Порыв воздуха оттолкнул их, Торин пропал из комнаты. Троны остались, символические, но все еще пульсирующие силой.

— Ты знаешь, кто он, — воскликнула Сорча.

— Да.

— Кто?

— Отец Эфниу, король Балор.

— Разве он не был мертв?

— Мы думаем, что древние мертвы, но они существуют в какой-то степени, — Эмонн взглянул на нее, хмурясь с тревогой. — Ты — внучка короля Балора?

— Ты — внук Нуады?

Он вырос на легендах о Балоре, боге фоморианцев. Его третий глаз открывался и сеял разрушения, куда смотрел. Только он мог одолеть изначальных Туата де Дананн на поле боя. Великий король, ужасный враг, отец расы друидов.

А теперь он смотрел на внучку страшного существа новыми глазами.

— Теперь ты меня боишься? — спросила она. — Я не знала, кем была.

— Нет, mo chroí. Я восхищен тобой.

— Хорошо. Я бы не хотела, чтобы ты теперь смотрел на меня иначе.

— Иди сюда, — он притянул ее к себе и прижался губами к ее губам. — Мы одолеем эту бурю, как делали до этого.

— Это буря? Моя семья?

— Это знак. Мы соединим семьи, народы, расы, которые никогда не существовали до этого бок о бок. Мы принесем новую эпоху, Сорча. Вместе.

Он обвил ее руками и понес из замка с призраками. Духи бежали от его тени, он двигался на свет. И в тот миг Эмонн поклялся, что защитит ее от всего.

Даже от себя.

7

Меч Света

Фейри заполняли банкетный зал, их смех и радостные вопли отражались от потолка. Они добрались до замка. Новый дом, новое будущее и обещания новой надежды.

Ряды заполняли зал, каждый крепкий стол был полон всей едой, которую они смогли отыскать. Уна была в своей стихии, спешила ко всем, кто поднимал пустые кубки, прося еще напитка.

Винный погреб был еще полон. Дворфы вернулись руками, полными эликсира, радуясь находке.

После всего, через что они прошли, Сорча думала, что они заслужили несколько ночей веселья.

Она сидела с остальными из ее новой семьи. Пука склонился над столом, потянулся за хлебом, руки уже были липкими от меда.

Дворф прошел мимо и вручил кубок Циану.

— Это не обычное.

Циан усмехнулся и осушил новый напиток.

— Благодарю!

Веселье было заразительным. Она едва могла говорить поверх шума, любила каждый миг. А как иначе? Это был ее народ, и они были счастливы после страданий.

Она пригнулась, пролетела курица, перья летели в стороны. Уна размахивала руками и бежала за ней. Кудахтанье добавилось к смеху.

Там было много красок, народу и звуков. Она не была на таком собрании с фестиваля Самайна. Сорча уперлась локтем в стол и смотрела на их проделки с улыбкой.

Дверь в зал распахнулась, и тишина зазвенела громче смеха. Кубок упал на пол и разбился.

Тени ползли из коридора. Свечи снаружи давно догорели до оснований.

Она узнала силуэт. Эмонн, их бесстрашный лидер, который привел их сюда. Сорча гадала, куда он ходил.

Ему было сложно находиться в таком веселье. Его мысли туманились, его отвлекали ответственность, семья и века одиночества.

Фейри молчали. Они не радовались ему, не встали. Они будто затаили дыхание.

Сорча ждала, пока терпение не лопнуло. Он стоял на пороге, опустив руки по бокам, растерянный, не двигался. Она не могла терпеть то, что его народ отказывался от него.

Она встала, миновала всех фейри, делающих вид, что они прилипли к скамье. Ее шаги были тихими, но ей они казались громкими. Каждый шаг был выбором. Подтверждением, что он был ее, а она — его.

Она протянула к нему руку.

— Приветствую, король.

Тени скрыли его радостное выражение от остальных, но она видела это ясно, как день.

— Добрый вечер, солнце.

— Ты пришел к нам?

— Если мне рады.

— Тебе всегда рады среди твоего народа.

Он взял ее за руку и притянул ближе. Тени окутали ее вместе с его сильными руками.

— Уверена в этом?

— Поешь с ними, и мы узнаем.

Кристаллы на его горле покачнулись, он сглотнул.

— Я не хочу портить их ужин.

— В пути такого и не было.

— Генерал отличается от короля. Они должны бояться меня на поле боя, они слушают любого, кто кричит на них. Но теперь? Это другое.

— Как так?

Эмонн зажмурился.

— Они хотят мужчину. Короля, который будет сидеть величаво за столом. Короля, что источает смелость и честь, успокаивает встревоженную мать и раненого солдата. Я не такой.

— Они ждут от тебя не такого, — она погладила его щеку. — Они знают, кто ты, Эмонн, потому следуют за тобой. Если бы они хотели короля, сидящего за столом с милым видом, они поклялись бы в верности Фионну.

— Они тут.

— Точно. Они не хотят, чтобы ты менялся! Так поешь с нами, попей со своим народом и подразни своих женщин. Они теперь твой народ. Не его.

Напряжение пропало из его плеч, его лицо смягчилось.

— Веди, моя королева.

Дрожь пробежала по ее спине. Его королева. Хотела ли она быть такой? Его — да, а все остальное?

Она не была так уверена.

Сорча переплела пальцы с его, повела его в банкетный зал. Дворфы смотрели дикими глазами, как опасный военачальник, управлявший ими в бою, успокоился от прикосновения друидки.

Внимательные заметили, как Эмонн поймал пальцем прядь ее кудрявых волос. Они покачивались до ее талии, а на его пальце придавали сил.

