Означает ли это, что диверсантов готовили плохо? Вовсе нет, курсанты изучали достаточно предметов: разведку, топографию, подрывное дело, методы работы НКВД, строевую и спортивную подготовку.
Впоследствии один из прошедших такую подготовку вспоминал, что курсантов учили добывать необходимые сведения путем подкупа и подслушивания, например, в парикмахерских, очередях, театрах и других общественных местах, или наблюдая, легально или нелегально, за интересующим объектом. Например, в газетах воинских частей указывается год издания, а по нему можно установить, что газета издается, к примеру, семь лет, значит, это кадровая часть, а если один год или меньше, то с уверенностью можно сказать, что эта часть переменного состава. Учили диверсантов и такой премудрости: самый надежный способ получения информации – это водка. «Предложи выпить и ты всегда найдешь собеседника». Особое внимание обращалось на изучения структуры Советской Армии, силуэтов самолетов и танков (для более точного определения их типов при ведении разведки на дорогах).
После окончания курса подготовки разведчикам готовили поддельные документы и легенды. Притом помимо основных документов делались и запасные комплекты – для легендирования возвращения (обратного перехода к немцам).
Поскольку с 1942 года диверсантов набирали в основном из военнопленных, немцы стремились также дополнительно проверить их. Бывали случаи, что подготовленные к работе в советском тылу группы выбрасывали на немецкой территории, а затем немцы инсценировали облаву и допрашивали задержанных разведчиков под видом следователей НКВД.
Агентов для обучения, как мы уже упоминали, вербовали в основном из военнопленных, согласившихся сотрудничать с абвером, а также перебежчиков и антисоветски настроенных лиц, оставшихся на оккупированной территории. Подбор агентуры производили официальные сотрудники школ, а также эмигранты, которые специально посещали пункты приема военнопленных, пересыльные и стационарные лагеря. Будущих сотрудников абвера старались подобрать из лиц, давших ценные показания при взятии в плен, а также радистов, связистов, саперов и хорошо образованных военнопленных. С каждым из кандидатов перед вербовкой проводили индивидуальную беседу для выяснения его биографии, связей в СССР, личных качеств, отношения к советскому строю, немцам и прочего.
Отобранная агентура пребывала в предварительном лагере около 2 – 4 недель, где подвергалась усиленному «промыванию мозгов», занималась строевой и военной подготовкой, получала общее представление о методах разведработы и проверялась через внутрилагерную агентуру. Те, кто не прошел проверку, отправлялись назад в лагеря, где были изолированы от остальных военнопленных. Те же, кто успешно зарекомендовал себя в предварительном лагере, направлялись в школы. Существовало два основных типа школ: для подготовки агентов для разведдеятельности (тут могло одновременно обучаться до 300 человек), а также школы диверсантов (тут проходило обучение до 100 агентов). Срок обучения зависел от характера предполагаемой работы. Для разведчиков ближнего тыла – от 2 недель до 1 месяца, для разведчиков глубокого тыла – до 6 месяцев, диверсанты учились от 2 недель до 2 месяцев, а радисты – от 2 до 4 и более месяцев. Для более качественной подготовки агенты разбивались на учебные группы по 5 – 20 человек (в отдельных случаях агентов обучали в парах), с учетом индивидуальных способностей, причем группы обучались раздельно, контакты между ними не приветствовались, а с гражданским населением – исключались.
Перед всеми агентами возникала проблема проникновения в тыл для осуществления операций. И чем дальше от линии фронта находилась цель, тем сложнее было осуществлять заброску. Широко практиковался пеший переход линии фронта. И наиболее опасным, но единственно возможным способом проникновения в глубокий тыл был воздушный путь. Агенты пересекали наземную линию фронта на самолетах специальных авиаэскадрилий. Перед переброской, как уже упоминалось выше, отрабатывались легенды и заготавливались фальшивые документы. В случае заброски в глубокий тыл агентам не указывали конкретный срок возвращения, но с группой обязательно отправлялся подготовленный радист, который должен был передавать информацию в центр на определенной волне и в оговоренное время. Если было необходимо, то группам доставляли сменные комплекты батарей питания (или других необходимых вещей) – сбрасывали грузы с парашютом в условленном месте.
