Она отложила смарт, приняла таблетку успокоительного, чтобы заглушить бешеный стук сердца, легла на кровать и закрыла глаза. Все оказалось гораздо сложнее, чем она себе представляла на трассе около взорванного «Сабурбана».

Теперь надо все еще раз спокойно обдумать.

Президент Соединенных Штатов Америки Каролайн Лэйсон сидела с бокалом ароматного глинтвейна в глубоком плетеном кресле напротив широкого панорамного окна, выходящего прямо на заснеженное поле для гольфа. За окном ее младшая дочь с подругами, вывалявшись в снегу, пытались прицепить небольшие пластиковые санки к Чаку — лохматому годовалому ньюфаундленду, подаренному ей мужем в день инаугурации. Пес, смешно загребая лапами глубокий рыхлый снег, носился кругами, басовито лая и неуклюже увертываясь от попыток девчонок набросить на него петлю с санками.

Президент счастливо улыбнулась, подумав: «Я ведь добилась всего в жизни. У меня прекрасные дети, муж… Я — лидер самой мощной державы в мире… Во всяком случае, в военном отношении. И скоро Рождество… Вот оно — счастье…».

Конечно, бремя президентства не дает проводить с семьей столько времени, сколько хотелось бы. Но работа есть работа. Тем более, что сейчас страна подошла к поворотному моменту своей истории. Из-за самоуверенности, рожденной чувством превосходства, США полностью упустили инициативу, появившуюся после развала СССР в начале девяностых прошлого века. Вместо укрепления морального авторитета и обеспечения устойчивого лидерства, способного продвинуть цивилизацию вперед, Америка, не сдерживаемая никем, два десятилетия упивалась чувством полной безнаказанности, наводя свои порядки и насаждая свои взгляды по всему миру. Развязав полдесятка войн и спровоцировав дюжину конфликтов по всему миру, Америка так увлеклась своей новой ролью единственной супердержавы, что допустила элементарные просчеты у себя дома. Пока США наслаждались ролью мирового полицейского, внутри страны нарастала лавина проблем. Неспособность эффективно управлять собственной финансовой системой, бездумное потребление, растущие социальные обязательства и не подкрепленные ростом экономики огромные военные расходы спровоцировали мировой экономический кризис. Этот кризис в последние десять лет перешел в вялотекущую фазу с непродолжительными отрезками незначительного роста. Он вогнал в депрессию основных союзников — Европу и Японию, и вывел на мировую арену новых глобальных экономических лидеров — Китай и Индию, которые аккуратно сдвинули США с пьедестала. К тому же сейчас большая часть населения планеты видит в Америке основной источник проблем и явную угрозу миру. Здесь уже ни о каком моральном лидерстве говорить не приходится.

Результат не заставил себя ждать — к ее президентству экономика страны переживала очередной период застоя, сопровождавшийся на фоне огромного государственного долга и постоянных секвестров бюджета увеличением безработицы и ростом протестных на- строений. Америка безвозвратно утратила глобальное экономическое и политическое лидерство, сохранив незначительное преимущество лишь в военной сфере.

Президент, вздохнув, отвлеклась от невеселых мыслей и снова посмотрела в окно.

Ее дочь, столкнувшись с подругой, со смехом повалилась в снег. Чак, улучив момент, вырвался из круга девчонок и, высунув огромный розовый язык, подымая широкими лапами фонтаны снега, помчался к ближайшим деревьям. Инструктор по дрессировке собак, стоявший неподалеку, нажал кнопку на пульте, и пес, получив легкий разряд тока из вмонтированного в ошейник устройства, резко остановился, оглядываясь в недоумении. Девчонки, волоча за собой санки, с визгом бросились к нему.

На столе тонко пискнул коммуникатор.

— Да? — чуть повернув голову, бросила Президент.

— Мэм, сегодня у вас в одиннадцать встреча с Рэймодом и Фостером, — сообщила помощник. — Они в пяти минутах от Кэмп-Дэвида. Где бы вы хотели ее провести?

— Я их встречу здесь, — Президенту не хотелось покидать эту уютную, скромно, но стильно украшенную к Рождеству гостиную, на минуту давшую ей ощущение счастья. — Да, и позаботься, пожалуйста, о напитках. Ты же знаешь Кроуфорда — он не упустит возможности пропустить стаканчик.

Она сделала глоток глинтвейна и, щелкнув по гарнитуре смарта, вызвала дочь, которая уже скрылась из вида.

— Джеси, девочка моя, я буду занята до обеда. Когда набегаетесь, не забывайте, что в малой гостиной вас ждет горячий шоколад с пирожными.

Президент через деревья заметила, как по боковой аллее со стороны восточных ворот периметра медлен- но ползет лимузин вице-президента и поняла, что ощущение счастья окончательно утеряно. Если Кроуфорд попросил о срочной встрече, да еще в компании экс-президента Фостера, значит, разговор будет серьезным. Она прокрутила в голове чрезвычайные ситуации последних дней: снежная буря на северо-востоке, вчерашний теракт, очередные сенатские слушания по госдолгу, очередной секвестр бюджета, блокада китайцами Тайваня. Ничего, что могло бы потребовать участия Фостера. Она пожала плечами и решила не мучить себя догадками.

— Госпожа Президент! — бархатистым голосом про- басил вошедший Кроуфорд, обнимая ее за плечи, чуть прикоснувшись своей щекой к ее щеке. — Как началось твое утро, Кэрол? Как девочки? Где опять пропадает муж?

— Заходите, господа. Присаживайтесь, — Президент сделала приглашающий жест в сторону журнального столика, где помощник уже разместила чашки с кофе, и ажурный поднос с выпечкой. — Рэй, только не говори, что вы с Дэвидом приехали сюда накануне Рождества, чтобы поинтересоваться моими семейными делами.

— Да, Кэрол хотел бы я, чтобы именно так и было… К сожалению, нам предстоит серьезный разговор и, поверь, мы этому совсем не рады. — Вице-президент окинул комнату рассеянным взглядом, который остановился на изящном графине с глинтвейном, стоящем на ажурном сервировочном столике над небольшой горелкой. — Ты не предложишь нам с дороги чего-нибудь горячего?

— Пожалуйста. Ты знаешь, где бар.

Президент села в плетеное кресло возле журнально- го столика, давая понять, что готова начать разговор.

— Спасибо, Кэрол. Я ограничусь дозой кофеина, — сказал Фостер, садясь напротив и придвигая к себе чашку кофе.

— А я ограничусь бокалом глинтвейна, — Кроуфорд налил себе напиток и устроился за журнальным столиком. — А может и двумя… В моем возрасте надо ценить маленькие радости жизни…

— Брось прибедняться, ты еще тот крепыш, — отозвался Фостер, высыпав в кофе пакетик сахара.

— Однако, начнем, — вице-президент сделал большой глоток из бокала и, подняв глаза, многозначительно посмотрел на потолок.

Президент набрала код на своем смарте, включив экранирование гостиной и систему звуковой модуляции, защищающую от прослушивания.

— Госпожа Президент… Мэм… — Кроуфорд одобряюще кивнул. — Я бы хотел посвятить вас в детали одного проекта, который мы, единственная страна в мире, обладающая глобальной ответственностью за его судьбу, начали двадцать лет назад. Проект этот настолько секретен, что на данный момент о нем знают единицы, включая трех человек, занимавших должности Президента США до вас. Господин Фостер передал вам президентство в этом году и присутствует здесь для того, чтобы обеспечить преемственность ответственности за этот проект на высшем уровне власти.

— Судя по началу разговора, я напрасно обещала пообедать со своей семьей, — Лэйсон, чуть сдвинув брови, покачала головой.

— Изначально мы планировали провести встречу через месяц, сразу после годовщины вашей инаугурации. Такова сложившаяся практика, — Фостер сделал глоток кофе и поставил чашку на стол. — К сожалению, последние события заставляют нас действовать с опережением.

— Это связано с терактом? — предположила Президент.

— Да, Мэм. Мы подозреваем, что целью нападения на курьера был итоговый доклад по секретному проекту, подготовленный для презентации вам.