Прохладный ветер наконец-то принес отдохновение после изнуряющей жары, когда наступило третье воскресенье после приезда Зинаиды. Небо затянули серые облака, и все молили Бога о желанном дожде. Пройдет еще несколько недель, наступит осень, и тогда о жаре забудут.

Князь Алексей вернулся несколько дней назад и заявил, что сломал нос, упав с лошади. Заботясь о своем профиле, он терпел, пока лекарь вправлял перегородку, и много пил, чтобы облегчить ноющую боль. Лиловая опухоль под глазами портила его лицо.

След от удара останется и всегда будет напоминать князю, чья рука нанесла его. А пока он не приставал к Зинаиде, поскольку понял, что девушка способна постоять за себя. Опасался еще одного меткого попадания: такой пытки он больше не вынесет. Пока нос не заживет, князь решил не преследовать Зинаиду.

В то воскресенье он заявил, что останется дома, так как подпорченный внешний вид не позволял развратнику отправиться в погоню за новыми жертвами. Анна договорилась поехать с Иваном в часовню, принадлежавшую очень богатому боярину, князю Владимиру Дмитриеву. Так как ни Иван, ни Анна не хотели привлекать внимания престарелого вдовца, желавшего вновь отыскать себе жену, появлением незамужней девушки, то решили не брать с собой Зинаиду. Учитывая, что муж еще лежит в постели, княгиня не хотела оставлять подопечную дома. Пришлось разрешить княжне развлечься по собственному усмотрению, лишь бы та не оказалась наедине с больным князем Алексеем.

Каковы бы ни были соображения княгини Анны, Зинаида радовалась, что хоть на немного избавилась от неустанной опеки. Даже настоятельные требования княгини, чтобы она вернулась ко второй половине дня, не испортили настроения. Радуясь вновь обретенной свободе, девушка бросилась к карете, которую Степан подогнал к крыльцу в надежде насладиться всем, в чем ей было прежде отказано.

Зинаида тщательно оделась в голубой шелковый сарафан, обшитый белым кружевом и речным жемчугом, надела кокошник и вплела голубую ленточку с жемчугом в темную косу. Взяв с собой накидку, Зина положила ее на сиденье в карете — было еще тепло, сквозь тучи пробивалось солнце, и девушка надеялась, что погода прояснится.

Степан остановил карету неподалеку от церкви, расположенной на Троицкой площади, рядом с каретой княгини Андреевой, которая, узнав кучера, поспешила к молодой подруге. Зинаида радостно бросилась в объятия смеющейся Наташи.

— Почему ты не приезжала ко мне? — укоряла та, вытирая слезы. — Неужели забыла, что меня не приглашают к Тарасовым?

— Я ничего не забыла, Наташа, — ответила Зинаида. — Анна вообще не разрешала мне до сегодняшнего дня выходить из дома. — Она положила руку на плечо подруги: — Но надеюсь, что скоро меня ждут перемены.

— Анна спрятала тебя в тереме, как царицу, — недовольно констатировала Наташа. — Тебе, наверное, трудно жить в заточении, ведь ты получила европейское воспитание. Твоя покойная мать Элеонора с легкостью превратила батюшку твоего Александра в некое доброе подобие английского джентльмена. Твой отец полностью находился под ее влиянием, потому что покойница матушка умела обращаться с ним. Так ты говоришь, что есть надежда на перемены?

— Похоже на то, — кивнула Зинаида. — Я еще не знаю, уедет ли Анна и разрешит ли мне покинуть дом, когда отправится навестить больного отца. Но не думаю, что она решится оставить меня наедине с князем Алексеем.

— Нельзя винить ее за это, — многозначительно заявила Наташа. — Он дурной человек. — И она потрепала руку Зинаиды: — Будь осторожна, дитя.

Девушка согласно кивнула:

— Я научилась быть начеку. Честно признаюсь, я боюсь выходить из комнаты, когда этот ворон ждет моих косточек.

— А когда Анна уедет?

— Если она вообще это сделает, то только после следующего воскресенья. Княгиня устраивает прием в честь Ивана Воронского.

