Глеб встал и нервно заходил туда-сюда.

– Жека, ты говоришь, что под всей Москвой простерлось море? Значит, наш город лежит во власти водной стихии. Значит, именно водные сущности станут наказанием для людей. Ты понимаешь?!

Снегирев смотрел на друга, как на сумасшедшего.

– Не-а, – покачал он головой.

Глеб подскочил к нему, схватил за воротник куртки и принялся трясти, приговаривая:

– Там, в Великом Устюге, больше всего боялись огня! И до появления христианства поклонялись огненным духам. А здесь… здесь – вода! Получается, именно ее в древности боялись больше всего. Потом колдуны загнали мыслеобразы под землю, но они никуда не делись. Они ждут своего часа. Как только отрицательный фон вокруг города зашкалит, начнется потоп!

– Ненормальный! – с испугом произнес Женя, отрывая руки приятеля от своей куртки. – Даже если так, мы ничего не можем сделать!

– Нужно попытаться! Надо усилить людскую веру. Она уменьшит отрицательный энергетический фон вокруг Москвы, и наводнения не будет.

– Может, нам еще в проповедники податься? Смотри, у нас народ горячий, чего доброго, и морду набьют!

– Как-то я об этом не подумал… – пробормотал журналист. – Нужно мне с дедом Матвеем посоветоваться, он найдет выход.

– Ты, Глеб, успокойся, – сказал Снегирев. – Пока наводнения не наблюдается, и не нужно форсировать события. Сейчас мы с тобой спустимся в карсты, зарисуем изменения, если они есть, затем вернемся к озеру, поищем Жорика, а уж потом будем думать, что с отрицательным энергетическим фоном делать.

– Верно, – кивнул журналист. – Тогда не будем терять время, пошли!

Друзья двинулись дальше. Они прошли темным извилистым тоннелем, протиснулись через узкую щель и оказались в гигантском разломе. Он был весь заполнен водой. Оставалась лишь узкая каменная кромка, по которой можно было идти.

– Знакомься! Московское море! – совершенно спокойно сказал Женя.

– Как-то оно тускло выглядит. Я ожидал чего-то более грандиозного!

– Да, по сравнению с Озером Лысых смотрится оно проигрышно. Но зато простирается на много-много километров. И глубина у него порядочная. Здесь, например, больше тысячи метров! И двигаться нам теперь придется с крайней осторожностью, можно сорваться. Я, конечно, прихватил веревку, но лучше не падать. Рюкзаки нужно оставить. Неподалеку есть ровная площадка, где мы их и пристроим. А с собой возьмем только карандаши, карты и веревку.

– А почему просто не снять все на фотоаппарат или видеокамеру? – поинтересовался Глеб. – Потом, вернувшись домой, все аккуратно перенести на карту. Точнее, кстати, будет!

– Здесь любая аппаратура перестает работать через пару секунд после включения. Вероятно, мешают магнитные поля или излучения какие-нибудь. Поэтому и используют диггеров.

За разговором парни незаметно добрались до ровной каменной площадки, возвышающейся над морем. Размерами она была метра два на полтора. Друзья скинули рюкзаки, достали все необходимое и отправились дальше. Периодически Снегирев останавливался, вглядывался в карту, затем вглубь пещеры и бормотал:

– Здесь пока без изменений. И здесь так же!

В каких-то местах он тормозил и подрисовывал в карте новые линии. Внезапно первая пещера закончилась небольшой каменной перемычкой. Диггеры пробрались в едва заметную щель в скальной породе и оказались в еще более просторной пещере. Как и предыдущая, она была заполнена водой.

– Твоя очередь рисовать, – заметил Женя и сунул карту в руки Глебу.

Тот рассмотрел чертеж, затем огляделся вокруг и спросил:

– А что означают эти цифры сверху – «+300»?

– Это значит, что до ближайшей линии метро у нас над головой всего триста метров.

– Никогда не буду больше метро пользоваться, – вздрогну в, пробормотал парень.

Затем с помощью друга он нанес на карту все изменения, замеченные ими в пещере…

Диггеры работали подряд несколько часов. После чего Снегирев забрал у Глеба карту и заявил:

– Все! Для одной экспедиции хватит. Сейчас возвращаемся к рюкзакам, перекусываем и идем искать Жорика.

Они вернулись на ровную площадку, поели и двинулись в обратный путь.

– А как мы по каменной трубе вверх полезем? – спросил Глеб. – Она же гладкая, как стекло.

– Там углубления есть, которые не чувствуются, когда вниз летишь. А подниматься по ним удобно.

Женя оказался прав. Правда, при подъеме очень мешали рюкзаки, но все же спустя полчаса парни выкарабкались из треугольного отверстия возле Озера Лысых.

Белесой дымки над водой уже не было. Друзья выглянули из-за каменного выступа и не заметили вокруг ничего подозрительного. Так же голубела вода, так же белел песок под ногами.

– Похоже, все спокойно, – шепнул Снегирев. – Двинули!

Они обогнули выступ и приблизились к тому месту, где на них спикировала «гусеница». Ничто не напоминало об этом происшествии. Журналист тотчас бросился к воде, пытаясь отыскать хоть какие-то следы кота.

– Жорик! – кричал он на ходу. – Жорик!

Но у кромки никого и ничего не было. Глеб в отчаянии принялся бродить по берегу, зачем-то ковыряя песок носком сапога. Так прошло минут двадцать. Женя подошел к другу, похлопал его по плечу и сказал:

– Не все потеряно! Быть может, он убежал.

– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? – угрюмо спросил журналист.

– Идем, что-то покажу, – поманил его за собой Снегирев.

Они прошли по берегу мимо каменного лаза, миновали несколько уступов, и вдруг в одной скале Женя указал на расселину.

– Это другой путь, которым я обычно добираюсь до моря. Отсюда мы отправимся обратно. Щель – сквозная. Как видишь, она совсем недалеко от того места, где сидел Жорик. Он вполне мог кинуться сюда, когда началась вся эта кутерьма с белой пеленой.

– Думаешь? – с надеждой в голосе произнес Глеб.

– Вполне! Вряд ли животное останется сидеть на месте при появлении опасности. Пусть даже в нем живет монстр. К тому же кота мы не нашли, никаких следов борьбы – тоже.

– Что ж, возможно, ты прав! – воспрянул духом журналист. – Жорик – зверь умный и не позволил бы себя убить каким-то там водяным чудовищам. Давай, Жека, пойдем скорее! Может, он, бедолага, по тёмным тоннелям шныряет, меня ищет. А мы тут языками чешем…

Глеб немедленно подошел к расселине и залез в нее. Женя поспешил следом.

– Ты не переживай! – пытался он успокоить друга. – Здесь заплутать практически невозможно. Идти далеко, да, но безопасно. Если кот шмыгнул сюда, мы на него обязательно наткнемся. Вряд ли у него самого хватит сил сдвинуть люк и выбраться наружу…

Снегирев говорил и говорил, но Глеб его не слушал. С надеждой он вглядывался вперед, стараясь осветить фонарем как можно больше темных закоулков. Однако Жорика видно не было.

6

Парни шли в быстром темпе. Никакая усталость не могла заставить их сесть отдохнуть. Они напряженно осматривали подземные коридоры, периодически окликая кота. Журналист кусал губы и всячески ругал себя за то, что допустил ужасную ошибку, отпустив Жорика к озеру. Снегирев также чувствовал на себе груз вины и старался помочь другу в поисках. В какой-то момент им даже показалось, что в тоннеле слышится слабое мяуканье. Диггеры кинулись вперед, но ничего не обнаружили. Глеб выругался, Женя с беспокойством посмотрел на него.

– Глебыч, – сиплым голосом произнес он. – Ты опять светишься, наверное, твоему огненному мыслеобразу снова нужна энергия, а крыс поблизости нет. Что будем делать?

– Похоже, волнение сказалось… – мрачно заметил журналист. – И Жорика нет…

Он взглянул на свою руку, от которой яркими волнами исходило оранжевое сияние.

– Сейчас попробую успокоиться, – продолжил он, – а ты, Жека, наблюдай за изменениями, происходящими со мной.

Глеб отошел немного в сторону, скинул рюкзак, присел на него и закрыл глаза. Он попытался расслабиться, представляя, как гуляет по зеленой долине. Минут через пять парень спросил: