Твердая рука схватила ее за предплечье и вынудила повернуться. Словно бомба страха взорвалась в ней, когда ее пристальный взгляд уткнулся в Матаса, который смотрел на нее сверху вниз, и огонь сверкал в его глазах.

— Что ты здесь делаешь, Вика? Ты должна находиться в своем трейлере.

Я не буду прятаться.

— Ты забыл правило номер один? — Заставила она себя рявкнуть ему в ответ.

Жестокая улыбка появилась на его губах.

— Мы собираемся пожениться в конце месяца, а это означает, что твои правила прекращают действовать и начинаются мои. И ты хочешь знать первое? Ты делаешь то, что я говорю, и когда говорю, или причиню тебе боль способами, которыми даже вообразить нельзя. И не забывай — ты должна мне за то, что не наказал Киттен.

«Еще есть время, чтобы уйти,» — сказал Икс.

Я могу справиться с этим, она убеждала себя, в то время как ее кровь застыла в венах.

— Мой отец не будет в восторге. Он не хочет, чтобы ты плохо обращался со мной.

— На самом деле, я думаю, что он передумает, когда он увидит это. — Матас протянул свободную руку. Маленькое черное устройство лежало у него на ладони. Он использовал большой палец, чтобы нажать на кнопку в центре, и экран появился в воздухе.

Цвета замерцали на экране, и вскоре появилась картинка.

Вика в клетке Соло. Вика купает и целует его.

«Беги, Вика. Уходи сейчас же, — умолял Икс. — Беги к Соло.»

О, господи. Она хотела, она действительно хотела этого, но сначала надо разобраться с этой ситуацией. Если отец увидит это, то убьет Соло.

— Н-не показывай ему, Матас. Пожалуйста.

Его пальцы сомкнулись на устройстве, и экран исчез.

— Недавно я поставил скрытую камеру в зоопарке, наблюдая за тобой, и знаю, что ты давала сладости животным, которые им никогда не предназначались. Лекарства, за которые твой отец заплатил. Я всегда позволял тебе делать такое, но это… нет. Я не могу.

Ее колени дрожали, угрожая подогнуться.

— Я убегу, — пригрозила она. — Если ты скажешь ему, то я уеду и помогу властям найти цирк, чтобы закрыть его, и ты останешься без работы.

«Вика, пожалуйста. Послушай меня. Никогда не пытайся заключить сделку со злом.»

— Не угрожай мне, — прорычал Матас… непосредственно перед тем, как ее ударить.

Ее голова дернулась вбок, щёку пронзила острая боль. Вкус крови наполнил рот. Очередное избиение, и от мужчины, который оттолкнул ее? Нет. Нет! Она не позволит этому произойти.

Она схватила нож и ударила, вонзая его максимально глубоко в бок Матаса. Возможно, он взревел, возможно, нет, но он отпрянул спотыкаясь.

Пока он стоял, тяжело дыша и глядя на нее, Вика посмотрела вниз на ярко-красное лезвие. Ужас окатил её, и кровь в жилах стала не холодной, а замерзшей, как маленькие кристаллики льда, из-за чего она чувствовала себя тяжело и плохо.

Она почти зарезала человека. Причинила кому-то боль, наихудшим из возможный способов. Возможно, даже могла убить Матаса. Да, это была самозащита, но хуже того, что делал ее отец.

Я не могу быть похожим на него. Просто не могу.

«Ох, Вика, — Икс сказал печально. — Я сожалею.»

— Ты заплатишь за это. — Нахмурившись, Матас гневно бросился к ней, сократив расстояние прежде, чем она смогла отступить. Он ударил ее тяжелым кулаком по голове, сбив на землю.

Еще удар, и мозг ударился о череп.

После второго удара Вика отключилась.

Соло услышал спор двух мужчин прежде, чем увидел их, его уши дернулись, и он прислушался. Он ожидал что Икс, который болтал несколько минут назад, тайно скажет перед исчезновением:

— Держи себя в руках, поскольку она нуждается в твоей помощи, а не в твоем характере. — Но нет, это был не Икс.

