Благодаря данной иерархии Британская империя долго сохраняла свой колониальный потенциал от внутреннего развала, в то время когда другие страны уже выдохлись в стремлении сохранить контроль над колониями. Но и здесь подчиненные народы сформировали национально-культурное самосознание и стали бороться за свои права, а далее – и за независимость.

Интересно отметить, что распад Британской империи происходил по восходящим пунктам колониальной иерархии. Прекрасным примером может служить национально-освободительная борьба Индии, современная Южная Родезия, Зимбабве. Даже внутри самой Великобритании слышатся теперь нотки сепаратизма – выступления в Шотландии, постоянное кровопролитие в Северной Ирландии. Это эхо непродуманной имперской политики.

Негативные последствия имперской интеграции, применяемые Португалией и Россией, а также результаты сознательного повышения национально-культурного самосознания в Британской империи незамедлительно сказывались.

Если Португалия выплеснула свою энергию в длительных морских походах, то Россия оказалась более стойкой, симптомы имперского начала до сих пор не покидают умы правых политических активистов и государственных мужей до сих пор. Англия, напротив, боится вспоминать свое имперское прошлое, боится обвинений в геноциде аборигенов и расизме. Этот страх раскрывает Британские острова для массового наплыва черного населения из бывших колоний.

Практически все империи пали благодаря тому, что старательно создавали из аборигенов колонии себе подобных людей. Дикаря научили пользоваться столовыми приборами, с которыми он потом пошел охотится за европейцами. Дикари при помощи недальновидных белых политиков, которые обучали завоеванное население достижениям цивилизации, смогли пойти против своих учителей. Европа своими руками создала тысячи неуправляемых големов, в виде цивилизованных азиатов, нигеров, американских метисов, всевозможных «хачиков», и прочих паразитов, которые только ждут часа, чтобы они перебить своих бывших хозяев.

Подобный гуманизм дорого обошелся Европе, особенно бывшим имперским городам. Посмотрите на Лондон, Париж, Мадрид, Лиссабон, Копенгаген, Москву – толпы бывших аборигенов требуют исторической справедливости, компенсации за колониальное угнетение, и на законном основании считают себя коренными жителями Европы. Разве к этому стремились первооткрыватели новых земель? Или они мечтали, что их потомки сольются в кровосмесительном грехе с бывшими рабами и дикарями? А может быть, испанские монахи мечтали, чтоб Римским папой стал нигер или метис? Не абсурд ли все это?

Как жестоко приходится расплачиваться бывшим империям за пренебрежительное отношение к расовому вопросу в политике, в строительстве Империи! Сейчас нечем продолжить дело тех героев, которые рисковали своей жизнью, расширяя европейское жизненное пространство, несли Божественный свет, завоевывая новые земли для белого человека. Вряд ли можно свалить вину на недальновидных правителей, проводящих колониальную политику. Это вопрос уже другого порядка. Проблема состоит в утрате приоритета естественных расовых ценностей над общечеловеческим гуманизмом и религиозным лицемерием, которое мы наблюдаем повсеместно [10] .

Все империи по-своему распадались, переживали крушение имперского величия. России, на наш взгляд, пришлось тяжелее всего отвечать за слепоту в расовых вопросах при строительстве империи. Толпы метисированного сброда, расово неполноценных революционеров жестоко отомстили и все еще мстят России. Вся история XX века подтверждение тому, как жестоко могут действовать бывшие рабы и дикари.

Расология

© Юрий Гук Расовые корни славян

Корни большинства европейских народов, говорящих на индо-европейских языках, прослеживаются со II тысячелетия до н. э. Славяне появляются на исторической арене в VI в. н. э., когда, заселяя Балканский полуостров, они начали угрожать Византии.

Прежде, чем пытаться выявить расовые корни славян, зададимся вопросом, к какой расе принадлежат славяне?

