. Ну да, у нас же здесь только одной женщине требуется поддержка и опора! Захотелось сплюнуть и выругаться громко и смачно, так, как я не умею это делать.

Когда караван вновь двинулся в путь, мне милостиво разрешили отдохнуть. Учитель сам занялся изучением окрестностей, а у меня появилась возможность украдкой рассмотреть тех, кто находился в непосредственной близости. Простые лица, как у нас бы сказали, славянской национальности — это то, что объединяло практически всех мужчин, окружавших меня. Исключением был только возница на ближайшей телеге. Он был небольшого росточка, кряжист и дивно узкоглаз. Нестерпимо захотелось узнать, кому он обязан столь редким для этого мира (как мне подсказывал мой небольшой опыт) разрезом глаз. Поэтому мысленно сунулась к Райну с вопросом, но в ответ получила только бурчание, чтобы не отвлекала его, когда он следит за округой. Пришлось сделать вид, что мне совершенно безразлично то, что только что «дали по носу».

Прислушалась к объекту своих размышлений. Это «дитя степей», мирно восседавшее на телеге, что-то уныло напевало себе под нос, но разобрать слова не было никакой возможности. Одет возница был в добротную, удобную одежду: высокие сапоги, широкие штаны, куртка и платок на голове по типу банданы. Вообще, как ни удивительно, но все мужчины были одеты приблизительно одинаково, преобладала кожаная и замшевая одежда неярких цветов — коричневого и бледно-зеленого, словно весь отряд экипировался в одном месте. Мы с Райном тоже не выбивались из общего строя. Пожалуй, что только дама, путешествующая в карете, могла похвастаться разнообразием цветовой гаммы, ее бирюзовое платье иногда призывно виднелось в открытое окно транспортного средства. «Посмотрим, во что оно превратиться уже к вечеру на этой пыльной дороге», — мелькнула гаденькая мыслишка, заставившая меня улыбнуться. Да, знаю, что мелочно, низко и недостойно, но дайте хоть здесь душу отвести.

Мою улыбку поймал молоденький парнишка из охраны, как раз в этот момент оглянувшийся назад. Приняв ее на свой счет, в ответ немного несмело, даже застенчиво улыбнулся. Пухлые губы, голубые глаза из-под длинной светлой челки, слегка курносый нос. Он был один из тех, на кого я обратила внимание еще там, в переулке. Вообще-то мне всегда больше нравились брюнеты из-за большей выразительности черт, но данный конкретный образец ничем им не уступал, разве только своей молодостью. Если с остальными мужиками я бы поостереглась флиртовать (мало ли, какие потом могут быть последствия), то в этом случае я была уверена, что парень без моего разрешения далеко не позволит себе зайти, о чем явно свидетельствовали его заалевшие уши, которые было видно издалека.

Неожиданно раздался крик Райна: «Впереди обоз!». Наш караван сдал в сторону и остановился в ожидании. Через пару минут из-за поворота появились первые всадники, за которыми тянулся длинный хвост из телег, удивительно похожих на наши. Эти караваны могли бы быть просто зеркальным отражением друг друга, если бы не «лягушонка в коробченке», тьфу, то есть дама в своей карете, которая стала-таки просто украшением нашего обоза. Знаю, знаю, желчь уже через уши пошла. Но нет сил, чтобы удержаться. Изя неодобрительно фыркнул, вставая на защиту королевишны. Все, я больше не буду! Наверно…

Когда всадники поравнялись с нами, Вал подъехал к ним поближе. Разговаривали мужчины довольно громко, поэтому я слышала почти каждое слово. Оказалось, что торговцы знакомы. После общих приветствий и пожеланий, купец, отзывавшийся на имя Свон, поведал, что поездка прошла удачно. За время пути было всего одно нападение, в результате которого потеряли всего двух охранников (ничего себе удачненько съездили, только двух — какая мелочь!). Дорога впереди хорошая, так как дождей в этом районе давно не было. Нам посоветовали заглянуть на постой к некому Гмырху, который где-то раздобыл отличного певца и не менее отличного жменя. Судя по довольному выражению лица Свона, этот самый жмень был никак не меньше 40 градусов крепости. После короткого прощания, купец со своими товарами продефилировал мимо нас, подняв легкое облачко пыли. Нам же дали команду продолжать движение.

Погруженная в размышления о том, что же это за мир такой, где человеческая жизнь настолько мало ценится, я не сразу заметила, как изменил место своей дислокации мой учитель. Оглянулась и почувствовала, как сердце обожгло ревностью. Он ехал рядом с окном кареты и что-то забавное рассказывал своей спутнице. Та чуть ли не наполовину вылезла из окна, во всем красе демонстрируя роскошное декольте. Значит, я к нему с вопросами не лезь, ибо мешаю охранять, а ей он поехал байки травить? Теперь к ревности примешалась еще злость, на себя (за то, что никак не получается подавить в себе эти эмоции), на него (за то, что он так явно мной пренебрегает), на нее (за то, что… да просто за то, что она есть).

Кажется, пора вспомнить, что собственном уважении, раз меня не хотят, то и вы мне «как собаке пятая нога». Приосанилась и, слегка дернув унч, заставила Изю догнать милого охранника. Тем более, что организм все более настойчиво напоминал о своих потребностях: «Хозяйка, своди в кусты, накорми, напои и спать положи».

– Здравствуйте, уважаемый, — выдала я, поравнявшись с парнем. Тот опять очень мило смутился, но ответил.

— Здравствуйте, госпожа.

— А может, обойдемся без госпожи? — я заглянула под его челку, пытаясь понять настрой. — Меня зовут Асиена.

— Если вам так угодно, то обойдемся. Я Марко, — слегка удивленно пожал мою протянутую для приветствия руку. Хм…, кажется, я немного забылась, я ж дама вроде.

— А скажите, Марко, когда у нас планируется привал?

— Привал? — светлая челка взлетела вверх от порыва легкого ветерка, блеснули озерца глаз. Все же хорош! Еще несколько лет и ни одна девчонка не пройдет мимо этих глаз. Оглянулась назад, а там удивительно обычный внешне мужчина раздавал авансы другой женщине, совершенно не замечая моих маневров. Неужели я все это делаю только в отместку ему, чтобы заставить ревновать? Глупо. Этот очаровательный мальчишка достоин того, чтобы обратить на него внимание по совершенно другим причинам. Перевела взгляд на своего собеседника и осознала, что от меня ждут ответа на вопрос.

— Эээ… привал — это место для отдыха в пути.

— До него осталось совсем немного. Вот после этого холма, в низинке будет небольшая речка, там вырублено место, где мы обычно останавливаемся в пути.

— Спасибо, а то уж очень кушать хочется, — постаралась я отвести всяческие подозрения от главной цели моей остановки (постепенно любой куст в округе приобретал для меня особую привлекательность, и чем дальше, тем все более привлекательнее, надо признаться).

— Вот угощайтесь, мама испекла, — добрый Марко сделал вид, что даже не догадывается о моих мыслях, и протянул мне холщовый мешочек, от которого шел просто сногсшибательный аромат сдобы. Наплевав на чистоту рук и прочие приличия, я блаженным выражением лица вгрызлась в мягчайшую булочку, политую белой глазурью.

— Ммм… Передайте вашей маме, что она просто потрясающе готовит, — с трудом проговорила я в перерывах между поеданием вкусняшки. Парень, довольный моей похвалой, кивнул в знак согласия, и протянул было руку к моему лицу, я слегка отпрянула. Тот моментально смутился, спрятал глаза под челкой и убрал руку подальше.

— Там у вас в уголке крошка, — теперь пришел мой черед смущаться. Как две малолетки, честное слово! По моим ощущениям Марко был немногим моложе меня, он уже перешагнул порог угловатого подростка, но еще не достиг уверенности опытного мужчины. Прекрасный период, когда из мужчины еще можно сотворить что-то стоящее. Но можно и наоборот, загубить в нем все светлое, что сохранилось в нем от ребенка. Пока еще это пластилин в умелых руках, дай Бог, чтобы ему попались достойные руки.