После полудня посещение школы было не столь обязательным, но каким-то образом Таддеусу и Присцилле Бёрдам удалось убедить возбужденных гостей и даже самих себя, что была проделана приличная работа.

Присциллу назначили помощницей Бёрда, чтобы освободить Дятла Бёрда для его работы в Легионе Фалконера, но на самом деле Бёрд по-прежнему вел дела школы, потому что его воинские обязанности оказались на редкость легкими. Майор Таддеус Бёрд вел бухгалтерские книги полка.

Он заполнял ведомости на выплату жалованья, отмечал наказания, хранил списки часовых и складские накладные.

С этой работой, по его заявлению, вполне мог справиться и шестилетний ребенок, но Бёрд был рад ей заняться, потому что она включала в себя и жалованье майора, выплачиваемое с банковского счета его зятя.

Большинство офицеров не получали оплаты, поскольку были состоятельными людьми, но солдатам платили одиннадцать долларов в месяц новенькими банкнотами, отпечатанными в окружном банке Фалконера, с изображением городского здания суда с одной стороны и портретом Джорджа Вашингтона и тюком хлопка с другой.

Надпись поверх тюка хлопка гласила: "Права штатов и свобода Юга. Банк обязуется выплатить один доллар по требованию". Банкноты были не очень качественно отпечатаны, и Бёрд подозревал, что их можно было легко подделать, и потому позаботился о том, чтобы его собственное жалование в тридцать восемь долларов в месяц выплачивалось в добрых старых серебряных монетах.

В вечер своей свадьбы, когда школу подмели, накачали воду для следующего утра и сложили дрова около новенького, но уже почерневшего очага, Бёрд наконец-то смог закрыть дверь, пройти мимо сложенных в кипы книг в коридоре и робко улыбнулся своей жене.

На кухонном столе осталась бутылка вина со свадебного торжества.

- Думаю, нам стоит это выпить! - Бёрд потер руки в радостном предвкушении. По правде говоря, он ощущал невероятную робость, настолько, что намеренно откладывал то, чем предстоит заняться вечером.

- Я думаю, возможно, мы могли бы поесть оставшееся со свадьбы? - предложила столь же робкая Присцилла.

- Великолепная идея! Великолепная! - Таддеус Бёрд поискал штопор. Ему нечасто доводилось пить вино в собственном доме, вообще-то, он с трудом мог припомнить, когда в последний раз наслаждался подобной роскошью, но был уверен, что где-то есть штопор.

- И еще я думаю, что могла бы прибраться на полках, - Присцилла наблюдала за яростными попытками мужа найти штопор в груде сковородок без ручек, дырявых кастрюль и тарелок с отколотыми краями, которые Бёрд унаследовал от прежнего учителя. - Если ты не возражаешь, - добавила она.

- Ты можешь заняться, чем пожелаешь! Это твой дом, моя дорогая.

Присцилла уже попыталась немного оживить неопрятную кухню. Она поставила свой свадебный букет из цветов церциса в вазу и приколола полоски материи по обе стороны окна вместо занавесок, но эти действия не слишком смягчили мрачную темноту покрытого пятнами сажи помещения с низко нависающими балками, где находилась плита, стол, открытый очаг с железной подставкой для выпекания хлеба, два кресла и два старых буфета, заставленные выщербленными тарелками, кружками, мисками, кувшинами, неизбежными книгами и сломанными музыкальными инструментами, которые собирал Таддеус Бёрд.

Кухня, как и весь маленький дом, освещалась свечами, и Присцилла, которая всегда помнила о стоимости хороших восковых свечей, при наступлении темноты зажгла лишь две. По-прежнему шел сильный дождь.

Штопор наконец-то был найден и вино открыто, но Бёрд немедленно объявил, что недоволен стаканами.

- Где-то есть пара достойных бокалов. Тех, что на ножке. Какими пользуются в Ричмонде.

Присцилла никогда не бывала в Ричмонде и готова была уже выразить сомнение в том, что бокалы из Ричмонда сделают вино вкуснее, но до того, как она открыла рот, чтобы произнести эти слова, в дверь постучали.

- О нет! Этого только не хватало! Я совершенно ясно объяснил, чтобы меня сегодня не беспокоили! - Бёрд неловко выбрался из недр буфета, где искал бокалы.

