– Не знаю, зачем тебе ткацкая фабрика, – произнес он, – меня это не волнует! Но принеси мне оттуда мой фотоаппарат. Хочу восстановить справедливость и отдать долг памяти моему другу и его товарищам.

Я пообещал, что постараюсь это сделать. Сам же, услышав в рассказе старика о печатной машинке, я не мог думать ни о чем другом. Максимилиан Иванович вышел из жигуленка и достал из багажника толстый моток веревки, нож и фонарь. После этого он подошел к высокому раскидистому дубу и снял верхний слой земли у его корней. Под ним оказалась крепкая деревянная крышка с ручкой.

– Видишь, – сказал он мне, – я успел облагородить этот лаз.

Он откинул крышку, под которой обнаружилась черная отвесная дыра. Прямо поперек нее проходил один из толстых корней дуба. Максимилиан Иванович привязал к нему веревку, несколько раз дернул ее, проверяя надежность узлов, затем кинул моток вниз, в бездну, и сказал:

– Я поднимался наверх по струям дождя. Не знаю, выпадет ли тебе такая удача, поэтому лучше подстраховывайся веревкой.

Затем он вручил мне нож и фонарь и добавил, что будет ждать меня у лаза, только закроет, на всякий случай, крышку, а то мало ли кто будет проезжать мимо…

Дед Матвей на минуту замолчал. Казалось, он заново переживает те события, которые произошли с ним много лет назад. Затем он продолжил:

– Спрятав нож и включив фонарь, я начал спускаться в черноту. Я ожидал почувствовать затхлый сырой воздух. Ведь столько лет фабрика стояла под бетонным колпаком. К тому же там всегда шел дождь. Но после того, как я преодолел расщелину в бетонной перемычке, я вдруг ощутил насыщенный запах озона. Я взял фонарь в зубы и, быстро перебирая ладонями, спустился по веревке вниз. Тут же на мое лицо упали несколько крупных капель дождя. Я вытащил фонарь изо рта и принялся освещать им все вокруг. Повсюду были разбросаны кучи земли. Вероятно, это была та земля, которую Максимилиан скидывал вниз, когда выбирался на поверхность. Далее располагалось несколько корпусов самой фабрики. К ним вели мощеные камнем дорожки. К моему удивлению, на клумбах вокруг дорожек я заметил… цветущие розы! А за ними возвышались зеленые кустарники! Это при том, что почти сорок лет все эти растения находились глубоко под землей в полной темноте! Я перешагнул кучу мокрой грязи и двинулся к ближайшему корпусу.

Дверь в здание отворилась необычайно легко, словно ее петли смазали только вчера. Я зашел внутрь и оказался в помещении с большим количеством станков. Они все выглядели новыми и готовыми к работе. Я прошелся по цеху, но больше ничего необычного не обнаружил. Затем вышел в коридор и по нему зашел в следующий цех. Там стояло несколько больших чанов, от которых отходили конвейеры. За ними располагался гигантский агрегат. Я решил, что это, скорее всего, цех по окраске ткани, и пошел дальше. В третьем цеху также размещались различные машины и автоматы. Никаких радужных организмов или зелени видно не было. Я вспомнил, что Максимилиан оставил свой фотоаппарат на столике рядом с печатной машинкой, а тот, в свою очередь, находился в комнате с колоннами. Поэтому я стал бродить по всей территории фабрики, стараясь случайным образом наткнуться на нужное мне помещение. Время шло, но, как назло, нужная мне комната не попадалась. Меня начала мучить жажда. Понимая, что надеяться мне, в общем-то, не на что (ведь прошло столько лет!), я все же зашел в мужскую уборную и открыл кран с водой. К моему полнейшему изумлению, из крана вдруг потекла вода. На всякий случай я набрал ее в ладонь и долго рассматривал при свете фонаря. Затем обнюхал ее и только после этого решился попробовать языком. Вода была чистой и свежей. Никаких запахов и никаких примесей в ней не было. Это очень обрадовало меня. Я напился прямо из-под крана и уже собрался выйти из уборной, как вдруг услышал непонятный звенящий звук. Он раздавался из коридора. Я прислушался, затем резко открыл дверь… и оказался висящим на веревке над территорией фабрики. Зубами я сжимал фонарик, а мои ладони лихорадочно вцепились в канат. Я быстро спустился вниз и, взяв фонарь в руки, огляделся. Вокруг меня были разбросаны кучи земли. Совершенно не понимая, как я мог из уборной оказаться на канате, я с опаской смотрел по сторонам. Вновь шел дождь. Теперь он не просто кидал в меня отдельные капли, а нудно моросил, стекая струйками по моей голове и лицу. Я двинулся в сторону ближайшего цеха. Открыв дверь, я ахнул от удивления! Все машины, находящиеся в помещении, мерно работали, хотя рядом не было ни единой живой души. Я прошел между аппаратами и вдруг заметил у самой стены на небольшой тумбочке необычный предмет. Это сейчас я могу с уверенностью сказать, что это такое, а тогда… он ввел меня в ступор!

– Что же это было? – с волнением спросил Глеб.

Дед Матвей усмехнулся и неожиданно извлек откуда-то из воздуха блестящий компьютерный диск.

– Это тот самый диск? – срывающимся голосом произнес журналист. – Вы… вы смотрели, что на нем записано?

– Да, здесь код. Но для чего он предназначен, для меня остается загадкой. Но слушай дальше!

Он спрятал диск и продолжил:

– Внезапно все машины в цеху замолчали как по команде. А затем они стали работать в каком-то другом ритме. Поскольку было не очень светло, я не мог как следует рассмотреть, что происходит. Неожиданно раздался резкий свист, и в цехе вспыхнули сотни лампочек. От их яркого света я сначала зажмурился. Затем я открыл глаза и увидел, что вовсе это не лампочки, а какие-то переливающиеся медузы, плавающие в воздухе. При их свете я заметил, что станки ткут что-то наподобие лестницы с перилами. Она была из ткани, но когда я подошел ближе и потрогал ступеньку, та оказалась весьма прочной. Не зная, что же делать дальше, я взобрался на лестницу и стал подниматься по ней наверх. В какой-то момент я потерял чувство реальности. Мне показалось, что меня окружила белесая дымка. Когда она рассеялась, я все еще поднимался по лестнице. Вокруг царил полнейший хаос, если этим словом можно назвать то, что я увидел. За перилами лестницы летали странные сгустки, которые принимали самые невероятные формы и очертания. Среди них тут и там торчали уродливые металлические конструкции. С них свешивались нити, похожие на змей. Они то и дело шевелились и извивались. В какой-то момент я почувствовал резкий укол в палец. Я отдернул руку и увидел, как вниз по перилам съезжает крупная алая роза. Она страшно шевелила шипами и пыталась снова добраться до моей ладони. Я быстро рванул по ступеням вверх и вдруг выбежал… на пустынный берег озера. Я огляделся, но ничего не увидел. Тогда я решил вернуться к лестнице, но она уже исчезла. Я побродил по берегу и присел на песок. Прошло около часа, но вокруг ничего не изменилось. В отчаянии я закричал и упал на песок. Каково же было мое удивление, когда у себя над головой я увидел перевернутую комнату с колоннами. В ее центре ножками вверх непостижимым образом размещался деревянный столик, на котором вниз головой висела старинная печатная машинка. Рядом с ней лежал фотоаппарат, который по всем законам физики просто должен был свалиться мне на голову. Однако этого не происходило.

Я сопоставил все факты, о которых узнал от сторожа архива, и свои наблюдения и пришел к выводу, что оказался в нужной мне комнате, но немного в другом измерении, а именно на потолке. Как же добраться до нужной мне печатной машинки и фотоаппарата, я не знал. От безысходности я решил нырнуть в озеро, надеясь, что под водой смогу обнаружить какой-нибудь тайный проход, ведущий меня к столику. На счет «три» я смело ринулся в воду, но в ту же секунду с громким воплем выскочил обратно. От озерной воды по всему моему телу пошли крупные волдыри, как от ожога крапивой. Я снова сел на берегу и стал размышлять, что же делать дальше. В какой-то момент я заметил, что над озером появилась белая пелена. Затем в ней проявились очертания невиданного на земле пейзажа. Это были высокие лиловые колонны с пирамидами на их макушках. От пирамиды к пирамиде протянулось нечто похожее на дорогу из облаков, только были они немного плотнее. Видение держалось около четверти часа, затем вдруг исчезло так же стремительно, как и появилось. Пелена снова заволокла пространство над озером. Изображения еще не было видно, а отовсюду уже раздавалось громкое ворчание и словно бы щебетание. Внезапно прямо у меня на глазах возникла фантастическая картина! Это было похоже на огромное скопление драгоценных камней. Все переливалось и блестело так сильно, что из моих глаз потекли слезы. Не сразу я заметил, что среди всего этого сияния движутся какие-то шестигранные штуковины. Они тоже были похожи на камни, но, в отличие от тех, издавали звуки, которые я слышал вначале. Не в силах вынести всю яркость картинки, я закрыл глаза. В ту же секунду звук прекратился. Я приоткрыл один глаз и посмотрел через ресницы на озеро. Пелена исчезла! Тогда я понял, что имею дело с миражами. Я встал и принялся бродить по берегу, стараясь не смотреть на воду. Сколько я провел там времени, затрудняюсь сказать. Может, три-четыре часа, может, больше… Наконец я устал и сел на песок. Но как только мои глаза взглянули на озеро, над ним тотчас стала собираться белая пелена. Я зажмурился и повернулся к воде спиной. Чтобы не сойти с ума, я вытащил из кармана нож, данный мне Максимилианом Ивановичем, и принялся чертить на песке план ткацкой фабрики. Песок неожиданно затрещал, как рвущийся материал. Линии, проведенные мной, вдруг стали разъезжаться в разные стороны, а из пореза появилось окно, через которое я увидел лестницу, ведущую в первый цех. Я немедленно открыл окно и спустился вниз, а дыра над моей головой затянулась так быстро, как будто ее и не было.