— Отлично, — обиженно поджала губы I Пейдж, переводя взгляд на стол. — И как это I ничего не случилось со страницами, где написано о моде и кулинарии?

— Пейдж, ну пожалуйста, прости. Я же не нарочно. Пейдж снова потянулась к печенью.

— Ладно уж, — буркнула она, тряхнув головой, словно отгоняя огорчительные мысли. — Я могу найти развлечение и получше. Например, подумать, что надеть сегодня вечером. — Зачерпнув полную пригоршню печенья, она скрылась за дверью, уже не такая оживленная, как всего минуту назад.

— Я же тебе говорила, — укоризненно проговорила Пайпер, выливая взбитые яйца на сковороду. — Вот видишь: она обиделась. Фиби вздохнула и уткнулась в газету. Она хотела было пропустить местные новости и перейти сразу к моде, но тут взгляд ее упал на фотографию на сгибе страницы. Она развернула газету и расправила ее на столе.

— Чудеса, — прошептала она, разглядывая снимок.

— Что там? — поинтересовалась Пайпер. Фиби показала газету Пайпер: там, прямо посередине передовицы, была помещена большая цветная фотография, на которой улыбающийся Мика пожимал руку губернатору Калифорнии.

— Не может быть, — растерянно пробормотала Пайпер. Фиби повернула газету к себе и прочла вслух комментарий под снимком: «Миллионер и известный филантроп Мика Грант, на прошлой неделе принимавший участие в ток-шоу „Государственные лауреаты“ вместе с губернатором Стайлзом, удостоится чести перерезать красную ленту на открытии нового детского отделения городской больницы, которое состоится сегодня в полдень. Вклад Гранта составил более половины благотворительных взносов на строительство и оборудование филиала».

— Ого, — протянула Пайпер, потрясенная услышанным. — Вот почему его лицо показалось тебе знакомым — оно постоянно мелькает в теленовостях. Но Фиби не слушала Пайпер, пытаясь осмыслить содержание коротенькой статьи под снимком. Здесь говорится, что он принимал участие во многих благотворительных проектах, — продолжала Фиби, мрачнея с каждым прочитанным словом. — Он поселился в городе несколько лет назад и основал Фонд Мики Гран — та в рамках программы социальной защиты детей — сирот. — Вызови полицию. Он опасный преступник, — язвительно заметила Пайпер.

— Наверное, ты все же права, — разочарованно протянула Фиби, со вздохом сворачивая газеты — Пейдж повезло.

— Голос у тебя не слишком радостный, — укорила сестру Пайпер, переворачивая на сковороде омлет и выключая плиту. Да нет. Я рада за нее, как можно увереннее возразила Фиби. Но, даже несмотря на очевидные факты, говорившие в пользу Мики Гранта, она не могла отделаться от ощущения, что с ним что — то не так. Оставалось лишь на — деяться, что она ошибается… Пейдж пыталась ничем не выдать своего восхищения и восторга. Они с Микой зашли в ресторан, расположенный в уединенном месте на краю города, на холме в конце пустынного шоссе, откуда открывался потрясающий вид на гористую низину и залив. Три из четырех стен зала были стеклянные от пола до потолка. Декор интерьера отличался умеренностью и изысканностью. На столиках, покрытых белыми льняны — ми скатертями и усыпанных лепестками роз, стояло по три больших свечи разной высоты, и сама атмосфера в ресторане была умиротворенная и… романтическая. Даже официанты в элегантных фраках, бесшумно лавирующие между столами, говорили приглушенным голосом.

— Какая красота, — прошептала Пейдж, когда Мика снял шелковую накидку с ее обнаженных плеч.

— Как и ты, — сказал Мика ей на ухо, обдавая теплом дыхания шею.

— Ты помнишь, мы с тобой говорили об одном условии? — спросила Пейдж, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно и ровно. С ее стороны это был настоящий подвиг, учитывая, насколько она была сражена изысканным вкусом Мики, его чувством прекрасного, романтичностью. Он заехал за ней на черном лимузине и подарил одну, но роскошную белую линию. А когда он подал ей руку, провожая до машины, была покорена даже Фиби…

— Извини, — с улыбкой сказал Мика. Я совсем забыл. Было много дел. Прежде чем Пейдж успела спросить его, что он хотел этим сказать, к ним подошел стройный, холеный метрдотель и кивком головы поклонился Пейдж.

— Ваш столик готов, мистер Грант, — сказал он с легким поклоном. Пейдж и Мика последовали за ним к стоявшему в отдалении угловому столику у окна с видом на залив. У Пейдж, когда она садилась, слегка закружилась голова, но это быстро прошло, и она огляделась вокруг, ошеломленная великолепием обстановки. Я надеялся, что тебе здесь понравится, — сказал Мика, подавая ей меню.

— Да, сойдет, — пошутила Пейдж, беспокойно поерзав на стуле, чем вызвала у Мики улыбку. Она улыбнулась в ответ. «Какое счастье, что у него хорошее чувство юмора. Нет ничего хуже, чем встречаться с занудой. Если даже он красив, как бог, и одевается в парижских бутиках».

— Итак, какие же дела заставили тебя забыть о моем условии? — спросила Пейдж, отрываясь от меню. — Ты живешь за счет женщин?

— Не совсем, — усмехнулся Мика. — Я унаследовал кучу денег от родителей, поэтому мне нет нужды зарабатывать себе на жизнь. Я руковожу благотворительным фондом в защиту детей — сирот, и это отнимает, мягко говоря, много времени. Нужно четко знать, что говорить тем или иным людям, чтобы они согласились сделать пожертвование.

— Неужели некоторым не достаточно сознания того, что они помогают детям? — спросила Пейдж.

— К сожалению, в большинстве случаев — нет, — натянуто улыбнулся Мика;— Я бы очень хотел, чтобы все было по — другому, и делаю, что могу. Мы содержим несколько приютов и детских приемников. Я стараюсь чаще их объезжать, встречаться с детьми, Ради этого можно стерпеть многое, я даже готов хоть каждый вечер обхаживать чопорных пожилых леди. Он сделал глоток воды и пробежал глазами меню. Пейдж видела, что ему неприятно говорить о финансовой стороне его деятельности, и от этого он еще больше вырастал в ее глазах. Многие на его месте предпочли бы просаживать деньги на развлечения, вращаясь в элитных кругах Сан — Франциско, а не вкладывать их в фонд помощи обездоленным детям. — А чем занимаешься ты? — помолчав, спросил Мика. — Надеюсь, это никак не связано с несносными пожилыми дамами?

— Отчасти, — со смехом ответила Пейдж. — Я работник социальной сферы. Приходится иметь дело с неблагополучными семьями… людьми, живущими на пособие по безработице… иногда среди них встречаются не особенно приятные личности. Но время от времени знакомишься с просто потрясающими людьми.

— Это правда! — воскликнул Мика, просияв. — Видишь? Ты все понимаешь. И я точно знаю, что ты имеешь в виду. Они улыбнулись друг другу, и Пейдж поспешно опустила глаза, чтобы умерить свой пыл. Жаль, что в стеклянной стене не было окна — не мешало бы немного остудиться. В этот миг в легком декольтированном платье ей было жарче, чем в толстом шерстяном свитере. Мика тоже отвел взгляд, открыл меню и снова просмотрел перечень блюд.

— Итак… что предпочитает на ужин Пейдж Мэттьюс? — спросил он, отпивая из бокала.

— Ну, определенно не рыбу, — ответила Пейдж. — Не ем ни крабов, ни омаров, ни лобстеров, ни другую морскую и речную живность.

— Принято к сведению, — усмехнулся Мика, которого явно развеселила ее наивная искренность.

— Зато я люблю ризотто, — продолжала Пейдж, обрадованная тем, что в меню указывалось несколько видов. И молодую баранину. — Она виновато покосилась на Мику. — Знаю, жестоко есть маленьких ягнят, но я стараюсь об этом не думать.

— В этом нет ничего криминального, — сказал Мика, закрывая меню. — Человек должен иметь свои слабости. Я вот, например, обожаю научную фантастику. Читаю взахлеб и ничего не могу с собой поделать. Пейдж, подавив вздох, смерила его скептическим взглядом.

— Боже мой. И у меня свидание с этим человеком? Детский сад, — съязвила она. — И в каком духе фантастика — «Затерянные в космосе» или «Секретные материалы»? — Ближе к «Звездным войнам», — улыбнулся Мика. — Только в старой версии, не в новой.

— А, ну тогда еще ничего, терпимо, — сказала Пейдж и вздохнула с нарочитым облегчением. Оба расхохотались, и Пейдж обнаружила, что не в силах сдержать улыбку. «Все идет хорошо. Очень, очень хорошо».