Глаза дедушки смотрели прямо перед собой, практически не видя внедорожник.

Максим пересек дорогу поперек, чуть зацепив кенгурятником задний бампер Оки, который отлетел в сторону, весело позвякивая на дороге.

Странное дело, Максим прекрасно слышал звуки своего работающего мотора, звук катящегося по асфальту бампера, шум плохо отрегулированного ремня вентилятора, а вот остальных звуков не было слышно.

Выскочив на обочину, внедорожник понесся прямо по откосу дороги, сшибая редкие кусты, которые так и оставались согнутыми тяжелой машиной.

Свернув на улицу Зелинского, Максим по привычке посмотрел по сторонам.

Построенный еще во время Великой Отечественной войны жилмассив состоял из разнокалиберных домов, сооруженных как для командного состава авиационного завода, так и для простых смертных.

Последний директор завода по фамилии Сувец делал, что хотел, как на заводе, так и в районе. Местные остряки говорили:

«Там, где начинается завод – кончается Советская власть и начинается Сувецкая!»

Сегодня жилмассив, начиная от престижных домов, утопающих в садах, до откровенных лачуг с глинобитными стенами и невысокими глиняными заборами принадлежал авиационному заводу. На крышах некоторых домов росли густые травы и кое-где даже кусты сирени.

По весне эти заборы, по местному дувалы, пышно расцветали разноцветными маками, источая на десятки метров одуряющий аромат.

Максим с сожаление смотрел на эти осколки старого города, в котором прошло все его детство.

Конечно, после печально известного землятрясения 1966 года, когда огромный город был за одну ночь напрочь разрушен, старых построек осталось немного, но пару таких домов Максим сейчас заметил.

Здание центрального комитета коммунистической партии, панорамный кинотеатр, да школа милиции, которая, находясь практически в эпицентре землятрясения, осталась целой.

Максим хорошо помнил, как отец рассказывал, как они двадцать шестого апреля прибежали первым делом в школу, которая находилась рядом со школой милиции, смотреть, что осталось от школы.

В школе пришел в негодность весь четвертый этаж, который пришлось полностью перестраивать и поэтому занятия в школе спешно свернули, отменив экзамены, чему ученики были несказанно рады.

Отец, окончивший в этот год школу, овеянный ореолом мученика, пострадавшего при землетрясении, поступил в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта и благополучно его окончил, получив направление снова в азиатский город, в котором и родился Максим.

– Какой номер дома? – спросил, не оборачиваясь Максим, сворачивая на улицу Зелинского, как было написано на большой жестяной табличке на углу каменного дома.

Ниже висела табличка, на которой было написано: "Кучаси Мухаббат", что в переводе означало "Улица любви".

Дом номер двадцать девять! – почти выкрикнула девушка с заднего сидения.

Внедорожник проскочил по улице пять домов и остановился перед большим кирпичным домом с высокими железными воротами, покрашенными охрой.

– Нажми два раза автомобильный гудок! – вслух нервно выкрикнула девушка.

– Пока мы находимся в замедленном времени, я не думаю, что механизм ворот сработает. Он наверняка настроен на определенную частоту, а при замедлении времени, она смажется, – сообщил Максим, держа руку на сигнале.

Шум навалился неожиданно.

Завыли на разные тона автомобильные сигналы, раздался грохот столкнувшихся автомобилей, звон бьющихся стекол.

Максим этого не слышал, вернее, слышал, но не акцентировал со своим сегодняшним положением.

Все его внимание было поглощено воротами.

Два автомобильных гудка заставили створки начать открываться. Едва полотна ворот разошлись в разные стороны, как Максим надавил на газ.

Чуть не ободрав лакированные бока внедорожника, автомобиль проскочил внутрь вымощенного бетонными плитами двора.

Едва машина остановилась, как прозвучал истерический крик девушки:

«Срочно в подвал меня неси!» – болью отдавшийся в затылке.

