– Да, она идеальна, – я развернулась. – Но мне любопытно.

Дастин настроил кондиционер. К счастью, Джек, призывая машину, помнил и о мелочах.

– Ты знаешь, что такое хоспис? – спросил Дастин. Я кивнула.

– Да, туда люди приходят, когда знают, что скоро умрут.

– Мы пошли туда, и Финли сказала мне выбрать.

Мое сердце сжалось.

– Тебе пришлось выбирать?

Дастин кивнул. Его глаза были красными и опухшими. Он пытался подавить много эмоций, чтобы не сломаться. Он убивал меня эмоциями. Я хотела сжать его и сказать, что все будет хорошо, но как я могла, когда… все изменилось? Было сложно злиться на него и ненавидеть за то, что он сделал со мной.

– Я не жду твоего прощения, – сказал Дастин. – Я уже пришел к этому, – он сглотнул, пытаясь подавить печаль и боль.

Я старалась не думать о наших проблемах.

– Кого ты выбрал?

Он слабо улыбнулся, слезы выступили на его глазах.

– Все там уже умирали. Так говорил Джек. Я должен был не переживать? – он покачал головой и протер глаза. – Он не слышал их. У них оставались мысли. У всех были семьи, Аманда.

Я сжала его руку.

– Что ты сделал?

Мой поступок немного утешил его.

– Я прочел их разумы и выбрал. Мысли одного мужчины были обрывками. Я уловил лишь пару слов. Я думал, что он спит, а потом понял, что его мозг почти умер, – Дастин глубоко вдохнул. – Но я думаю, а если он проснулся бы? А если я выбрал не того?

– Нельзя так терзать себя, – сказала я ему.

Он кивнул и вытер глаза.

– Ты права, – Дастин попытался подавить часть эмоций.

– Хватит, – сказала ему я.

– Что?

– Не делай этого.

– Ты о чем?

– Фу, – рявкнула я. – Нельзя скрывать чувства. Я миллион раз говорила, что так делает Джек, и потому его эмоции ранят меня сильнее всего. Не делай так.

Дастин покачал головой.

– Только так я могу выдержать это.

– Останови машину, – заявила я.

Дастин оглянулся, проверяя, что все спят. Он съехал на обочину дороги.

– Посмотри на меня.

Он так и сделал.

– Я ощущаю тебя. Я знаю, что происходит в твоем теле. Я знаю, как ты боишься, и как сильно хочешь сдаться, но ты не можешь. Нельзя подавлять эти эмоции, они взорвутся. Джек не понимает, что чувствует, и потому я не могу прочесть все его эмоции. Но ты – другой. Ты знаешь все чувства до последней капли. Не скрывай их.

Дастин провел рукой по волосам.

– Я не могу, Аманда.

– Почему?

– Потому что, – сказал он.

– Скажи, почему!

– Потому что я люблю тебя! Потому что мне нельзя быть с тобой! Потому что мне больно видеть тебя с другим!

Все стали просыпаться. Финли быстро отпрянула от Джека.

Мой брат делал вид, что они и не были рядом.

– Что такое?

Финли схватила Джека за запястье.

– Идем, оставим их.

– Нет, – рявкнул Джек.

– Джек, – приказала Финли. – Нам нужно поговорить, – и мой брат впервые в жизни послушался. Только у нее из девушек это получилось. Тревор открыл дверь.

– Я тоже не хочу тут быть, – буркнул он и зевнул. Они отошли от машины.

Я повернулась к Дастину.

– Ты не скажешь, почему не можешь быть со мной?

Он кивнул.

– Твои слова должны как–то изменить то, что ты сделал со мной?

Он покачал головой.

– Нет. Вряд ли ты поймешь, зачем я сделал это. Не из злости, и я ранил тебя, потому что мне не хватило сил уйти, когда я должен был.

– Потому ты стал игнорировать меня, а потом заговорил? Не хватило сил игнорировать дальше?

Он кивнул.

– Да. Знаю, от этого тебе больнее, и мне очень жаль.

Слезы выступили на моих глазах.

– Кем я была бы, если бы просто приняла тебя после лжи? – я указала на свою грудь. – Кем я была бы?

Дастин слабо улыбнулся, слезы текли по его щекам.

– Ты не была бы Амандой Челси.