На первый взгляд вопрос кажется нелепым. Общеизвестно, что славян причисляют к двум малым расам: часть – к среднеевропейской, другую часть – к беломорско-балтийской. Предполагают, что их общность обусловливает не единство происхождения, а скорее языковое родство. Обе малые расы считают входящими в большую европеоидную расу, которая с древнейших времен населяет Европу, Западную Азию и Северную Африку. Полагают, что восточными соседями славян являются народы, принадлежащие к уральской расе, расе, возникшей от смешения европеоидной и монголоидной рас.

Общепринятой является и гипотеза о том, что очаг формирования европеоидной расы – Передняя Азия, где в теплом климате сформировались южные европеоиды. В период окончания оледенения (15–12 тыс. лет назад) часть южных европеоидов, двигаясь вслед за отступающими ледниками, покрывавшими большую часть Европы, в зоне приледниковья подвергалась депигментации. Именно поэтому антропологи подразделяют жителей Европы на две большие общности: южных и северных европеоидов. Южные – смуглые, темноволосые и темноглазые, с широкими лицами и круглыми головами. Северные – светлокожие блондины, узколицые, со светлыми близко посаженными глазами и удлиненными головами. Славяне занимают промежуточное положение между этими двумя общностями.

Но сразу же возникает ряд вопросов. Климат зоны приледниковья в Европе был мягче, чем климат приледниковья в Северной Азии. Так почему народы, живущие в Северной Азии, не подверглись депигментации?

У северных европеоидов близко посаженные глаза, а это ухудшает стереоскопичность зрения, столь важную для охотников, живших на открытых пространствах. Да и радужная оболочка глаз у северных европеоидов светлая – она пропускает ультрафиолетовые лучи, вызывающие раздражение глаз. Коренными народами Крайнего Севера являются народы со смуглой кожей и темными глазами. Так к каким же климатическим условиям приспосабливались северные европеоиды и являются ли славяне смесью северных и южных европеоидов?

Для ответа на вышеназванные вопросы заглянем в прошлое планеты.

Около ста тысяч лет назад началось последнее оледенение. Могучие ледники, толщина которых достигала 2 км, спустились с гор на равнины и покрыли обширные пространства, связав огромную массу воды. Понизился уровень океана, сократилась площадь водной поверхности, уменьшились испарения. Климат повсеместно стал суше и холоднее. Тундра продвинулась далеко к югу, захватив даже Крым.

Сегодня тундра – это край болот с чахлой растительностью и бедным животным миром. А во время оледенения большая часть тундры представляла собой кормовые тундро-степи. Здесь за короткое, но жаркое лето успевали вырасти могучие травы, которые сухой осенью превращались в «сено на корню», служившее во время долгой суровой и бесснежной зимы обильным кормом для бесчисленных стад мамонтов и других травоядных животных.

Археологические находки свидетельствуют, что 25 тыс. лет назад кормовые тундро-степи покрывали большую часть Европы, мамонты паслись даже на Мальте, которую соединял сухопутный мост с Апенинским полуостровом. Единый уклад жизни первобытных охотников на мамонтов способствовал формированию протоевропеоидного антропологического типа – высокорослого с широким низким лицом, с выступающим носом и массивным надбровьем.

Оледенение не было равномерным. 25–15 тыс. лет назад отмечается резкий пик оледенения – климат стал еще суше и холоднее, и Европа, за исключением южных и восточных районов, покрылась льдами. Общность охотников за мамонтами на территории Европы оказалась разделенной на две части: южная часть обитала в Средиземноморье и Северном Причерноморье, восточная – на Русское равнине в зоне залегания лессовых почв.

Жители южной части Европы во время пика оледенения изменились в меньшее степени, и, хотя здесь возникло несколько антропологических типов, все они входили в средиземноморскую расу, говорившую на иберийско-кавказских языках. Облик же древних охотников, живших в зоне залегания лессовых почв, претерпел значительное изменения.