Максим, ясно представил себе большой, светлый, отделанный пластиковой вагонкой, светло-коричневого цвета, огромный холл, справа от второго выхода которого, была лестница в подвал.

Перед застекленной дверью на кухню, имелась большая дубовая дверь, украшенная массивным медным кольцом, с левой стороны.

Перед мысленным взором Максима возникла деревянная лестница, а вот дальше, разум отказывался верить.

На стене, привязанное широкими медными обручами висело толстое тело змеи, обрезанное в конце.

Срез пламенел ярко-красным цветом, и из него медленно сочилась кровь, падая на пол подвала, покрытого зеленой кафельной плиткой.

Внизу пола образовалась приличных размеров темно-красная лужа.

Змея, вернее отрезанный конец, был не меньше десяти метров длиной.

От увиденной картины у Максима задрожали руки.

Правая рука, которой он хотел открыть дверь, бессильно упала вдоль туловища.

«Что ты мнешься, как кисейная барышня! Быстрее неси меня в подвал! Осталось всего три минуты до открытия портала, а у нас еще куча работы!» – прозвучало в голове у Максима.

– Ты совершенно ненормальная девушка! – буркнул Максим, открывая заднюю дверцу автомобиля.

Краем сознания Максим отметил, что чисто выметенный двор, аккуратно выложенный квадратными бетонными плитами, был абсолютно пуст.

Справа от дома стояло невысокое строение с двумя металлическими воротами.

Створки левых ворот были открыты.

Наличие ямы сразу за створками говорило, что перед ним был гараж.

Несмотря на обилие мыслей, руки Максима действовали вполне проворно.

Подхватив девушку на руки, Максим бегом понес ее в дом.

Открыть дверь, когда у тебя заняты сразу две руки задача не простая.

Максим решил ее просто, перекинув девушку через правое плечо, Максим потянул за массивную бронзовую ручку входной двери.

Несмотря на массивность, дверь открылась легко и бесшумно.

Обхватив правой рукой девушку ниже бедер Максим быстрым шагом пересек пустой холл и уже взявшись за кольцо двери в подвал, наконец понял, что его так обеспокоило.

Ниже бедер у девушки ног не было!

Там, где у нормальных людей должно идти раздвоение на правую и левую ноги ничего не было – шло сплошное туловище!

«Не зацикливайся на мелочах! Осталось всего две минуты до открытия портала!» – подстегнул Максима окрик девушки.

Сомнения Максима, как рукой смыло.

Дернув на себя дверь, которая со скрипом медленно и тяжело открылась, Максим торопливо сбежал вниз по лестнице.

«Тащи меня к туловищу!» – снова прозвучал мысленный приказ.

Действуя на одних инстинктах, Максим подбежал к свежему срезу огромного змеиного тела, висящего на стене, и остановился.

«Сдерни с меня брезент и приставь к туловищу!» – последовал новый приказ.

– Что мне за это будет? – игриво спросил Максим, чувствуя всю нелепость происходящего.

Современный парень, который только что почти убил трех человек, вернее утопил, взял в нем верх над нереальностью происходящего и постарался извлечь выгоду из создавшегося положения.

Правда, эти люди сами на него напали, но это не меняло сути дела. Перешагнуть заповедь:»Не убий!» оказалось не очень сложным делом и Максим уже практически оправился от первоначального шока.

Потом украл автомобиль и ехал на краденой машине через половину города, что само по себе тянуло на пятнадцать лет тюрьмы, по законам республики!

И вот теперь стоит с голой девушкой перед обрезанной змеей!

«Не тяни время! Осталась всего минута!» – последовал новый приказ.

Невольно подчиняясь окрику, Максим сдернул брезент и снова остановился.

Ниже бедер у девушки ничего не было!

Ниже бедер у существа, которое Максим спас из лодки шло сплошное туловище, явно смахивающее на змеиное.

В полуметре ниже бедер туловище оканчивалось таким же срезом, как и висящее на стене кусок туловища змеи!

«Быстрее приставляй к хвосту! Время не ждет парень!» – взмолилась девушка.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: