– Работала? – переспросил Александр.

– Она уже умерла. Была замужем, но детей у неё не было.

– А Михаил?

– Михаил был инженером-авиастроителем. Работал вместе с сестрой в том же конструкторском бюро. Был награждён орденом Ленина и другими наградами. Умер от сердечного приступа в начале перестройки. У него остался один сын, Николай.

– Прямо традиция у них в семье.

– Происхождение обязывало.

– Что сын?

– Он был гражданским лётчиком. После испытывал самолёты. Выступал за возрождение дворянства.

– Семья у него была?

– Да известно, что у него есть сын Владимир.

– Вот это да! – воскликнул Александр.

– Отчего такие эмоции?

– Вы не представляете, Михаил Иванович, как мне помогли!

– Что ж я рад, что моя скромная помощь для тебя так важна.

– Ещё как!

– Для чего тебе эти подробности?

– Потом всё расскажу, обязательно расскажу, обещаю. А сейчас ответьте, где живут последние Волынские?

– Проживали они в Москве, но связь с нашим краем не теряли. Им принадлежал дом Николая Волынского, который был трактористом в селе Никольском.

– В Никольском, – вслед за Кузнецовым повторил Александр.

– Что? – не расслышав последних слов Александра, переспросил Кузнецов.

– Это я так, мысли вслух, – ответил Александр. – У меня ещё один вопрос.

– Я весь во внимании, – пошутил Михаил Иванович.

– Откуда у вас такие сведения об этой фамилии? Есть какие-то публикации?

– Конечно, откуда бы я так подробно смог всё узнать? Вот в журнале я нашёл публикацию одного нашего журналиста.

Кузнецов протянул гостю журнал с закладкой.

Александр сразу узнал журнал: вчера, ожидая Михаила Ивановича он, листая, наткнулся на статью Журавлёва, но читать не стал.

– Можно взять журнальчик?

– Возьми, почитай на досуге.

Пролистывая журнальные страницы, Александр вспомнил слова Журавлёва, что убить ребёнка можно за очень большие деньги.

– А что, Михаил Иванович, не осталось ли у этих Волынских какого-нибудь наследства? Скажем, Романовские счета в иностранных банках?

– Романовские миллионы чушь, вымысел. У последнего императора, конечно, были кое-какие деньги в иностранных банках, но перед войной их все перевели в Россию. Кстати, это сделали многие аристократы и промышленники, справедливо полагая, что Россия в войне победит. Поэтому многие эмигранты за границей бедствовали, хотя не все.

– Значит, Волынские голь перекатная?

– Не совсем.

– Что это значит?

– Вот в журнальчике, что я тебе передал, приводятся данные о том, что великому князю Николая Константиновичу удалось переправить за границу значительные средства. Но воспользоваться ими он не смог, умер.

– А этот автор статьи Журавлёв, он кто?

– У меня есть его телефон, если хочешь, я тебе дам.

Кузнецов достал из стола толстую и растрёпанную записную книжку, и, найдя нужную страницу, указал Александру телефон журналиста.

– Этот молодой человек часто у нас бывает, много читает, работает в архиве. Начитанный и обходительный молодой человек.

Александр мельком взглянул на телефон журналиста, и, убедившись, что это номер Журавлёва, передал блокнот Кузнецову.

– Всё мне теперь ясно, – заявил Александр. – Полная картина. Теперь нужно узнать, кто претендует на деньги великого князя.

– Для меня твои слова загадка, но я так понимаю, что ты узнал, что хотел, это уже хорошо.

– Да, спасибо Михаил Иванович, если бы не вы, я пропал бы.

– Рад был помочь.

Аверьянов попрощался с библиотекарем, и, прихватив журнал, на выходе сразу позвонил Хлебникову.

– Алло, Юра, ты?

– Да.

– Достать свой список Волынских.

– Перед глазами.

– Там есть село Никольское.

– Никольское… Никольское… есть.

– Дуй туда, остальные адреса брось.

– Понял тебя.

– Смотри, осторожней, это точно наши клиенты.

– Не волнуйся, не первый раз замужем.

– Звони, если что.

Дав задание оперативным работникам, Аверьянов решил заняться Константином Журавлёвым, которому позвонил и договорился о встрече.

Журавлёв обрадовался звонку следователя и предложил встретиться в ресторане, предупредив, что с ним будут две очаровательные девушки.

Аверьянова такой расклад не смутил, девушки не будут помехой.

По возвращении в отдел Аверьянова ждал неожиданный сюрприз.

К нему на приём прибыла целая делегация представителей губернского дворянского собрания, во главе с предводителем местного дворянства.

– Разрешите представиться, – начал разговор один из членов делегации. – Сергей Сергеевич Скворцов-Писарев. Я являюсь предводителем дворянства нашей губернии.

– Добрый день, господин предводитель, и вы, господа, – с лёгкой улыбкой на губах произнёс Аверьянов. – Чем обязан такой внушительной делегации?

– Мы хотели пригласить вас на заседание дворянского собрания, чтобы вручить вам уведомление о включении вас в состав дворянства нашей губернии и вручения вам особой награды местоблюстителя российского престола.

– За какие же заслуги мне такая честь?

– Вы, как представитель древнего рода дворян Аверьяновых, несомненно, должны состоять в составе депутатского собрания. Ваш предок два срока занимал должность губернского предводителя дворянства и много сделал для нашей сословной организации. Он не забыт.

– Это значит, ввиду заслуг моего пращура, мне такие привилегии?

– Не только, вы, как потомок столь знатного рода, не должны быть обделены вниманием нашего собрания.

– Род Аверьяновых – столбовые дворяне, – вставил реплику один из сопровождающих предводителя дворянства.

– Да, да, – подтвердил предводитель.

– Позвольте вопрос?

– Пожалуйста.

– Что это за фамилия такая: Скворцов-Писарев?

– Я принадлежу к славному роду дворян Писаревых.

– А причём Скворцов?

– Это фамилия отца, а мама принадлежала к роду Писаревых.

– Я не знал, что по законам Российской империи дворянство передаётся по женской линии.

– Я не самозванец, – немного покраснев, принялся объяснять губернский предводитель. – Я получил соответственное разрешение местоблюстителя престола.

– Я не сомневаюсь в законности ваших прав, но от меня что вы хотите?

– Местоблюститель российского престола пожаловал вам, господин Аверьянов, знак особой своей монаршей милости.

– Это я слышал, но что нужно от меня?

– Мы хотели вас пригласить на заседание нашего дворянского собрания, которое состоится в воскресенье в здании дворца культуры имени Ленина.

– А вы не находите, господин предводитель, что место для дворянского собрания выбрано не слишком удачное?

– Нет, напротив, – пожал плечами, предводитель дворянства. – Там очень удобно, мы всегда там проводим собрания.

– Хорошо, как скажете, о вкусах не спорят. Непременно господа буду, непременно, а сейчас извините – много работы.

Александр вежливо выпроводил дворянскую делегацию, облегчённо вздохнул, когда последний дворянский депутат оставил кабинет.

У Аверьянова действительно было много работы и не было свободного времени. Нужно ехать на встречу с Журавлёвым. Александр перед поездкой наскоро проштудировал предоставленную Кузнецовым журнальную статью.

К моменту появления в ресторане Аверьянова гулянка была в самом разгаре. Журавлёв, в окружении двух молодых и красивых девушек, произносил очередной тост. Компания была, что называется, навеселе. Белое вино возбудило дам, и они буквально висели на кавалере, который был рад этому.

Увидев Аверьянова, и без того радостный журналист, ещё более возбудился, выскочил из-за стола навстречу гостю.

– Вот мой друг Александр! – громогласно объявил Журавлёв.

Журналист обнял следователя и подвёл к столику.

– Мой друг Александр, прошу любить и жаловать, – представил Аверьянова своим спутницам Журавлёв.

Он угодливо отодвинул стул и усадил на него Александра.