От кого: Мадам Дельфи

Кому: Rossi@Tarminsteruni.ac.uk

Тема: САН МАРТИНО

Профессор Росси

Мои поздравления, вы вновь открыли свое наследие, и вы действительно в Сан Мартино, как вы и надеялись. Пройдите по этой ссылке, чтобы попасть на мой сайт для большей информации об этом восхитительном итальянском царстве и его секретах.

Профессор собирался подозвать студентов, но подумал, что будет лучше проверить, не было ли это обманом. (Хотя откуда кто-то знал, что они ищут Сан Мартино? Он даже не говорил студентам названия царства). Так что он щелкнул по ссылке.

Вместо новой веб-страницы экран немедленно наполнился пульсирующим шаром яркого белого света, выделенным сиреневыми краями и спиралями.

Инстинктивно он позволил руке протянуться, чтобы дотронуться до экрана… войти в экран, пройти сквозь экран… как будто его правая рука поглощалась пронизывающим шаром энергии.

Затем он отодвинул руку и посмотрел на нее.

Вокруг кончиков пальцев потрескивали следы фиолетовых импульсов энергии, словно крошечные вспышки грубой электрической мощности. Он повернул свою руку, изучая маленькие импульсы, пока они не исчезли навсегда, впитанные в его кожу. Он потер пальцы друг о друга и потом снова взглянул на монитор. Он снова показывал победу Шона на И-бее.

Профессор встал, повернулся лицом к студентам и горизонтально вытянул руки.

— Мы сделали это, — вздохнул он.

Тотчас отвлеченные от своих мелких забот, четверо молодых людей подошли, Джейн и Шон оба взяли предложенную руку, взволнованно возвращая этот жест, словно были не уверены, что они празднуют.

Спустя секунду они без слов отпустили руки профессора, и Росси схватил руки Бена и Тоньо. Они, в свою очередь, взяли руки Шона и Джейн, и теперь пятеро образовывали круг.

Они одновременно подняли соединенные руки вверх, вокруг них создавалась и потрескивала фиолетовое электричество.

Остальные проследили за направлением его взгляда, когда профессор взглянул на небо.

— С возвращением, — тихо сказал он.

В семье Ноубл потушили ужин.

Сильвия тихо положила еду на тарелки. Донна тихо принесла тарелки к обеденному столу. Уилф тихо налил воду в бокалы — три сочетающихся бокала с автозаправочной станции, и один побольше, с Дональдом Даком. Он был у Доктора.

Он сидел здесь, стесненный семейной жизнью в лучшем случае, сейчас — не в своей тарелке.

— Дубай? — сказала Сильвия, внезапно приподнявшись.

Доктор бросил взгляд на Донну — что ему надо сказать?

— С лошадями, — услужливо напомнил Уилф.

— Лошадями? — Доктор был словно кролик, пойманный в фары. — Лошади. Да, чудесные существа.

— Шейх Дубая терпел нас пару недель, — вставила Донна. — Верно?

Сильвия начала есть. Что-то сырное и макаронное, как понял Доктор, но он не был уверен. Что-то, похоже на это, как-то раз попыталось откусить его пальцы ног на берегу Кал-Дурунта в скоплении Керипедес.

Он осторожно воткнул свою вилку.

— Простите, если это не так шикарно, как то, что было у вас в Дубае, с лошадьми и шейхами, — сказала Сильвия, — но у меня не было ни от одного из вас сообщения, что вы придете.

— О, мы не могли позволить Донне сегодня отсутствовать, — сказал беспечально Доктор. Слишком беспечально. Не тот случай для Тигры-Доктора, сегодня вечером лучше быть Иа-Иа-Доктором.

— Я-то думала, что Эмираты управляются эмирами, а не шейхами, — сказала Сильвия, наливая себе еще воды. — Но что я знаю? Я просто сижу каждый день здесь в ожидании того, что нежданно-негаданно явятся люди, рассчитывающие быть накормленными.

Доктор просто бросил взгляд на Донну, который, как он думал, говорил «Помоги», но Донна, очевидно, поняла в значении «Нет, все в порядке, не обращай на меня внимания, о, и прямо сейчас время вступить в по-настоящему хороший конфликт с твоей мамой».

Донна так и сделала.

— В чем у тебя проблема, мам? Большинство людей убили бы, чтобы семья была вокруг них.

Уилф попытался вмешаться, но Донна теперь выпаливала слова.

