Старообрядцы шли своим избранным путем, выбирая и строя в глухих местах Русского Севера, Урала, Сибири одинокие скиты. В наиболее последовательной форме русского раскола – беспоповцах сочеталось приверженность русской северной традиции аскетизма и подвига, и полный отказ от каких-либо ветхозаветных истоков.
В какой-то мере, можно говорить о том, что суровые природные условия Урала и Сибири корректировали религиозные воззрения староверов. Со временем в традиции старообрядцев вместо общехристианских тезисов взятых из Библии, стали доминировать естественные ценности, почитание природы как Божественной субстанции. Мистерия белого снега и холода, вытеснила темперамент и ценности юга. Вместо христианского «закона», развилась тенденция почитания Божественной Благодати Небесного Отца. Культ Священного очищающего Огня, образа Солнца, как лика Божия, вытеснил Библейские сюжеты. Чтение откровения природной воли заменили псалмы. В итоге получилась особая религиозная форма русского богопознания.
Апофеозом можно считать огненные крещения, как слияние с первопричиной стихией Огня, этот глубоко Арийский смысл о священном огне, спасающем от порока материи, получил свое подтверждение именно в местах, где земля хранила память об Арийских Богах и Священной Полярной Прародине. Староверы-кержаки в глазах аборигенов полностью совпадали с представлениями о том, что Белый человек – носитель Божественного огня, света с северной прародины.
По-новому староверами был осмыслен старый тезис: «Природа обновляется огнем, а жизнь чистой кровью». Старообрядцы строили свою этно-мистическую судьбу в соответствии с преданиями о полярной прародине, о вечном возвращении воскресшего Солнца. Свидетельством обращения староверов-кержаков к солярным символам, являлась следствием переориентации в метафизических категориях. Многочисленным подтверждением этого мы видим солярные знаки, и различные орнаменты рунического происхождения на иконах, крестах, домах староверов. Могильные кресты приобрели рунический смысл, подчеркивая доминирование нордического мировоззрения. Крест как древнейший солярный символ приобрел несколько другой смысл, а именно – кержачный крест (т. е. свастика, коловрат, гаммадеон), широко распространенный на иконах, вышивках полотенец, домашней утвари. Это лишний раз подтверждает, что единый расовый Архетип проявляется в разных религиозных традициях, при условии сохранения чистоты крови.
Белый человек обращается к единому Архетипу, как постоянному источнику расовой экзистенции. Путь к Архетипу лежит через чистую Душу и Кровь.
Кровь у староверов также имела расово-мистическое измерение, в крови видели нить, соединяющую Небесное и Земное начало. Через причастие древнеправославные староверы приобщались, не только к Божественной природе Христа «Несущего Свет», но и к его огненной ипостаси. Здесь легко можно найти параллели гностицизма и старообрядчества. Несколько позже, это оформится в клановую общность староверов как наиболее чистый род носителей Крови и Веры.
В Сибири старообрядческие роды имели жестко иерархическую, клановую структуру, куда посторонним вход был практически невозможен. Брачный выбор молодоженов был четко определен, и вместо романтики здесь главенствовали вопросы сохранения чистоты Крови и Веры. Ко всем посторонним относились весьма настороженно, поскольку история подтвердила, что чаще всего чужой мог заразить сородичей «общечеловеческими» мирскими ценностями, что влекло разобщенность в единство кровной общности.
Как ни странно, очень сложно назвать русское заселение и освоение Сибири колониализмом, поскольку это не отвечает общему настрою русских покорителей Сибири, и звучало скорее как обретение чего-то давно утраченного, потерянного, как естественное расширение жизненного пространства, которое самим Проведением заставило объединиться в единую северно-европейскую ойкумену. Колониализм складывается позже, уже после петровских преобразований, когда Россия стала проводить имперскую политику в Средней Азии, Кавказе, Дальнем Востоке, отчасти и Северной Америке.
Колониализм, как одна из форм проявления империализма, может существовать в самых различных проявлениях. Объективные обстоятельства диктуют свои условия воплощения имперского мышления. Поэтому можно говорить о двух видах колониализма, которые страны Европы пытались реализовать в своих колониях.
Первый метод управления – интеграция подчиненных, завоеванных народов в национальное, культурное, языковое, правовое, экономическое пространство империи путем включения и приобретения подчиненным народом одного языка, религии, культуры.
Пример возьмем из истории двух стран – Португалии и России.
Португалия пыталась реализовать интеграцию через массовое обращение завоеванного народа в католичество, адаптацию португальского языка, правовое равенство всех португальских граждан и широкое распространения межрасовых браков. Если правовой и экономический фактор действительно требуется для всей инфраструктуры империи единства, то стирание религиозно-расового различия вряд ли было оправданным и привело к плачевным результатам. В самой метрополии между выходцами из Мозамбика, производителями сахара из Индии, бразильскими индейцами и португальскими аристократами не было никакой разницы, все рассматривались одинаково, что привело к плачевному состоянию коренных португальцев. Причем туземцы колоний отличали себя от колонистов-европейцев. Как мы знаем, португальская империя распалась, и сейчас Португалия не самая развитая страна в Европе.
Второй пример интеграционного империализма ближе нам, и поэтому может оказаться спорным. Со времен Петра Великого и до 1917 года Россия пыталась использовать интеграционный метод с переменным успехом. Первичные методы включали: массовое обращение в православие, широкое использование русского языка, крупномасштабные переселения казаков и русских крестьян. Но наиболее важным было интегрирование с местной правящей элитой, что приводило к возвышению над русским населением расово-чуждого элемента (Кавказ, Средняя Азия).
Почему Россия не разделила судьбу Португалии? Есть несколько факторов, объясняющих это. Во-первых, Русская империя никогда не разделялась такими огромными океанами, что способствовало близкому контакту и контролю подчиненного населения. Во-вторых, русское население до 1917 года превосходило аборигенов численно. В-третьих, большинство новых территорий были под прямой русской военной властью, что коренным образом отличало систему управления в них от системы колониальной бюрократии в отдаленных уголках земли. В-четвертых, и самое важное, русская имперская власть всегда подчеркивала свое европейское происхождение, особенно после Петра I. Россия стала более «европейской», чем сама Европа. Неофициально, царское самодержавие всегда поддерживала позицию главенства германо-русского фундамента Империи.
Относительно русской экспансии в Сибири характерно то, что движение Ермака и других первопроходцев совпали с новой, европейской экспансией, но только уже по всему миру. Экспансия Португалии, Англии, Испании, Франции, Голландии, России разносила по всему миру семена Белого Европейского Порядка. Практически в большинстве завоеванных земель европейцев воспринимали как Белых Богов. Это еще лишний раз подтверждает, что Европа и в особенности Россия, обладает особой расовой миссией, и то удручающее положение, которое сейчас определяет судьбу европейских народов, является не более чем концом ночи, перед долгожданным восходом Солнца Гипербореи.
Другим методом строились колониальные империи Великобритании и Франции, отвергавшие интеграционный подход. В данном случае метод имперостроительства характеризует жесткое следование принципу иерархии во всех областях.
Прежде всего следует отметить, что в Британской империи не было никакого намека на равенство между разными нациями и расами, и не было попытки интегрировать подчиненные нации в доминирующую. В Британской империи иерархия происхождения граждан закреплялась многочисленными законами и выглядела следующим образом: Британцы, родившиеся в Англии, британцы, выходцы из колонии, подданные Британской короны, белого происхождения (шотландцы, ирландцы, уэльсцы, и др.), европейцы дружественных стран, европейцы других стран, люди белого европейского происхождения, колониальные аборигены, аборигены, находящиеся в распоряжении других европейских стран, дикари и т. п.