Вопли прекратились, или, по крайней мере сменились стонами, когда он врезался в комингс одного из выходов. Тайлер выпрыгнул из своего поста и пыхтя принялся карабкаться «вверх» по гравитационному колодцу, двигаясь по не навощенной секции, таща с собой две сумки с медицинскими припасами, пока не добрался до пострадавшего ракетного техника.

Копп цеплялся за комингс одной рукой, одновременно баюкая другую, и пытаясь отогнуть голову так, чтобы кровь не заливала ему глаза.

Тайлер ощупал его поврежденную руку и тут же покачал головой.

— Перелом, скорее всего по типу ивовой ветви.

Шлепнув пластырь на кровоточащую рану, он засунул руку в лубок и затем защелкнул на технике шейный бандаж, чисто на всякий случай.

— С НИМ ВСЕ БУДЕТ В ПОРЯДКЕ! — завопил он капитану.

— НЕТ, КОГДА Я ДО НЕГО ДОБЕРУСЬ! — заревел капитан в ответ, — КОПП, НУ КТО ТАК КАТАЕТСЯ?!

* * *

— Ну ни никакого толку от этих нынешних матросов! — пробурчал капитан.

— Сэр, — сказал старпом, возникая за его спиной. — В Уставе есть уложения касающиеся тех, кто калечит себя, уклоняясь от службы.

— Я не собираюсь подвергать Коппа капитанскому суду за то, что он обосрался, — ответил капитан, слезая со своего насеста и наклонившись против градиента гравитации. — Что этому экипажу нужно, так это урок, как правильно кататься на картофельных мешках. Слишком мало у нас ветеранов, инструкторов не хватает. Придется офицерам выправить слабину!

— Э-э, капитан… — неловко замялся боцман, когда его командир схватил один из мешков.

— Нам придется показать пример, боцман, — сказал Земет, выдирая кусок дерюги из его рук, — СМОТРИТЕ ВСЕ, КАК НУЖНО КАТАТЬСЯ НА КАРТОФЕЛЬНЫХ МЕШКАХ! — заорал капитан, — СМОТРИТЕ, КАК ЭТО ДЕЛАЮТ… ПРОФЕССИОНАЛЫ!!!

* * *

— Ну, астрогатор говорит, что уверен, что мы точно летим к Грейсону, но мы настолько далеко уклонились, что лететь нам четыре дня. — Плюхнувшись в кресло, док вытащил свою грелку с самогонкой, и подняв ее над головой, залил себе струйку точно в рот. — Как там капитан? — поинтересовался он, кашлянув.

— Дышит, — отозвался Шон. — Все говорит за обычнейшую кому, безо всяких свидетельств о субдуральной церебральной гематоме.

— Что, просто сказать «ушиб мозга» нельзя, Испытующего ради? — проворчал уоррент. — Четыре дня под началом старпома.

Что тут еще скажешь?

* * *

— Боцман, — сказал старпом, стоя на мостике и вглядываясь в навигационные данные, — У нас проблема.

— Да, сэр? — слабым голосом поинтересовался боцман.

— И это проблема, — продолжил старпом — разболтанность.

— Да, сэр.

— Капитан устроил свои игрища, дабы подбодрить команду, но корень всех бед лежит в разболтанности. Они все — разболтались. Ну так вот, мы не потерпим никакой разболтанности, пока я на корабле главный.

— Нет, сэр.

— Я составил распорядок работ, — продолжал старпом, развернувшись лицом к боцману. Глубоко в зрачках его, казалось, полыхал огонь. Насколько боцману виделось, это горела синим пламенем его честно заслуженная отставка. — И мы последуем ему. До последней запятой, — и он вернулся к изучению астрогационного экрана

— Да, сэр, — отозвался боцман.

— И мы не потерпим более никакой разболтанности, — повторил старпом. — Мы покажем всему флоту, что никакой разболтанности нет места на «Фрэнсисе Мюллере», что бы для этого не потребовалось.

— Но сэр, — опрометчиво сказал боцман, уже жалея об этом еще до того, как слова покинули его рот, — у нас нет никаких клещей для выдирания ногтей.

— Именно для этого, боцман, — сказал старпом горячечным, безумным шепотом, — и стоят станки в ремонтном отсеке!