Мой подбородок дрожал, и я поняла, что значили его слова. Он отпускал меня, зная, что я возненавижу себя, если прощу его. Он пожертвовал своим счастьем, чтобы я была целой. Я закрыла рот рукой и завыла. Двери открылись, и все вернулись на места. Я была подавлена. Я рыдала.

Тревор был за рулем, Дастин занял пассажирское место. Он был слишком эмоционален, чтобы управлять машиной. Я сидела посередине сзади и плакала.

Джек был рядом, пока я была сломана. Он сделал то, что я не забуду. Почему он изменился? Я не знала.

Брат обнял меня. Он держал меня, и я уткнулась головой в его плечо и плакала. За восемнадцать лет моей жизни Джек ни разу не утешал меня. Казалось, он извинялся за мою печаль. Я сжимала Джека, чтобы он не отпускал меня. Впервые я ощущала, что у меня был брат.

Слезы лились по моим щекам.

У меня был брат. И он точно любил меня.

– Не стоило так делать, Тревор, – сказала я, мы сидели в нашем домике. Киллиан и Грегори построили его на ветках дуба во дворе. Это было единственное дерево во дворе. Мы сидели кругом, Тревор играл с зажигалкой. Воспоминание было ярким в моей голове.

– И не делай, – парировал он, закрыв огонек крышкой.

Дастин закатил глаза.

– Нельзя подрасти хоть на пару секунд?

Тревор раскрыл рот.

– Мне семь. У меня еще вся жизнь на это. Что с тобой? Нам не стало резко пятнадцать.

Джек бросил камешек из двери домика на дереве. Он тихо упал на землю внизу.

– В десять тебе захочется подрасти, – заявил Джек.

Тревор рассмеялся.

– Ну тебя, Джек. У тебя есть сила. Я хочу уже получить свою. Это будет круто. Как «Фантастическая четверка» или «Люди Икс». Я смогу отомстить Остину за подножку в коридоре. Может, я отправлю его на пустую планету, где он будет вечно гнить.

– Или призовешь скотч и заклеишь свой рот, – добавила я. Даже в детстве мы были остры на язык.

Тревор коснулся груди, словно я вонзила туда нож.

– Я ранен, Аманда. Ты должна быть хорошей, но ты получила силу раньше времени. Ты явно из одной команды с Супер Сукой.

Джек ударил его по голове.

– Не выражайся при ней.

Я зажала рот рукой.

– Тревор, я расскажу Киллиану.

Тревор закатил глаза.

– Давай, Аманда. Я скажу Грегори, что ты играла с пистолетами.

Я надулась.

– Но я не играла с пистолетами.

Тревор сверкнул огоньком зажигалки.

– Он этого не знает.

– Так не честно, – проскулила я.

– Тебе не говорили, что жизнь не справедлива, – ухмыльнулся Тревор.

Дастин сжал голову.

– Хватит ссориться, – прокричал он. – Вы раздражаете.

Я стиснула зубы.

– Ладно, – выдавила я. – Тогда я ухожу, – я встала и пошла к порогу. Я обернулась и уперла руки в бока. – И никто даже не побежал за мной, – возмутилась я. Дастин слабо улыбнулся, Тревор закатил глаза.

Я не успела развернуться, что–то упало на крышу домика на дереве. Звучало, как мертвый зверь, когда оно упало. Мальчишки посмотрели на крышу с интересом. Я вздрогнула от страха от звука, нога соскользнула с края домика.

Только Тревор заметил мое падение. Он тут же проехал по деревянному полу, бросил зажигалку, схватил меня за руку, когда мои ноги уже сорвались с выступа. Он держал меня одной рукой, я ударилась о дерево.

– Джек, – позвал Тревор. Его рука скользила, ему не хватало силы поднять меня. Мой брат опустился рядом, схватил мои запястья. Он без усилий поднял меня и усадил в домике.

Джек покачал головой.

– Ты можешь хоть попытаться не быть помехой для нас?

Так я росла – помеха, бремя. У меня, по их мнению, не было другой цели.

Я не успела ответить, Дастин закашлялся. Запах горящего дерева заполнил воздух. Я обернулась, другой конец домика горел.

– Я пытался потушить, – выдавил Дастин. Что он мог в девять?

Джек кивнул и подвинул меня к краю.

– Слезай, Аманда, – я послушно полезла по колышкам на дереве. Когда мои ноги опустились на землю, я посмотрела на домик. Черный дым валил из окон, дерево окутывал огонь. Тревор, Дастин и Джек быстро спустились за мной на землю.