— Я убью тебя, Матас.

Соло узнал этот суровый голос, он принадлежал Джекису.

— Я же сказал, что сожалею.

— От этого лучше не становится!

— Я показал видео. Теперь вы знаете, что она сделала.

— И это — проблема, но это — моя проблема. Ты должен был прийти ко мне, чтобы я разобрался с этим. Теперь… — Такой дикий рев ярости Соло слышал только однажды… от себя, в день, когда обнаружил разложившиеся трупы своих родителей. — Ты должен был сделать ей ребенка, заставить ее захотеть остаться, занять ее чем-то. Взгляд в ее глазах в последнее время был точно таким же, как раньше, когда она… но ты разрушил все!

Матас собирался сделать ребенка… Вике? Несмотря на то, что она не любит это животное?

— Я сделал тебе подарок, — продолжал Джекис неуверенно, — мое самое дорогое имущество, и ты сломал его. Я должен выгнать тебя из цирка.

— Она ударила меня, и я среагировал, — оправдывался Матас неуверенным голосом. — Это не повторится. Как я уже сказал, мне жаль.

— Не ври! Ты чуть не убил ее, избивая таким образом.

— Позволь мне позаботиться о ней. Я исцелю её магией.

Ее. Она. Для них же лучше, если они обсуждают не Вику.

— Ты больше никогда ее не тронешь. Если какой-либо человек поставит меня в эту ситуацию… если какой-либо человек причинит моему ребенку боль как эта…

Его ребенку. Они говорили о Вике. Соло не услышал разговор до конца.

Секунду спустя он вскочил на ноги и сжал решетки, страх накрыл его, вместе с яростью и отчаянием… так много отчаяния… Он не мог полагаться на одни эмоции, не в наручниках, из которых поступали наркотики, истощающие тело.

Что с ней сделали? Как ужасно она пострадала? Жива ли?

Вопросы, вопросы, так много вопросов, но один ответ сформировался: он накажет ответственных за это.

Не из-за того, что хотел использовать Вику для побега. Не из-за того, что осознал — она была его единственной надеждой, а потому что у него не было другого выбора.

Он был совершенно уверен, что отомстив, наконец, почувствует себя хорошо.

«Оставайся спокойным. Помни, что я тебе сказал. Прямо сейчас ей нужна нежность», — произнёс Икс, появляясь без предупреждения и выглядя немного слабее прежнего, его кожа поблекла.

— Помоги ей, — потребовал Соло.

«Я пытался, но не могу помочь тому, кто не хочет. Никто не может».

Наконец Джекис и Матас вышли из-за угла, появляясь в его поле зрения. Оба мужчины хмурились. Джекис нёс на руках свою дочь похожую на сломанную куклу.

Колени Соло почти подкосились. Светлые волосы Вики рассыпались каскадом и спутались. Одна рука безвольно повисла. Другая была сломана и лежала у Джекиса на груди, лицо разбито и прижато к его груди, скрывая повреждения.

Ярость, наконец, вырвалась, и Соло зарычал, вторя Джекису. Двое мужчин споткнулись.

«Успокойся, — сказал Икс. — Сохраняй спокойствие».

Мужчины подходили все ближе и ближе к клетке Соло, так, что их зло ощущалось на коже. Сердце Соло колотилось, словно пытаясь вбить гвоздь в одно из ребер.

Он никогда не был тем, кто наслаждался своей работой, восхищаясь лишением жизни, но он будет наслаждаться, и восхищаться на сей раз.

«Успокойся».

Для него это будет легко. Вследствие своей профессии он видел последствия домашнего насилия тысячи раз, и считал себя слишком ожесточенным, чтобы переживать об этом.

Он всегда говорил себе, что люди, которые попадают в подобные ситуации, заслужили то, что получили. Теперь же, видя ушибы Вики, учитывая ее глухоту, зная о ее воспитании в этом замкнутом мирке и подозревая, что она понятия не имела о чем-то лучшем там…

Но, даже если бы она знала, то не покинула бы цирк. Он помнил ее слова: «Ты также приговоришь других пленников к смерти.»