В тылу агенты действовали под видом военнослужащих и командированных лиц; раненых, выписавшихся из госпиталей и освобожденных от военной службы, эвакуированных, вблизи фронта – под видом саперных подразделений, производящих минирование или разминирование переднего края; связистов, исправляющих линию, снайперов, сотрудников особых отделов. Для соответствующей легенды агенты снабжались документами, зачастую подлинными, отобранными у военнопленных. Соответствовала документам и экипировка агентуры.
Характер задания агента полностью соответствовал пройденному им курсу. Разведывательная агентура внедрялась в районы боевых действий для сбора информации об укреплениях, расположении, вооружении, нумерации и наименовании советских частей на определенном участке фронта и получения многих других сведений. В глубоком тылу агенты собирали сведения о формирующихся воинских частях, местах их расположения, личном составе, узнавали для каких участков фронта они предназначены, а также собирали оборонно-экономическую информацию (особый интерес представляли предприятия авиационной, танковой и артиллерийской промышленности).
Агенты-диверсанты имели задания по устройству диверсий на железнодорожном транспорте, уничтожению баз и складов с продовольствием и других важных объектов. К тому же они вели антисоветскую пропаганду, совершали убийства офицеров и генералов Красной армии. А на завершающем периоде войны диверсанты, которых забрасывали в советский тыл, организовывали повстанческие отряды для проведения диверсионных акций. На вооружении у них были особые заряды повышенной мощности и, вмонтированные в противогазные сумки, вещмешки, консервные банки, куски каменного угля. При возвращении с задания группы агентов все ее участники изолировались друг от друга. Их показания сличались и подвергались тщательной проверке.
На заключительном этапе войны немецкие разведорганы стали готовить агентуру по сокращенному курсу, для проведения диверсионно-повстанческой работы в советском тылу, агентов набирали из числа членов различных антисоветских партий и организаций Прибалтики, Польши, Балканских стран и Германии.
Следует заметить, что несмотря на то, что разведорганы союзников арестовали множество немецких агентов, часть обученной агентуры и в послевоенные годы осталась нераскрытой, часть продолжила деятельность в различных разведках мира.
Наиболее ранней школой абвера были краткосрочные курсы диверсантов по изучению теории и практики применения взрывчатых веществ при отделе техники Абвер-2 в Берлине, организованные в июне 1940 года и ликвидированные в апреле 1945-го. Прошедшие подготовку диверсанты направлялись во фронтовые абверкоманды и абвергруппы.
За несколько месяцев до начала войны появилась разведывательная школа в местечке Брайтенфурт (неподалеку от Вены), где первоначально был расположен подготовительный лагерь, а с 1943 года готовили агентов по трем специальностям: техника, авиация и разведчики ближнего тыла советских войск.
В разведшколе в городе Мишен (неподалеку от Кенигсберга) проходили обучение разведчики и радисты для работы в глубоком тылу СССР. Также в 1940 году при ACT «Краков» в городах Криница, Дукла, Каменица, Барвинек были организованы лагеря (школы) по подготовке разведчиков и диверсантов для проведения подрывной и разведывательной работы против СССР. Школа комплектовалась из украинцев – жителей Польши, членов ОУН Бандеры и Мельника. Агенты занимались военной подготовкой и изучали специальные предметы: разведку, диверсионное дело и организацию повстанческого движения. После начала войны школу расформировали, большую часть ее агентуры направили в Нойхаммер в соединение «Бранденбург-800», оставшихся в школе передали на укомплектование фронтовых команд и групп абвера.