Они шли к одному из оставшихся столов, где сидело мало народу.

Эмонн потянул ее за руку.

— Почему тут?

— Пусть придут к тебе, — сказала она, садясь. Он позволил ей вести его.

— Придут ли?

— Я видела, как мастер-конюх подчиняет жеребца. Тот всю жизнь был диким, свободным, но мужчина не сдавался. Он сидел в загоне с конем часами, чтобы тот привык к его присутствию. Ни хлысты, ни крики, ни веревки не удерживали его. Конь полюбил его, потому что он был там.

— Думаешь, дворфы как кони?

— Надеюсь, — она мягко улыбнулась. — Надеюсь, так они полюбят и меня.

— Тогда будем есть, и, возможно, они придут к нам.

Он склонился, наполнил тарелку и взялся за еду. Эмонн не смотрел на других, не ждал их.

Словно ощутив вес ее взгляда, он посмотрел на Сорчу. Он замер с полным ртом.

— Все хорошо?

— Да.

— Уверена?

— Да.

Он указал на ее тарелку.

— Ты поела?

— Я уже немного поела, но попробую это.

— Это тебя устраивает?

— Да.

Сорча поняла, что скучала по этому. Есть с ним, говорить с ним. Простые вещи, что так много значили.

Он увидел перемену в ее взгляде. Нежность ее души сияла в ее глазах. Эмонн взял ее за руку, погладил ее костяшки большим пальцем.

— Я тоже по тебе скучал.

Тепло замерцало в ее венах как падающие звезды. Она вздохнула и сжала его пальцы, слова отыскать не удавалось.

Уна подбежала к ним и рухнула на скамью, фыркая.

— Ох, не думала, что фейри могут пить так много!

— Это дворфы, Уна, — сказал Эмонн, смеясь.

— Им нужно побеспокоиться о зависимости!

— Они заслужили веселье после сражений.

— Точно, — Уна подняла юбки и подвинула ноги под стол. Слоев юбок было так много, что Сорча не могла понять, где они заканчивались, и начиналась фейри. — Мы останемся тут?

— А почему нет? — сказал Эмонн. Он запихал больше еды в рот, взглянув на Сорчу, чтобы она продолжала разговор без него.

— Замку нужно немного любви, — сказала спешно она. — Но, думаю, он может стать домом для всех нас.

— Даже для дворфов?

— Конечно, — Сорча гоняла еду по тарелку. — Думаю, они пригодятся в ближайшие месяцы. Я не хочу их прогонять.

— Отправлять домой, ты хотела сказать.

— Их семьям лучше прийти сюда, — идея казалась невозможной, но Сорча видела в ней смысл. Женщины и дети сделают замок домом еще больше.

Служанки будут помогать с уборкой, дети — с садом и фермами. Эмонн посмотрел на нее с вопросом во взгляде.

— Семьи? — спросила Уна.

— Да. Пустить весть, что дворфам рады здесь. Что этот замок станет крепостью для тех, кто против Фионна. Что он — убежище для всех, не только солдат.

— Мы можем поддержать столько народу? — спросил Эмонн.

Циан подошел, отодвинул нескольких вставших дворфов.

— Можем. Сады дикие после многих лет без ухода, но их хватит, чтобы прокормить многих. Тут есть охотники, а еще больше тех, кто хотел бы научиться.

— А кровати? — Сорча склонилась с волнением в словах. — Нужно где-то их разместить. Знаю, в замке много работы, но что насчет зданий вокруг?

— Я могу послать ребят проверить их завтра, — сказала Уна. — Несколько женщин заинтересованы в уборке. А те здания в лучшем состоянии, чем замок.

— Так это возможно? — Эмонн взглянул на них. — Мы готовы добавить еще сто ртов?

— Сто? — Сорча рассмеялась. — Эмонн, в твоей армии больше двух сотен мужчин и женщин. Их семьи могут добавить еще по три рта, а то и больше. Так что их куда больше сотни.

Его потрясение вызвало ее улыбку. Сорча прижала ладонь к его щеке и рассмеялась.

— Когда ты начал этот путь, ты знал, что станешь королем.

— Я не думал, что это будет включать такое количество.

— Ты планируешь править всеми Благими. Начать с маленькой империи не так и плохо.

— Империя, — повторил он и покачал головой. — Во что ты меня впутала?

— В то, чего ты хотел, — она посмотрела на Уну и Циана. — Мы можем начать это в скором времени?

— Да.

— Думаешь, дворфов это заинтересует? — тревоги впивались в нее острыми когтями. — Я знаю, их тревожит близость семьи к войне, но я хотела бы сделать этот замок не просто местом, где кормят армию.

— Думаю, дворфы скучают по своим семьям, как скучали бы мы, — ответила Уна. — Они будут рады позвать супругов и детей.

Сорча подумала о детях, бегающих по коридорам этого мрачного места. Она огляделась, увидела трещины, где росли растения, осколки стекла на полу.

Еще не безопасное место, но будет им. Этот замок засияет, и только тогда она пустит сюда детей. Она представила служанок, спешащих по банкетному залу с метлами и тряпками. Мужчины шагали среди них, готовые починить стены и потрескавшиеся полы.

Этот замок был когда-то домом ее предков, а теперь она снова сделает его домом для своего народа. Она хотела слышать в комнатах смех, и чтобы кухни пахли ароматами еды, а земли были полны рынков.

Они смогут это сделать. Это был только первый шаг.

— Начнем, — сказала она. — Уна, Циан, пустите весть среди дворфов, что мы делаем этот замок своим. Приведите их семьи и всех, кто хочет на них работать.