— Я имею в виду, Муки уезжает на две недели, ее родители организовывают убийственную вечеринку, чтобы отпраздновать ее возвращение. А все, что она сделала — отправилась на шопинг в Глазго. Я ушла посмотреть гала… ну, посмотреть мир, сделать все, что, я думала, у меня никогда не будет возможности сделать, а все, что я получаю — стоны.

Сильвия не подняла взгляда от еды.

— Да, но они, наверное, знали, где Муки. А все, что я знаю, это когда твой дедушка дает себе труд сказать, что он получил открытку. И мне никогда не позволяется их читать, о, нет.

Донна собиралась побить Уилфа за это, когда она вспомнила, что упомянутые открытки обычно посылались совершенно из другой звездной системы.

— Ладно, мам, я начну посылать открытки и тебе. Обещаю.

— О, это не только это, — сказала Сильвия. — Это вся жизнь, которая у меня есть. Твоего папы нет, тебя нет, и я застряла здесь, как няня для интрижки твоего дедушки.

Донна открыла рот, чтобы заговорить, потом снова закрыла его. Затем, когда этот комментарий дошел, ее рот снова открылся, но не прозвучало ни звука.

— Интрижки? — спросил Доктор Уилфа.

Уилф сердито посмотрел на Сильвию.

— Она друг, — сказал он. — Я не собираюсь на ней жениться.

— Надеюсь, что нет, — сказала Сильвия. — Мама перевернулась бы в гробу.

— Ааа, так вот в чем дело, — вздохнул Уилф. — Ты думаешь, Эйлин бы не одобрила. Ты почему-то думаешь, что я, ищущий бедную, слабую, старую даму, огорчил бы Эйлин. Ну, ты не права. Она была твоей матерью, но она была моей женой. Я знаю ее лучше.

Доктор вспомнил, почему он не брал семьи.

— Прекрасные макароны с сыром, миссис Ноубл, — сказал он, набивая рот, — мммм…

— Это грибной раклетт, — огрызнулась она.

— Не макаронный?

— Грибной.

— Он… отличный… очень сырный. И…

— Ну и кто эта дама, дедуля? — спросила Донна.

Уилф улыбнулся.

— Она астроном, которую я знал из Гринвича. Очень помогает там в обсерватории, годами помогала. Но около трех лет назад она… ну, она заболела, и ей пришлось перестать работать. Мы болтали по телефону пару раз, встречались, ужинали. Так, как говорит о ней Сильвия, ты могла бы подумать, я стал встречаться с замужней беременной родственницей-подростком.

Доктор, тем не менее, смотрел на Сильвию Ноубл. Определив, что заставило ее сердито покраснеть, когда говорил Уилф. Это было слово «заболела».

Он перевел взгляд на старого десантника.

— Почему же она бросила обсерваторию?

— Спроси у неесам, — сказала Сильвия. — Она будет здесь с минуты на минуту. Даже в день Джеффа моя дочь приводит с собой тебя, а он приводит с собой ее.

И Сильвия встала и вышла изкухни.

Донна вздохнула и пошла следом за своей мамой. Уилф приготовился последовать, но Доктор поймал его руку.

— Я не эксперт, Уилфред, но я считаю, что лучше предоставить это дамам.

Уилф кивнул.

— А твоя подруга?

— Нетти. Генриетта Гудхарт[3].

Он улыбнулся.

— Думаю, самое соответствующее имя, какое только могло у нее быть. Но ей поставили диагноз… У нее Альцгеймер, Доктор. И ей не становится лучше.

— И не стало бы, — тихо сказал Доктор, и как раз прозвенел звонок в дверь.

— Это она?

Уилф кивнул и пошел впустить ее.

Спустя секунду Доктор улыбался при виде эксцентричности, очарования и настроения, которые могли выдерживать только некоторые английские женщины определенного возраста и поведения.

Она была одета в коричневое с головы до ног — вельветовая юбка до колен, желтовато-коричневая блузка, шоколадного цвета пиджак — и несла желтовато-коричневую сумочку. На ее голове была удивительная шляпа с по меньшей мере полудюжиной коричневых перьев разных форм и размеров. Уилф снимал с нее длинное темное пальто, и Нетти предложила свою руку Доктору перед тем, как Уилф снял пальто с нее, что значило, что один рукав, рукав рукопожатия, по-прежнему был надет.