- Дейвис не может найти список рекрутов. Или потерял книги по выплатам! Или не может умножить двадцать центов на восемь! Мне не стоит обращать на это внимания.

Дейвис был молодым лейтенантом, помощником Бёрда по бумажной работе в Легионе.

- Такой сильный дождь, - Присцилла замолвила слово за неизвестного посетителя.

- Мне плевать, даже если бы вся планета тонула. Мне плевать, даже если звери собираются по парам, чтобы подняться на борт. Если человека не могут оставить в покое в день свадьбы, то когда еще он может надеяться на отдых? Я настолько бесценен, что меня нужно лишить твоего общества в любой момент, когда лейтенант Дейвис решит, что его образование совершенно не отвечает требованиям современной жизни? Он закончил Центральный колледж в Кентукки. Ты когда-нибудь слышала о подобном месте? Разве вообще возможно, чтобы в Кентукки нашелся кто-нибудь, способный обучить чему-либо полезному? Но Дейвис хвастается, что получил там образование! Хвастается этим! Даже не знаю, как я доверяю ему бухгалтерские книги полка. С таким же успехом я мог бы вручить их бабуину. Пусть идиот промокнет. Может, его кентуккские мозги станут лучше работать, когда вымокнут.

В дверь забарабанили с новой силой.

- Я и правда так думаю, дорогой, - пробормотала Присцилла самое мягкое неодобрение из возможных.

- Если ты настаиваешь. Ты слишком добра, Присцилла, слишком добра.

Это обычный женский недостаток, и потому я не буду об этом распространяться, но так оно и есть. Слишком добра, - Таддеус Бёрд взял свечу в коридор и не прекращая ворчать пошел к двери.

- Дейвис! - рявкнул он, распахнув дверь, но потом запнулся, потому что посетитель не был лейтенантом Дейвисом.

Вместо него на пороге дома Таддеуса Бёрда стояла молодая пара. Бёрд сначала обратил внимание на девушку, потому что даже в этой мокрой и ветряной тьме, которая грозила потушить свечу, ее лицо выглядело поразительно.

Она была не просто поразительной, осознал Бёрд, но настоящей красавицей. Позади нее стоял крепкий юноша, держащий поводья усталой лошади. Молодой человек, почти мальчишка с выражением детской непосредственности на лице, выглядел знакомо.

- Вы помните меня, мистер Бёрд? - спросил он с надеждой, а потом все равно представился сам.

- Я Роберт Декер.

- Так вот ты кто, так вот ты кто, - Бёрд прикрыл пламя свечи правой рукой, уставившись на посетителей.

- Мы хотели бы поговорить с вами, мистер Бёрд, - вежливо произнес Роберт.

- А, - сказал Бёрд, давая себе время изобрести причину, чтобы отделаться от них, но ничего не пришло ему в голову, так что он неохотно сделал шаг в сторону. - Лучше войдите.

- А лошадь, мистер Бёрд? - спросил Роберт Декер.

- Ты же не можешь ввести ее внутрь! Не будь идиотом. А, понимаю. Привяжи к коновязи. Она где-то там, у крыльца.

В конце концов молодых людей провели в гостиную. В доме было две комнаты внизу - кухня и гостиная, а наверху одна спальня, до которой можно было добраться по лестнице, ведущей из расположенного рядом класса.

В гостиной находился камин, сломанное кресло, деревянная скамья, выброшенная из церкви, и стол, заваленный учебниками и нотными листами.

- Давненько мы не виделись, - обратился Бёрд к Роберту Декеру.

- Шесть лет, мистер Бёрд.

- Так долго? - Бёрд вспомнил, что семья Декера сбежала из Фалконера после того, как ее глава поучаствовал в неудачном грабеже на дороге в Росскилл. Они укрылись на холмах, где, судя по одежде Роберта Декера, не слишком процветали.

- Как поживает твой отец? - спросил Бёрд Роберта.

Декер сообщил, что его отец разбился, упав с лошади.

- А я теперь женат, - стоящий у камина Декер, с которого капала вода, указал на Салли, устало усевшуюся на жалкое кресло Бёрда с торчащими из него клочками конского волоса. - Это Салли, - гордо объявил Декер, - моя жена.

- В самом деле, в самом деле, - Бёрд чувствовал странную неловкость, возможно, потому что Салли Декер выглядела так потрясающе.