Она поймала взгляд Эмонна и покраснела от восхищения в его глазах. Она взяла его за руку.

— Готова? — спросил он.

— Конечно. Пора сделать это место нашим домом.

* * *

Сорче нравилось смотреть, как дворфы песнями двигали камни. Они поднимали руки в песне, ладони тянулись к небу, их голоса летели свободно. Земля их слушалась, она не понимала этого раньше.

Камни двигались, мягко становясь на место. Бережно вырезанные статуи становились снова целыми, старые раны закрывались с тихим гулом. Кирпич и бетон поднимались в воздух и вставали на места.

Она изучала, сколько осмеливалась. Было в этом месте нечто зловещее, куда больше, чем Гибразил.

Сорча переживала, что все комнаты будут опасными, пока она не нашла скрытый коридор и тихое песто. Растения не двигались, когда она шла мимо, витражи остались целыми, мох покрывал холодный пол. Сорче нравилось такое покрытие под утомленными ногами.

Она работала с остальными, когда могла. Ее успокаивала помощь, хотя дворфы презирали ее, не пускали к себе. Маленькая бородатая женщина, которая первой заговорила с Сорчей, не одна была с предрассудками насчет друидов.

Большое окно позволяло ей смотреть на них, не мешая их работе. Они остановятся, если она войдет, как и другие фейри реагировали на нее.

А теперь она знала, как уговорить их полюбить ее.

— Я так и знал, что найду тебя тут.

Она улыбнулась. Эмонн всегда знал, где ее найти, как бы она ни пряталась.

Его руки обвили ее плечи, притягивая к его теплой коже. Она задела пальцами его предплечье. Гладкие кристаллы были не такими, какими она их помнила. Она теперь касалась его чаще, знакомила себя с его новой версией.

— Хорошо спал? — спросила она.

— Было бы лучше, если бы я проснулся с тобой рядом, — он поцеловал ее в макушку. — Почему ты не в постели?

— Хотела посмотреть на них.

— Нравятся песни дворфов? — он фыркнул. — Они рано встали.

— Думаю, они хотят закончить как можно скорее. Дожди замедлили их сильнее, чем они хотели.

Она склонила голову, его пальцы запутались в кудрях над ее ухом. Он часто тянул за пряди, отпускал их и смотрел, как они прыгают на место. Ему, наверное, нравилось видеть что-то яркое в жизни.

Синий свет упал на его предплечье, витраж придавал новые краски и жизнь всему, чего касался свет.

— Вернемся в постель, — сказал он, смеясь.

— У нас сегодня много дел.

— У нас?

— Уна попросила меня помочь убрать на кухнях.

— Ты — хозяйка этого замка. Тебе не нужно убирать.

— Я хочу, — сказала она. Повернувшись в его руках, она прижала ладони к его груди. — Мне важно быть полезной, Эмонн.

— Я никогда не превращу тебя в нахальную королеву?

— А зачем такое хотеть? — она улыбнулась, потянулась для поцелуя, который он точно дал бы. — Меня устраивает, какая я.

— Я бы не сказал, что меня просто «устраивает», — он поцеловал ее в лоб.

— Да? А каким бы словом ты описал меня, Высший король?

— Ну, — его губы задели ее щеку, скользнули поверх носа к другой щеке. — Утонченная. Заботливая. Добрая.

Он поднял ее подбородок нежными пальцами, скромно поцеловал в губы.

— Хорошие слова.

— Но этого мало, чтобы точно тебя описать, mo chroí.

— Видно твое благородство, — ответила она, игриво потянув его за ухо. — Когда ты так говоришь, я вижу в тебе короля.

— Только тогда?

Сорча закатила глаза и отодвинулась.

— Откуда мне знать? Я не встречала королей до тебя!

— Ты встречала моего брата.

— Мы теперь зовем его королем? Я не знала.

— Сорча, — прорычал он. — Вернись.

— Нет.

— Сейчас.

Приятная дрожь побежала по ее спине. Она любила, когда его голос становился тверже. Рычание, что указывало, что он был на волосок от потери контроля.

Она прикусила губу и покачала головой.

Кристаллы на его горле засияли, и он бросился. Сорча радостно завопила и прыгнула через скамью за ней. Юбки запутались в ее ногах, и он успел дотянуться и поймать ее за платье сзади.

Он потянул, предупреждая, что поймал ее, а потом отпустил. Ее король-воин хотел погоняться.

Кружась, она опустила руки по бокам и оглядела комнату.

— Думаешь, как сбежать? — прорычал он. — Пути нет.

— За тобой крепкая на вид лоза.

— Хочешь по ней забраться?

— Думаю тебя в ней запутать. Тогда я успею ускользнуть за дверь и найти место получше, чтобы отдохнуть.

— Выше, — посоветовал он. — Если сражаешься с армией, всегда нужно забираться выше.

— Тогда башни.

— А потом? Стала бы со мной сражаться?

— Нет, — она огляделась. — Ты куда крупнее меня, так что я не билась бы лицом к лицу. Я бы чем-то тебя отвлекла.

— И при этом?

— При этом кричала бы тому, кто лучше обращается с мечом, прийти на помощь. Они появились бы сзади, будь мы на лестнице в башне, и мы поймали бы врага.

— Хорошо, — Эмонн кивнул. — Теперь иди сюда.

Сорча склонилась и перевернула ближайшую скамью. Та рухнула на пол и дала ей время пробежать мимо него.

Но он не был воином-новичком, а она не была необученным человеком. Он схватил ее за руку, повернулся, чтобы не навредить ей, и поднял ее в воздух.

— Я хорошо тебя научил, — сказал он, целуя ее ключицы.

