Поиск
Баллада про великий путь
Великий путь!
Великий путь!
Когда идет состав-колосс,
В чугунном рокоте колес
Я слышу голос:
— Не забудь!
«Отец твой строил этот путь!» —
Кричит мне каждый паровоз.
Я вспоминаю эти дни
По сорок градусов в тени —
Кочевничьих урочищ лень,
Даль, где ни сел, ни деревень.
Я вспоминаю этот путь —
Сквозь степь, где блещут солонцы,
Стальную нить вперед тянуть
Вы шли, упорные отцы!
Отец мой скважины бурил,
Водой пустыню одарил, —
Я помню котлованов муть.
Отец мой строил этот путь.
С Урала
Прямо на Восток,
На Золотой далекий Рог
Отцы сумели дотянуть
К началу века этот путь.
Служебный помню я вагон —
Был, как огонь, багряный он,
А я, ребенок, из окна
Под насыпь глядя, под откос,
Среди полыни и берез
То зебру видел, то слона!
В чем правда этих детских грез?
Не зря играл я в ту игру —
Коров считал за кенгуру,
За тигров принимал телят,
Когда в кустах они шалят.
Псы-львы рычали у дорог,
Ведущих прямо на Восток.
Уже среди ребячьих игр
Я знал, что уссурийский тигр
Совсем не сказка, явь почти…
А что-то дальше на пути?
И говорил отец:
«Мечтай!
Поедешь в гости и в Китай,
А из Китая и в Сиам,
А там — куда захочешь сам
Поедешь в гости ты к друзьям!
С кем хочешь будешь ты дружить,
Но по-соседски мирно жить
Ты с ними должен!
Не забудь!
Затем и строю этот путь!»
Отец мой умер!
Но ко мне
Вчера явился он во сне.
Был в белом кителе своем.
Кокарда — якорь с топором —
Сверкала на фуражке. Он
Искал служебный свой вагон,
Вагон багряный, как огонь…
Сказал отец:
«Событий суть
Ясна!
Я строил этот путь —
Путь через степь, и через лес,
И через горы до небес.
А в страны грез своих мосты,
Надеюсь, сам достроишь ты!
Осуществить твои мечты
Я не успел. Не обессудь!»
И грохотал из темноты
Толпой колес великий путь!
Земля
Одно
Волнение
Уляжется —
Другое сразу же готовится,
А мир еще прекрасней кажется.
Еще желаннее становится
Земля,
Укатанная гладкими
Посадочными площадками,
Увешанная виадуками,
Источенная водостоками,
Набитая золой и туками,
Насквозь пронизанная токами…
А там, вдали —
Вчера пустынная,
Земля целинная, былинная,
Забытая и вновь открытая,
Степными ливнями омытая,
Нигде как будто не кончается.
Над ней
Заря с зарей встречается.
Вот этим месяц май и славится,
И соловьями славословится.
Земля, великая красавица,
Еще прекраснее становится!
Вода
Вода
Благоволила
Литься!
Она
Блистала
Столь чиста,
Что — ни напиться,
Ни умыться.
И это было неспроста.
Ей
Не хватало
Ивы, тала
И горечи цветущих лоз;
Ей
Водорослей не хватало
И рыбы, жирной от стрекоз.
Ей
Не хватало быть волнистой,
Ей не хватало течь везде.
Ей жизни не хватало —
Чистой,
Дистиллированной
Воде!
Седьмое чувство
Строятся разные небоскребы, —
Зодчим слава и честь,
Но человек уже хочет иного, —
Лучше того, что есть.
Лучше и лучше пишутся книги,
Всех их не перечесть,
Но человек уже хочет иного, —
Лучше того, что есть.
Тоньше и тоньше становятся чувства,
Их уж не пять, а шесть,
Но человек уже хочет иного, —
Лучше того, что есть.
Знать о причинах, которые скрыты,
Тайные ведать пути —
Этому чувству шестому на смену,
Чувство седьмое, расти!
Определить это чувство седьмое
Каждый по-своему прав.
Может быть, это простое уменье
Видеть грядущее въявь!
«Закрывались магазины…»
Закрывались магазины,
День кончался остывая;
Пахли туфлей из резины
Тротуар и мостовая.
В тридцатиэтажном зданье
Коридоры торопились
Опустеть без опозданья,
А внизу дома лепились.
Средь конструкций и модерна,
И ампира, и барокко
Этот день, шагая мерно,
Вдаль ушел уже далеко.
Вот смотрите! Это он там,
Он, который нами прожит,
А для стран за горизонтом —
Только будущий, быть может.
Он у нас не повторится,
А у них еще начнется
В час, когда на ветке птица
Поутру едва очнется.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: