Виктор Кочетков  

                                                             Цветы ненастья

Яркое летнее утро купалось в сверкающих солнечных бликах, многократно отраженных невысокими пологими волнами, расстилающейся до самого горизонта водной поверхности. Обское море* безбрежным переливающимся зеркалом отображало высоко идущие кучевые облака, клубящиеся невесомыми воздушными айсбергами, неторопливо плывущими вслед за убегающей волной.

Мягкий юго-восточный бриз упруго наполнял белоснежные паруса стремительно летящей в крутом бейдевинде изящной прогулочной яхты, легко рассекающей речную зыбь и порывисто срывающей с шипящих остроконечных бурунов клочки искрящейся пены.

«Анабелла» в двадцатиградусном крене устойчиво держала заданный курс, на полной скорости направляясь в Бердский залив. Легкий свист теплого ветра, плеск бьющих в борта волн, гортанные крики чаек, ощущение неудержимого мощного движения вперед, размеренная килевая качка, летящие прямо в лицо хрустальные брызги прохладной освежающей воды – все это наполняло сердце романтичной восторженностью и ликованием.

 Открывающаяся панорама с живописно проглядывающими в туманной дымке островами таинственно привлекала взгляд. Идущие в далеком полупрозрачном мареве редкие теплоходы и маленькие буксиры, толкающие перед собой длинные груженые лесом баржи, терялись в сиреневой мгле. Белые лепестки парусов вдали, возникали иногда справа по борту и тут же исчезали, сливаясь с блестевшими на солнце гребнями голубовато-бирюзовых волн.

Огромный грот и туго наполненный ветром стаксель тихо потрескивали, напрягаясь угловыми шкаторинами. Восьмиметровая алюминиевая мачта глухо поскрипывала в пазах прочного стеклопластикового корпуса. Рифленая деревянная палуба влажно отсвечивала мокрой тиковой доской.

Ольга, крепко держась руками за ванты, в упоении головокружительного полета, счастливым взглядом устремлялась в далекие заоблачные сферы. Восторженное настроение тонкими серебряными струнами звучало внутри разлетающимся эхом. На носу яхты умело управлялся с парусом Антон – ее любимый, самый любимый на свете человек, а теперь уже и жених. Две недели назад они подали заявление и уже через три месяца, в октябре, состоится бракосочетание, венчание и свадьба.

Сумасшедшие отношения продолжались уже более полугода. Она не понимала, чем так вскружила Антона, но он совершенно потерял голову, буквально нося ее на руках и не желая расставаться ни на мгновение. Девушка и не заметила, как провалилась в его любовь, как чувство с невиданной силой запылало внутри, как все мысли, мечтания, будущие устремления, все оказалось связанным только с ним.

Ольга перешла на последний курс педагогического института и, не смотря ни на что, рассчитывала закончить ВУЗ с красным дипломом. Сама родом из небольшого затерянного в бескрайних сибирских лесах села, приехала в Новосибирск и без проблем сдала вступительные экзамены. Три с половиной года прожила в общежитии, усиленно концентрируясь на учебном процессе. Когда в ее жизни появился Антон, вся обыденность, вся серая будничность студентки-отличницы, воспитанной в патриархальных традициях и так долго хранящей себя, одинокие томные мечтательные ночи, легкие насмешки раскрепощенных подруг, все это бесследно исчезло, пропало, унеслось навсегда.

Сын известного врача-хирурга, основателя первой в городе косметологической клиники, он и сам, после окончания медицинского института работал с отцом, помогая и ассистируя на операциях. Бизнес процветал, и очередь экстравагантных богатых женщин, отчаянно пытающихся продлить свою молодость, равно как и желающих радикально измениться лицом, облегчиться телом и увеличить нужные формы, была заранее расписана на год вперед.

Антон снял для нее небольшую квартиру в самом центре города, и теперь они редко расставались, всюду появляясь вместе, и не сводя друг с друга влюбленных глаз. Его родителям Ольга очень понравилась и в знак признательности ей надарили множество подарков. Несмотря на состоятельность и известность, они были людьми простыми и непосредственными и души не чаяли в своем единственном ребенке, полностью обеспечив его ближайшее будущее.

Невысокого роста, тонкая, с приятным миловидным лицом, она ни в коей мере не считала себя красавицей. Но Антон объяснил, что у нее неверное представление о женской красоте. А главное, он видит в ней какую-то особенную привлекательность, разносторонний интеллект и необыкновенную силу характера. Но ее богатый внутренний мир для него пока недоступен, и он надеется все же, со временем, открыть его для себя, растворившись в бесконечных лабиринтах ее мироощущений. Эти странные загадочные речи приятно кружили голову, и она, верила и не верила, недоверчиво глядя в его близкие сияющие глаза. Ольга не понимала, что к своим двадцати восьми годам Антон уже пресыщен и избалован женским вниманием и любовными интригами. И как парень неглупый, романтичный, ищущий, с возрастом открыл для себя необычный тип женщины, где на первое место выходила открытость и искренность, достоинство, целомудренность и обаяние. Он инстинктивно искал себе спутницу жизни, любящую жену, мать будущих детей… И, кажется, нашел… все более удивляясь новизне ощущений, чистоте помыслов и необычной остроте душевных переживаний…

Управлял яхтой видный импозантный мужчина в одетом набекрень мятом морском картузе с золотым якорем-крабом – старый друг и одноклассник Антона. Звали бравого капитана и владельца судна, Герман. Имеющий в собственности сеть автозаправочных станций и являясь совладельцем небольшого нефтеперегонного завода, этот великовозрастный отпрыск почтенного семейства, объездил в путешествиях полмира, много повидал и немало чего испытал в своей жизни. Смотрел на окружающий мир мудро и рассудительно, предаваясь больше созерцательным размышлениям, не оставляя, впрочем, славных эпикурейских привычек.

Четвертый член экипажа – молодая, необыкновенной красоты девушка Жанна, настоящая столичная фотомодель. Высокая, стройная, с идеальной фигурой и шальными черными глазами, очень и очень соблазнительная и привлекательная. Свежий ласковый ветер игриво трепал ее густые темные волосы. Она весело смеялась, полулежа на фальшборте и вытянув длинные, безупречной формы ноги, радостно подставляла лицо жарко палящему солнцу. Иногда поворачиваясь, опускала руку навстречу бегущей волне, черпала полной ладонью и окатывала множеством мелких сверкающих капель сидящего на корме Германа, умудренно и снисходительно взиравшего на забавы прекрасной речной наяды.

- Выпадешь за борт! – рулевой сделал изрядный глоток, отхлебнув виски прямо из горлышка красочной бутылки.

- Сам не свались! – перегнувшись и низко склонив голову, Жанна долго вглядывалась в ускользающую глубину. – Модная жилетка «от Бриони», - она показала на свой спасательный жилет, -  не даст мне исчезнуть в пучине. – А твой где, кстати? – веер брызг сорвался и захлестнул кормчего.

- Я фаталист! Чему быть, того не миновать. Да и плаваю неплохо, уж часок-то, хоть как на воде продержусь. А там вы меня, надеюсь, спасете…

- Никто тебя спасать не будет! Кому ты нужен? Без тебя неплохо отдохнем на острове! – Жанна шутливо смотрела на Антона. – Робинзон будет доволен…

- Вот так дружище, никому ты, оказывается, не нужен, - решил подыграть Антон. – Но ведь ты фаталист! Чему быть, того не миновать, - со смехом глядя на девушек пошутил он.

- Никто не любит старого Германа, - изобразив огорченное лицо, капитан достал из кармана глиняную трубку и начал сосредоточенно раскуривать.

- Хороший табак! Гавайский… Они туда какое-то веселящее зелье из слоновой травы подмешивают, - густые клубы дыма уносило ветром. – Дикий народ. Туземцы. Что с них взять? До сих пор бегемотов за богов почитают… - он глубоко, до слез, затянулся, надолго задержав дыхание.

- Будешь? – протянул трубку стоящей рядом Ольге и во все глаза смотревшей на необычного яхтсмена. – Попробуй, не пожалеешь.