* * *

Господь Испытующий, избавь нас на день от Испытаний твоих. Прошел уже почти день, о Испытующий, как капитан в коме, а старпом уже собирается казнить четверть экипажа. Чисто статистически, о, Испытующий, ни одного из нас не останется в живых, когда мы достигнем Грейсона. Корабль станет могилой, дрейфующей безмолвно под действием гравитации и солнечного ветра…

* * *

— Док, у меня проблема, — заявил боцман, стоило ему с опаской, оглядываясь по сторонам, приникнуть в лазарет.

— А у нас всех, что, нет? — сорвался медик, стоя у недвижного тела капитана.

— Полагаю, карлик сюда еще не заглядывал?

— Нет, — буркнул Кирнс.

Боцман уставился вверх, стоило Тайлеру проскользнуть в дверь.

— Я туда больше ни ногой, — объявил Тайлер, — Это зверинец.

— Экипаж готов поднять мятеж, — начал боцман. — Они все согласны с капелланом; если позволить старпому выкидывать в космос по четверти экипажа каждый день, к тому времени как мы доберемся до Грейсона никого не останется.

— Какое нехорошее слово, — протянул док. — Мятеж.

— Ну да, но всяко лучше «взрывной декомпрессии», — заметил Шон.

— А это не слово, это уже словосочетание, — отозвался док.

— Они оба станут действительностью, к которой нам придется привыкать, если мы не придумаем что-нибудь немедленно! — пробурчал боцман.

— Ну, на Мантикоре обычно не прибегают к смертной казни, — указал Тайлер, потирая подбородок. — А если и да, то обычно ждут до прибытия в более или менее крупный порт, где можно устроить трибунал с соблюдением всех формальностей. Почему бы нам… ладно, замяли…

— Точно, на это он ни за что не согласится, — сказал боцман. — Да он нас самих добавит в список, если мы вылезем с подобной инициативой.

— Он собирается именно выкинуть их за борт? — поинтересовался Кирнс. — То есть, никаких пуль в затылок, или еще чего?

— Нет, — скривившись, отозвался боцман. — Ему хочется либо пристрелить их, либо влепить инъекцию яда, а потом… Эй!

— Угу, — сузив глаза, отозвался Кирнс, — Теперь нам только осталось убедить его не выкидывать тела в космос.

— Подобающие похороны! — секундой позже объявил Тайлер. — Я имею в виду, вы же все свихнулись на своей религии, так? Разумеется, это вполне подобающе, в посмертии вернуться под прохладную сень деревьев Грейсона, или как там это…

Уоррент, прищурившись, глянул на боцмана и санитара.

— Мне только кажется, или мы замышляем тут заговор, с целью сорвать исполнение отданного нам приказа? — он уставился им прямо в глаза, — И наказанием за это является смерть?

— Я выбираю трибунал на Грейсоне. — отозвался боцман.

— Я тоже, — ответил Тайлер, — Черт, да я даже правосудие хевов предпочту этому чертову психу.

Глава пятая

МЕРТВЫЕ, НО ЖИВЫЕ

Старпом топал по опустевшим коридорам жилых отсеков, с наслаждением разглядывая практически идеальную чистоту и порядок. Безо всех этих назойливых членов экипажа, он, возможно, все-таки получит идеально функционирующий корабль. Неожиданно он резко затормозил.

— БОЦМАН! — заревел он, тыча в пол, — Что это??!

— Жевательная резинка, сэр, — отозвался боцман.

— Кто отвечает за этот коридор? — осведомился рассвирепевший старпом.

— Купер, — отозвался боцман. Становилось все проще и проще запоминать имена по мере безудержной убыли экипажа.

— Ну так выкинуть его в космос! — сказал старпом, — Жвачка на полу — первый признак расхлябанности!

— Слушаюсь, сэр, — ответствовал боцман, — Но вы помните, что мы должны вернуть их затем семьям?

— Хорошо, — отвечал старпом, продолжая движение, — Отправь его к медикам.

* * *

— Нет-нет! — орал Купер, выкручиваясь из лап двух громил и подмигивая что есть мочи, — Не убивай меня, док!

— Да заткнись ты и будь мужчиной, — устало отозвался Тайлер. Закатав рукав Купера, он вкатил механику дозу снотворного. — Оттащите его в носовой кубрик.