Только почему ж взгляд вечно ползет к мелкому вездесущему круглому паразиту на краю картины?! Чтоб он плесенью покрылся!

Эх, отвлекся я, а меня, между прочим, ждут политические Игры. Соперники заждались уже. Я смотрел на них с потолка из тайной щелки, присутствующие были, как на ладони. Кто-то ковырялся в ушах, кто-то пел (я понял, что в этом мире нет ничего ужаснее поющего водяного), кто-то чистил посох. Среди присутствующих находилась и дама — Пантанальская Кикимора, жена водяного из Бразилии, который владеет самым большим озером в мире. Мадам выглядела очаровательно, как маленький пушистый лисенок, при этом она умудрялась поглощать пищу, как голодный крокодил.

К моему огромному удовольствию, появился я действительно неожиданно, до полусмерти перепугав всех присутствующих и даже самого себя: давно не пользовался этим ходом, поэтому, когда дернул рычаг, скрытая дверь люка в потолке резко распахнулась с жутким грохотом и скрипом. Пантанальская Кикимора подавилась и чуть не задохнулась, если бы не Водяной, потеряли бы игрока и перешли бы на военное положение, как ни крути, такой конфуз грозил междоусобицей. Неудобно как-то получилось… Ну, ничего! Обошлось ведь.

Я все-таки Леший, мне положено дурачиться. Совсем чуть-чуть!

Когда все поняли, что это всего лишь очередной мой розыгрыш, а не внеплановый конец света, в Травном зале повисло весьма укоризненное и даже немного угрожающее молчание, оно не переросло в гневные вопли только потому, что я здесь все-таки главный.

— Достал! Елку ему в… — произнес пришедший в себя Леший из Северных широт. Игра началась.

Москва. Ленинский проспект. Офис

Тук-тук-тук.

Галина, из отдела рекламы, нерешительно постучала в кабинет директора. Приглашения войти не последовало. Девушка оглянулась на секретаршу, напрочь игнорирующую посетительницу. Записи в блогах и просмотр новостных лент в одноклассниках не давали ей возможности заниматься такими мелкими делами, как работа. Галина снова постучала, тихонько приоткрыла дверь и заглянула в просторный кабинет Константина Самойлова, очень молодого руководителя солидной фирмы. В свои двадцать восемь он успел добиться невероятных высот в работе, не имея за спиной богатых родителей со связями. Женская половина трепетно ловила каждый случайный взгляд Константина, ведь помимо карьерного успеха, он являл собой образ уверенного и самодостаточного человека с обаятельной внешностью. Такой типаж нравился многим девушкам, ведь им очень важно чувствовать, что их груз проблем будет находиться не на хрупких плечах. Самойлов прекрасно понимал, что имел успех у женщин и неизменно этим пользовался.

Константин сидел за столом и громко спорил по телефону, раздраженный тон директора заставлял девушку съежиться и трепетать от страха.

— Твои провокационные идеи, Жбанов, мне уже поперек горла встали, — орал в трубку разгневанный Самойлов и уже хотел добавить что-то из нецензурного оборота речи, как во время заметил заглядывающую в кабинет молодую сотрудницу.

Он тут же переменился в лице, широко улыбнулся, прикрыл рукой микрофон в телефоне и доброжелательно обратился к девушке:

— Галиночка, заходите! Присядьте на стульчик, я скоро закончу разговор, — шумно вздохнув, он продолжил в трубку, из которой не переставал доноситься голос собеседника:

— Жбанов, подожди — не тараторь! Я еще ни на что не согласился и не соглашусь. У меня неотложные дела сейчас, перезвоню позже! — Константин нажал кнопку отбоя, поправил дорогой галстук и перевел внимание на сотрудницу из отдела рекламы.

Галина недавно окончила институт и имела большие планы на будущее. Она полагала, что работа в крупной компании откроет ей большие возможности в жизни, поэтому трудолюбиво старалась проявить себя с лучшей стороны. Осталось пройти испытательный срок, который заканчивался на следующей неделе.

