Два слова «экстремальный» в одном сообщении означали предельный уровень опасности. Марта — классный профессионал, лучший опер в фирме. По- лучив сообщение, она поймет, что нарвалась на что-то серьезное и проверит свой почтовый ящик, скрытый на труднодоступном домене в Азии, через который они договорились держать связь. Майк много бы дал, что- бы посмотреть на выражение ее лица, когда она будет просматривать материалы. Он не сомневался, что ее естественной реакцией будет лечь на дно и переждать первую волну полицейской активности. А когда осядет пыль, она с ее связями найдет, куда пристроить материал за очень неплохие деньги и, при удачном раскладе, поделится с ним. Как договаривались.

Отправив сообщение, Майк полностью очистил жесткий диск и удалил из компьютера все следы материалов и произведенных с ними манипуляций. Он почувствовал, как паника первых минут спадает, и сознание, подавив волну адреналина, привычно начинает просчитывать варианты развития событий и возможную реакцию на них. Можно было и не шифроваться. Он представлял, что добрая половина всех спецслужб страны сейчас стоит на ушах, вычисляя утечку, и, если у них есть хоть малейшая зацепка за Марту, на него вый- дут в течение нескольких часов или даже раньше.

Идиот! Зачем он в это ввязался? Надо было сразу сдать материал властям. Не вскрывая. Может, тогда оставили бы в живых… Хотя, нет, вряд ли. Легче просто убрать свидетеля, чем ломать голову над тем, что ему известно.

Майк опять потянулся за кофе, но вдруг почувство- вал легкий, солоноватый привкус во рту. Стало трудно дышать, нос как будто заложило, монитор компьютера, деформируясь, стал уплывать в глубину комнаты, чашка с кофе вытянулась и изогнулась, словно кланяясь ему. «Надо было допить сразу, а то сейчас разольется…» — пронеслась в угасающем мозгу чья-то мысль, когда Майк уже валился со стула на бок, упуская последние нити связи с реальностью.

Глухо бухнул взрыв, выбивая замок прочной стальной двери. Секунду в дверном проеме, затянутым легким дымом, не появлялось ничего, кроме укороченной штурмовой винтовки необычно крупного калибра в полном тактическом обвесе с глушителем и универсальным прицелом. Пройдясь по комнате, точка лазерного целеуказателя остановилась на лежащем на полу теле Майка.

— Цель обездвижена, послышался неестественно приглушенный голос.

В квартиру, шаря стволами штурмовых винтовок по сторонам, скользнули две фигуры в черной экипировке городского спецназа и легких тактических шлемах, одетых поверх противогазов.

— Лево чисто…

— Право чисто… Сенсоры скрытых ловушек не регистрируют.

Два бойца, быстро осмотрев пространство в мертвой зоне, слева и справа от двери, уверенно прошли вглубь квартиры. За ними появились двое агентов в штатском в легких газовых масках и еще один боец, который, судя по уверенным движениям и по тому, что из оружия у него был лишь пистолет, так и оставшийся в кобуре, был старшим штурмовой группы.

— Вентиляцию помещения и коридора на максимум, — отдал команду один из агентов и, нагнувшись над телом Майка, проверил пульс. Второй направился к рабочему столу, сел в кресло и, бросив быстрый взгляд на футляр с грифом «Совершенно Секретно» МНБ, забегал пальцами по клавиатуре, пытаясь восстановить последние действия, произведенные на компьютере.

Шумно заработала вентиляция. Один из бойцов поднял плотно закрытые жалюзи и распахнул окна, впуская вместе с легкими снежинками пахнущий мегаполисом холодный воздух. Старший штурмовой группы остался у входа, прислонившись к стене слева от двери так, чтобы она скрывала его от входящих.

— «Рокер-Один» — «Рокер-Мастеру», — через несколько минут начал доклад агент за компьютером. — Объект и карта памяти под контролем. Карта вскрыта. Данные извлечены. Доступ к данным невозможен. Компьютер объекта имеет несколько уровней защиты. Для работы необходимо стационарное оборудование или содействие объекта.

Агент некоторое время слушал инструкции, затем отдал в эфир приказ:

— Это «Рокер-Один». Пакуем объект и технику. «Рокеры-Два, Три, Четыре» остаются до прихода группы досмотра, контролируют периметр и передают точку полиции и федералам после окончания досмотра.

Закончив, он достал из внутреннего кармана похожий на авторучку миниатюрный анализатор токсичности воздуха и, взглянув на индикатор, объявил:

— Чисто. Следов газа нет.

Он снял противогаз, подошел к открытому окну и, надев тонкие инфракрасные очки, принялся вглядываться в темноту, в заснеженные крыши домов на другой стороне улицы. Даже зная расположение снайперов группы «Рокер-Два», он не смог найти ничего, что выдавало бы их присутствие. К подъезду апартаментов, пробуксовывая на снегу, подкатила вместительная карета скорой помощи. Вышли санитары. К ним из подъезда и стоящей рядом патрульной машины направились двое полицейских — часть группы прикрытия «Рокер-Три». Через несколько минут санитары были в квартире. Погрузив Майка на носилки и упаковав компьютер и периферию в приличного размера металлический ящик, они, не говоря ни слова, удалились.

«Рокер-Один» из окна проследил, как санитары погрузили свою ношу в карету скорой помощи и уехали в сопровождении черного «Сабурбана». «Когда же закончится этот снег? Не помню в Вашингтоне такой зимы», — подумал он и закрыл окно.

В семь часов утра она проснулась за пять минут до звонка будильника, быстро проверила почту, приняла контрастный душ, съела пару бутербродов и принялась ждать сообщения от Майка, просматривая в сети последние новости. Когда Марта в очередной раз открыла страницу форума, через который они договорились держать связь, на ней уже красовалось сообщение с двумя кодовыми словами «экстремальный», означавшими, что Майк уже проснулся, взломал код, и то, что он увидел, его напугало.

Марта хмыкнула и, повозившись с корейскими иероглифами, набирая адрес, открыла почту, где уже висел прикрепленный файл. Через несколько минут, когда программа ввода пароля разрешила доступ к файлу, она открыла документ, еще раз хмыкнула, увидев титульный лист с названием проекта «Лунный Свет» и, пропустив оглавление, принялась читать.

Прочитав семнадцать страниц текста и бегло просмотрев приложения, Марта отложила смарт и некоторое время пустым взглядом смотрела перед собой. Не одевая куртки, она вышла из номера на открытую галерею и, прислонившись спиной к промерзшей стене, глубоко вдохнула сырой, холодный воздух. Снегопад уже полностью прекратился, началась оттепель, и с крыши мотеля срывались редкие капли талой воды. Она зачерпнула ладонями с перил рыхлый мокрый снег и приложила его к лицу, стараясь сбить нахлынувшую волну жара. Сердце бешено колотилось, к горлу подкатил противный кислый комок, и она почувствовала, что ее начинает знобить, как тогда в Ираке после контузии. То, что она узнала, не укладывалось даже в ее опаленном двумя войнами и запятнанном кровью десятков человек мозгу. То, что она узнала, было не про- сто ужасно, это было чудовищно.

Через открытую дверь номера Марта услышала, как на столе настойчиво завибрировал ее смарт. Она вернулась в номер и, открыв почту, увидела сообщение, отправленное с лэптопа, который она оставила в своей квартире подключенным к камере и датчикам движения. Марта вошла в соцсеть и набрала кодовые слова, под которыми должен был быть выложен видеоролик. Он висел в сети минут двадцать под названием «SWAT штурмует квартиру в Вашингтоне» и уже набрал несколько тысяч просмотров. Она открыла картинку и кликнула на «PLAY». На экране в полупрозрачном об- лаке дыма появилась вырванная взрывом дверь ее квартиры, в которую один за другим, шаря по сторонам стволами, врывались бойцы полицейского спецназа в полной боевой экипировке…

«Ну, вот ты и доигралась, подруга, — подумала Марта. — Хотела адреналина?.. Будет тебе адреналин… По самое «не могу»…»