зрелищем. Лишь Юэн Фредерикссен видел, как вокруг силуэта тигрицы, заботливо

упакованного его умелой рукой точно в центр видоискателя едва слышно

жужжащей камеры, возник ореол. Он стремительно набирал силу,- и вдруг, словно каждая шерстинка тигрицы, в отчаянии разинувшей пасть, запылала

ослепительным, тяжелым ртутным светом. Юэн с воплем зажмурился, а когда он

сквозь веки увидел, что сияние погасло и вновь открыл еще подслеповатые от

светового удара глаза, тигрицы в клетке не было. Юэн ошарашено моргал, смотрел то в видоискатель, то мимо него…

Клетка была пуста.

Бойцов ВАО снова кто-то опередил.

Когда Скалли услышала рычание тигра, она вполне благоразумно замедлила

шаги. С того расстояния, на котором она находилась от клетки, ей было не понять, откуда именно звучит злобный, почти истеричный рык.

Это опять-таки мог понять лишь Юэн Фредерикссен. Рык прозвучал у него

за спиной.

Когда он это понял, работающая камера выпала у него из рук, а он, прижавшись спиной к прутьям опустевшей клетки, принялся панически озираться.

Но он так ничего и не увидел, когда тяжелая, горячая когтистая лапа, будто

примериваясь, на касании полоснула его по лицу. Этот удар сбил его с ног.

Помоги!.. - тоненьким голосом взвизгнул боец общества борьбы за права

диких животных и задохнулся от густо ударившего ему в лицо смрадного выдоха.

Это было последним, что он успел почувствовать в жизни. Клыков у себя

на шее и лап у себя на груди он, в сущности, уже не почувствовал.

Штаб-квартира

Фэйрфилдского отделения ВАО

Каэл Ланг сидел с непроницаемым и гордым видом, словно Наполеон на

острове Святой Елены. Вокруг него, понятное дело, суетились со своими

мелкими делишками мелкие людишки, - а он должен был как-то общаться с ними, да еще и выполнять хотя бы некоторые их требования и отвечать хотя бы на

некоторые их вопросы. Унижение и тоска. От Ланга буквально за милю несло

этими чувствами.

- Вы, значит, не знаете, что делал член вашей организации в зоопарке?

- Относительно его намерений у меня нет никаких идей.

Хорошо хоть, пива теперь не просит, неприязненно подумала Скалли.

Впрочем, кто бы ему теперь принес?

- Ну, а если я скажу, что видела его видеокамеру днем здесь, у вас?

- Вы видели. Я - нет. Видимо, я ее не заметил, так бывает.

И Ланг положил ногу на ногу.

- Послушайте, мистер Ланг. Тигр пропал. Ваш сотрудник погиб. Для такого

принципиального человека, каким вы кажетесь, вы сейчас удивительно

равнодушны.

- Человек - животное, и тигр - животное. Они честно охотились друг на

друга. Если победил тигр, это только естественно. Вот попробуйте сосчитать, скольких тигров люди перебили - подло, мерзко, с помощью приманок и ружей!

Скалли едва сдержалась, чтобы не закатить водителю народных масс

оплеуху. Она чуть помолчала, успокаиваясь, а потом сказала негромко: - Если я докажу, что это вы послали парня освободите тигра - вы

проведете остаток дней в клетке. Как животное. И это будет только

естественно.

Ничто не дрогнуло на лице Каэла Ланга.

Открылась дверь, и внутрь заглянул Малдер.

- Скалли! Можно тебя?

С облегчением Скалли вышла из комнаты, где мрачно и величественно

восседал Ланг.

- Как меня злит этот тип! - в сердцах призналась она. Малдер ободряюще

тронул ее за плечо.

- Да уж… - сказал он. - Субъект не из приятных. Но ты в порядке?

- Да.

- Успокоилась?

- Да. Что ты хотел сказать?

- По поводу тигра…

- Его нашли наконец?

- Нет. Но я не об этом… Я посмотрел пленку из камеры парня. Камера, упав, продолжала работать, нам повезло - но… понимаешь, Скалли, его убил

не тигр.

- Как не тигр? Я же буквально своими глазами… То есть…- она

ошеломленно осеклась, помедлила, приводя мысли в порядок, а потом начала

размеренно: - Когда я прибежала на крик, тигра уже не было, это так. Но

буквально за полминуты до этого я слышала, как он рычит и… извини…

чавкает, что ли… Да ты разве не видел труп? Парень был истерзан до смерти!

Весь в отметинах клыков и лап!

- Все так, Скалли - только фильм этого не показывает. Ты увидишь…

Если только это не трюк. А кто стал бы заниматься такими трюками, и как?

Нет… Словом, отчетливо видно, как парня катают по полу, как куски мяса

отрываются, но… все это с ним проделывал воздух. Прозрачный воздух.

- Слониха…- пробормотала Скалли.

- Да. Да, Скалли. Именно. Странными свойствами наградил Господь зверей

этого зоопарка, ты не находишь?

- Послушай, Малдер… Когда я подбегала… подходила… на какое-то

мгновение, может, секунды на три… там, за густым кустарником у клеток, зажегся яркий свет. Мне были видны блики, отсветы… я подумала, парень

включил мощный подсвет, чтобы улучшить условия съемки. Но теперь соображаю -

никакой фонарь не дал бы такого эффекта. Там словно авиационный прожектор

полыхнул.

Она замолчала, растерянно глядя на Малдера. И Малдер молчал, мягко

глядя ей прямо в глаза. Скалли почувствовала, как пол уходит у нее из-под

ног. Она ощутила беспомощность и отчаяние.

И замок на клетке не тронут, - проговорил Малдер. - И решетка в

целости-сохранности…

Фокс,- взмолилась Скалли. - Только ради всего святого - не говори

сейчас про тарелки?

Хорошо,, Дэйна, - ответил Малдер и чуть улыбнулся. - Сейчас - не скажу.

Сейчас нас ждет мисс Эмброуз. Пора поговорить с ней всерьез.

Едем, - решительно сказала Скалли.

Фэйрфилдский зоопарк

Мисс Эмброуз по-прежнему напоминала гоночную машину. Только, похоже, горючее в ее баке было на исходе. Со своей неизменной папкой в левой руке

она, неприязненно глядя на агентов, стояла так, будто изготовилась к

последней схватке.

- Я знаю не больше, чем уже рассказала полиции, - безжизненно

произнесла она. - Мне нечего добавить.

- Мисс Эмброуз, - негромко и даже как-то задушевно произнес Малдер. -

Где вы держите Софи?

На щеках мисс Эмброуз вздулись и опали желваки.

- Софи больна, - ровно ответила она.

- Как вы думаете, можно нам с нею повидаться? Мы вовсе не собираемся ее

у вас забирать.

Мгновение мисс Эмброуз поколебалась, а потом повернулась и пошла в глубину помещения, жестом пригласив агентов следовать за собой.

Открылась еще одна дверь.

Никто не назвал бы Софи миленькой. Вряд ли нормальному человеку пришло

бы на ум держать это чудовище в собственном доме для. вящего уюта. Но было

несомненно, что обезьяна страдает, и сердце Скалли сжалось от сочувствия.

Софи неподвижно сидела в отгороженном решеткой углу, прижавшись спиной к

стене, опершись о пол одной рукой, положив громадную нелепую голову на

грудь, и тихонько стонала. Когда вошли .люди, она подняла на них измученные, влажные глаза, но даже не пошевелилась.

- Что с нею? - спросил Малдер.

- Не знаю,- честно и жестко призналась мисс Эмброуз. - Примерно шесть

недель назад мне пришлось забрать Софи из вольера сюда, домой. Она внезапно

стала пугливой, грустной, замкнутой… Забивалась в угол и дрожала. Словно

перенесла какой-то шок. Но ничего не было! Ничего. Просто однажды утром она

стала иной.

- Говорят, вы в состоянии беседовать с ней. Вы не спросили ее, что с

ней случилось?

- Господи,- мисс Эмброуз взволнованно прижала руки к груди. Папка

сейчас отчаянно мешала ей, но, похоже, она просто не могла с ней

расстаться. - Спрашивала миллион раз!

- И что она говорит?

- Какую-то нелепицу. Боюсь - сильный свет. Это надо понимать так, что