— Макеты посмотрел — неплохо для начала, — сказал Самойлов. — Вот эти оставляем. Остальные срочно на доработку, — он покопался в стопке бумаг, наобум вытащил несколько листов и оставил на краю стола, остальные передал девушке.

На самом деле, у Константина к рекламным макетам, разработанным Галиной, претензий не имелось, как и особой необходимости в них. Самойлову просто понадобился повод, чтобы красивая девушка зашла к нему в конце рабочего дня, тогда он планировал найти еще несколько недочетов в выполненных макетах и предложить обсудить их вечером за ужином. Столик в ресторане был заранее зарезервирован.

Галина пришла в их компанию всего месяц назад, испытательный срок подходил к концу, и останется она работать или нет, зависело исключительно от нынешнего вечера. Константин старался не показывать заинтересованность сексапильной фигурой молодой особы, а то, если заметит, сразу из робкой мышки превратиться в хищницу с когтями и не успеешь оглянуться, как она вальяжно развалится на шее. Не раз уже из охотника становился жертвой. Больше наивные глазки и стыдливый румянец не собьют его с толку. Для этого был заготовлен план и несколько коронных фраз.

— Галочка, эти макеты крайне важны для нашей компании. Еще важнее сделать их к сроку. Мы с вами не вписываемся в запланированный график, сегодня уже пятница — последний день. Те макеты, что я отобрал, отправьте в полиграфию на печать, остальные возвращаю на доработку, чтобы к вечеру лежали у меня на столе в лучшем виде. Галиночка, я на вас рассчитываю, не подведите меня, — твердо произнес Константин.

Роль руководителя, возлагающего большие надежды на своего подчиненного, была сыграна отлично. Вранье давалось легко. Остался маленький штрих:

— Как бы нам с вами не остаться без работы. В нашей компании очень строго следят за любыми промашками, — Константин многозначительно поднял палец вверх.

Девушка подняла глаза к потолку, ненадолго задумалась над тем, кто мог уволить самого генерального директора. Самойлов правильно прочел вопрос в глазах сотрудницы. Чуть подался вперед и прошептал:

— Они ничего не прощают. Следят за каждым нашим шагом и только попробуй, оступись…

Для большего устрашения он провел тыльной стороной ладони по горлу, показывая, что бывает за большие промахи.

Глаза девушки с каждым словом начальника становились все больше и больше. Чувственные губки соблазнительно подрагивали от волнения. Щеки залил румянец. Девушка нервничала. Именно этого и добивался Самойлов. В душе он ликовал.

— Я все переделаю, Константин Михайлович, — чуть не плача, обещала Галина.

Голос предательски дрожал, под мышками образовались два позорных мокрых пятна на лиловом платье, но она нашла в себе силы не зареветь, как первоклассница, получившая двойку в первый же день учебы, и, откинув челку со лба, пообещала более твердым тоном, что к вечеру обязательно все будет готово.

На столе запищал телефон, звонили по внутренней линии. Звонок наглым образом ворвался в мир Костиного триумфа, оборвав сладостный миг победы.

— Да, Марина! — грубо ответил Константин и нажал громкую связь.

Голос прозвучал жестче, чем того требовал момент.

— Константин Михайлович, Федор Иванович просит соединить, говорит по жизненно важному вопросу, — доложил приятный голос секретаря.

— Скажи, что я на совещании, — Самойлов надеялся, что простая отговорка сможет помочь ему избежать продолжения нежелательной беседы со Жбановым.

— Я уже сказала, что вы у себя с Галиной Вячеславовной обсуждаете рекламные макеты. Простите, Константин Михайлович, он грозился, спуститься к вам лично, если не ответите, — извиняющимся тоном закончила секретарь.

— Ладно, соедини через минуту, — с большой неохотой Константин согласился на нежелательный разговор и обратился к девушке:

— Галочка, можете идти. Вечером я вас вызову. Уверен, вы справитесь с поручением.