— Воронского?! — недоуменно переспросила Наташа и посмотрела на Зинаиду с состраданием. — Бедная Зиночка! Я тебе сочувствую. Почему государь не поселил тебя в моем доме? Он, видимо, не имел понятия, что мы близкие друзья. А получив наговоры Анны, должно быть, посчитал, что я имела в виду выйти замуж за твоего отца. Вот поэтому ты и оказалась у Тарасовых. Анна — его родственница, и при нормальных обстоятельствах стать воспитанницей сестры царя — большая честь. Государь высоко ценил твоего отца, и теперь, когда Александр почил в бозе, видимо, хочет позаботиться о твоем благополучии. Так что не суди нашего государя слишком строго.

— Ни в коем случае. Он доказал свою заботу. Скажи, Наташа, если Анна уедет из Москвы, мне можно пожить у тебя?

— Какие могут быть вопросы, девочка? — весело откликнулась Наташа. — Конечно! Я не потерплю, если ты остановишься у кого-то другого.

Колокола уже звали к молитве, и их эхо отзывалось в церкви. Подруги слушали великолепный хор, идя рука об руку по величественному собору. Запах роз, доносившийся с улицы, наполнял помещение. Наконец они остановились там, где отводилось место для женщин и детей, повторяя слова молитвы и подпевая певчим. Затем собравшиеся стояли службу. Она была как отдохновение. Обе помянули Александра Зенкова и скорбели о его кончине. Из глаз растрогавшихся женщин хлынули слезы.

Через три часа подруги вышли из церкви и увидели, что тучи затянули небо и над городом нависла тьма. Первые капли дождя застучали по мостовой. Зинаиде не хотелось выходить, чтобы не испортить платье. Улица наполнилась людьми, которые выходили из храмов, расположенных рядом. Все спешили к своим каретам, которых здесь собралось множество. Пройдет время, прежде чем кучер Наташи или Степан подгонят карету к крыльцу, чтобы забрать хозяек.

— Степан ближе, — заметила Зина, — он может забрать нас и отвезти к тебе.

— Пока дорога не освободится, ничего не получится, — сказала Наташа, оценив ситуацию. — Нужно либо бежать к карете, либо оставаться здесь. Судя по всему, мы попадем в грозу. — Она подняла свой плащ, чтобы прикрыть их обеих. — Давай попытаемся добежать, пока не разразился настоящий ливень.

Приняв предложение подруги, Зинаида встала под накидку, и они вместе сбежали с крыльца. Дождь словно ждал, пока они выйдут из укрытия: как только они очутились под открытым небом, разразился ливень.

Толпа моментально рассеялась, и Зинаида увидела Иосифа, открывающего дверь кареты. В этот момент Степан показал какому-то мужчине на хозяйку. Человек был одет в длинный плащ и широкополую шляпу, и девушка застыла на месте, узнав полковника Райкрофта. Он мгновенно отыскал ее взглядом и кинулся навстречу.

Отступать было некуда, потому что в этот момент кто-то навалился Зинаиде на спину, и она неуклюже упала на четвереньки. Закованный в колодки преступник запаниковал, оставшись в полном одиночестве без охраны, задел девушку и даже не удостоил взглядом, пробегая мимо. Он едва не наступил на нее. За ним следовали молодые люди, почти наступая на пятки арестованному. Сильный дождь гнал толпы людей прочь, и на Зинаиду никто не обращал внимания, пока юноши не оказались совсем рядом. Боясь растоптать женщину, они попытались остановиться, но сзади нажимали люди, и один из парней упал ей прямо на ногу. Княжна вскрикнула от боли.

Испугавшись, что ее могут растоптать, девушка пыталась подняться на ноги. Она даже не заметила, что дождь насквозь промочил ее одежду.

Слуги не могли пробиться им навстречу. В страхе за подругу Наташа пыталась сама сдерживать напиравших людей, но безуспешно.

— Остановитесь! — закричала она. — Вы что, не видите, куда идете?

В этот момент появился офицер, преградивший дорогу толпе, и Наташе пришлось отступить на несколько шагов. Полковник Райкрофт поднял Зину на ноги и обернул длинным плащом. Получившая травму, девушка попыталась идти, но не смогла. И тогда он подхватил ее не руки.

Полностью владея ситуацией, Тирон, осторожно поддерживая ее, побежал к карете, неся девушку как маленького ребенка.

И княжна, учитывая сложившиеся обстоятельства, решила не сопротивляться. Она обняла его за шею так же сильно, как в купальне. Его шляпа закрывала от ливня, и, отбросив все приличия, Зина прижалась к щеке полковника.