— В том и был смысл, да?

— Ты быстро учишься.

— У меня хороший учитель.

Она убрала волосы с его лица, улыбнулась ему. Ее сердце было легким в такие мгновения. Когда от улыбки морщинки появились у его глаз, его губы изогнулись без сарказма. Он был красивым, когда не был строгим.

Он помрачнел.

— Мне нужно идти.

— Идти? Нужно еще что-то планировать?

— Я должен покинуть земли замка.

— Что? — она в смятении замотала головой. — Зачем?

— Наш город растет, и нужно кормить много ртов. Я веду небольшой отряд охотиться.

Он дал ей соскользнуть по его телу. Каждый дюйм задевал выступы под его одеждой, которые она не заметила. Броню.

— Эмонн, — проворчала она. — Мы договаривались больше не сражаться.

— Я не ищу боя. Ты ведь понимаешь, что нужно кормить куда больше жителей.

Она вздохнула. Она знала этот аргумент, она понимала, почему он нервничал. Эмонн всегда действовал. Много лет на Гибразиле не помогли. Теперь он был дома и хотел сделать все, чтобы помочь своему народу.

Это действовало ей на нервы.

— Нам нужно собрать тут как можно больше народу. Ты можешь отвернуть Благих фейри от своего брата без кровопролития. Заставь его армию видеть, что ты — лучший король. Тот, кто позаботится о них, их семьях и их жизнях. Ты не должен делать это, проливая больше крови.

— Я и не собираюсь, — он рассмеялся, провел пальцем под ее подбородком, поднимая ее взгляд на себя. — Я за едой, чтобы мы могли привести еще больше народу в замок. Я хотел бы видеть больше фейри, чем дворфов.

— Ты не будешь биться?

— Я не ищу боя с Фионном.

Она искала в его глазах правду. Было что-то не так в том, как он говорил. Словно он что-то скрывал.

Фейри не могли врать. Она должна была верить, что он не играл словами, не давал ей повода насторожиться.

Она медленно улыбнулась.

— А мне нравятся дворфы.

— Нет.

— Да! Они трудолюбивые. Такое нынче сложно найти.

— Они игнорируют тебя.

— Как и другие фейри, — она пожала плечами. — Я ничего не могу с этим поделать. Они не доверяют мне. Пока что. Я работаю над этим.

— Не сомневаюсь, что они тебя полюбят, — он крепко обнял ее. — Я ненадолго. Всего на пару дней.

— Береги себя.

— Я должен тебе это говорить.

— Я защищена стенами замка. А ты будешь избегать армии брата, пытаясь при этом поймать достаточно еды для большой деревни.

Он рассмеялся и отпустил ее.

— Окажешь мне услугу? Не говори с призраками без меня.

— Я и не собираюсь сидеть на троне.

— Умница.

Она смотрела, как он покидал комнату, говоря себе, что предчувствие ее обманывало. Он будет в порядке. Он не собирался воевать, не хотел столкнуться с войсками брата.

Но она не могла отогнать ощущение, что он не поведал ей всего. Тревожные мысли впивались в нее.

Эмонн был не из блуждающих. Он был явно без ума от нее, его народ еще его таким не видел. Сорча не переживала, если крохотная женщина-дворф привлекла его внимание. Удачи дворфше, если так.

Ее беспокоило лишь то, что он еще хотел сражаться. Бой был в его венах, и он уходил, надеясь, что Фионн найдет его.

Она надеялась, что нет. Пяти лет войны хватило, его народ устал от страха и сложностей. Благие фейри не могли терпеть столько смертей. Рождение для их рода было сложным, и она боялась, что она была единственной повитухой в Другом мире.

Тревога заставила мысли блуждать. Она стояла на месте долго, глядя на дверь, словно он мог вернуться.

— Весь день там будешь стоять? — рявкнул грубый голос. — Или будешь что-то делать?

— Что, прости? — Сорча оглянулась на женщину-дворфа, ругающую ее. — Кто ты?

— Конечно, ты меня не помнишь.

— Нет, я помню тебя у костра. Но я все равно не знаю, кто ты.

Женщина-дворф бросила край бороды за плечо и скрестила руки.

— Ну? Почему ты еще этого не сделала?

— Чего не сделала?

— Ты — друид. Они всегда делают что-то подлое, чтобы выйти из такой ситуации. Давай. Делай то, что делаешь.

— Я — Ткач.

Дворф фыркнула.

— Если бы. Их больше не осталось. Мы убили их всех, когда прогоняли вас. Ты точно говоришь с растениями. Я видела, как они к тебе тянутся.

Сорча прищурилась, глядя на грубую женщину. Такая смелость была глупой. Она не знала, на что Сорча была способна, но провоцировала ее, словно опасности не было.

Сорча все еще не оправилась от резкого отбытия Эмонна, но сосредоточилась на дворфе.

Плетение стало проще в Другом мире, особенно в этом замке. Души друидов придавали ей сил, их призрачные ладони гладили ее руки и направляли разум.

Забрать имя из головы дворфа было даже слишком просто. Она потянула немного, и нить мерцающего света появилась над ухом дворфа. Ее видела только Сорча и, может, души друидов, шепчущие ей на ухо.

— Да, — сказали они. — Вот. Потяни немного, не дай ей заметить.

Сорча вздохнула.

— Хватит, Кейтлин.

Нить загудела, раскрывая, что дворф предпочитала прозвище Кейт.

Дворф скрестила руки.

— Хорошая уловка. Угадала?

— Нет. Это делают Ткачи.

— А я тебе говорю, что мы убили их в последней войне. Ткачей не осталось. Тебе лучше так себя не звать, а то найдутся дворфы, желающие тебя убить.