О том, как господин К. выжил в странной ситуации

Господин К. отчаянно зевал. Он бы уже давно отправился спать, но гость, игнорируя намеки на неуместность дальнейших посиделок, совершенно не собирался уходить. Он нес какую-то околесицу о пользе йоги и духовного саморазвития. Причем выражался настолько сумбурно, что господин К. уже давно потерял нить разговора и впал в ступор. Очнулся он, когда гость стал настойчиво о чем-то его упрашивать:

— Вот попробуйте! Вот ударьте мне по пальцу ноги молотком, и я даже не поморщусь, — упрашивал гость.

— Хм, — произнес господин К.

Он сходил в кладовку, принес увесистый молоток и со всего размаху ударил гостю по пальцу ноги.

Гость сказал «Ой!» и умер.

Господин К. почесал голову и вызвал врача. Приехавший доктор очень сильно ругался словами, которыми не принято выражаться в присутствии женщин. Кратко речь сводилась к тому, что, мол, врача порядочные люди вызывают к живым, а к мертвым вызывают представителей милиции, что, дескать, сию минуту он и сделает. В целом господин К. согласился с врачом и, принеся ему свои извинения, любезно предложил воспользоваться домашним телефоном для вызова представителя власти. Пока ждали милиционера, врач, зевая, выслушал историю господина К. о произошедшей с его гостем оказией. Случай с молотком его заметно заинтересовал. Он важно заявил, что как врач-профессионал с многолетним стажем совершенно исключает возможность смерти от такого пустякового повреждения пальца ноги, и что его авторитетное мнение без сомнений будет с интересом выслушано милицией. А в подтверждение этого своего авторитетного мнения он предложил в качестве медицинского эксперимента, чтобы господин К. и ему ударил молотком по пальцу ноги.

— Хм, — произнес господин К. и выполнил просьбу доктора.

Доктор сказал «Ой!» и умер.

Господин К. почесал голову и пошел открывать приехавшему милиционеру. Милиционер, зевая, долго составлял протокол, задавая при этом различные каверзные вопросы, как например, не было ли у господина К. злого умысла и как обстояло дело с буйными и помешанными в его роду вплоть до пятого колена. Исписав стопку бланков, милиционер не поверил ни единому слову господина К. Он авторитетно заявил, что, будучи милиционером-профессионалом с многолетним стажем работы, не только никогда не встречал на практике подобных случаев убийств, но даже исключает возможность убийства человека путем удара молотком по пальцу ноги. А в подтверждение этого своего авторитетного мнения милиционер предложил произвести следственный эксперимент.

— Хм, — произнес господин К. и согласился со следствием.

Милиционер сказал «Ой!» и умер.

Господин К. почесал голову и пошел открывать дверь, так как в нее настойчиво звонили и стучали. В квартиру ворвалась буйная дамочка, жена покойного гостя, в сопровождении своего брата-пожарника. Увидев, что творится в квартире, она, зевая, авторитетно заявила, что уже давно подозревала своего ныне покойного мужа в изменах, а господина К. — в устроении на собственной жилплощади очагов безудержного разврата. Произошедшее представлялось ей следующим образом: ее покойный муж, находясь при жизни в тайном сговоре с господином К. и еще двумя подозрительными собутыльниками, зачем-то вырядившимися во врача и милиционера, решил в тайне от нее и ее брата-пожарника устроить грязную оргию, пригласив проституток, которые оказались профессиональными «клофелинщицами». Проститутки, конечно же, воспользовались своими профессиональными навыками, но господин К. почему-то выжил. Возможно, он и с ними был в тайном сговоре, а возможно, у него, в отличие от ее покойного мужа, имелся иммунитет к «клофелину». Так что нелепые россказни господина К. о молотке являются абсолютной чушью. А в подтверждение этого своего авторитетного мнения, чтобы окончательно вывести господина К. на чистую воду, она предложила ударить ее брату-пожарнику молотком по пальцу ноги.

— Хм, — произнес господин К. и пошел на поводу у взбалмошной вдовы, а заодно ударил и ей.

Дамочка и ее брат-пожарник произнесли «Ой!» и умерли.

Господин К. почесал голову и, зевнув, решил от греха подальше убрать молоток назад в кладовку, а трупы вынести под покровом ночи во двор, дабы они не мешались под ногами и не заставляли нервничать соседей и других гостей, случись тем зайти за солью или чтобы распить с господином К. бутылочку коньяку.Утром товарищи в одинаковых серых костюмах загрузили найденные на детской площадке во дворе дома господина К. трупы в одинаковые черные машины и увезли в неизвестном направлении. А чуть позже, в газетах появилась статья о сильной утечке газа в одном из жилых домов, приведшей к нескольким несчастным случаям со смертельным исходом.

О том, как господин К., будучи маленьким мальчиком, испортил жизнь незнакомому человеку

Когда господин К. был маленький, а на дворе еще во всю царил Советский Союз, он нашел на улице самый настоящий паспорт какого-то дяди. Лицо этого дяди, взирающего как-то не по-доброму с фотографии, доверия не внушало, и поэтому на одной из страничек маленький господин К. аккуратным красивым почерком вывел «Агент ЦРУ». Потом мама маленького господина К. нашла у него этот паспорт. А по паспорту нашла дядю, который радостно поспешил его забрать. Лучше бы он этого не делал, ибо с такой записью в советском паспорте в Советском Союзе жили только в застенках КГБ. Поэтому, дядю больше никто и никогда не видел…

О том, как господин К. выправлял новый паспорт

После очередных взаимных претензий между господином К. и его котом последний коварно отомстил, сожрав из паспорта господина К. страницу с фотографией и кощунственно изгадив все остальные. После последовавшей за этим небольшой бойни и легкого квартирного погрома господин К. отправился в паспортный стол выправлять новый документ.

С первого раза ему не удалось подать заявление, так как унылая паспортистка ни за что не соглашалась брать фотографии господина К., на которых он был запечатлен загорающим на пляже. Фотографии его детства тоже не впечатлили паспортистку, а уж что касается фотографий с различных дружеских встреч, то тут с ней сделалась даже некоторая истерика. В общем, господину К. пришлось идти к фотографу. И тут тоже не особенно повезло с первого раза. Первый фотограф оказался сильно пьян и не мог удержать в руках свой рабочий инструмент. Другой фотограф, заглянув в видоискатель, разразился таким страшным хохотом, что господину К. пришлось даже выстрелить из револьвера ему в объектив, дабы хоть как-то унять припадок смеха. Третий фотограф специализировался исключительно на обнаженных дамах. Четвертый отдавал предпочтение домашним животным. Пятого постоянно рвало. Шестой повесился прямо в тот момент, когда господин К. вошел в ателье. И только у седьмого фотографа наконец-то удалось сфотографироваться, и то после некоторых переговоров, так как данный представитель древнейшей гильдии специализировался на покойниках и похоронах. Господин К. пообещал ему и покойников и похороны, если тот прямо сию минуту не сделает необходимых для паспорта фотографических карточек. Придя, таким образом, к определенному консенсусу, спустя полчаса господин К. предстал перед унылой паспортисткой с подходящими фотографиями. Та, сделав замечание о недопустимости впредь помещать на фотографии черные траурные рамочки, приняла их у господина К. вместе с заявлением, предложив прибыть за новеньким документом ровно через неделю.

Спустя неделю господин К. получил новехонький паспорт и счастливый вышел из паспортного стола. Шагов через сто его остановил строгий милиционер на предмет проверки документов. Довольный господин К. гордо протянул представителю правопорядка новенькую, пахнущую типографией книжицу. Милиционер, изучивши самым внимательнейшим образом паспорт, посмотрел с нехорошим прищуром на господина К. и спросил: