Когда Сади со своей лодкой отчаливал от берега у сераля, от другой части берега, вдали от сераля, отчаливала довольно большая лодка, в которой сидел курьер Мустафы-паши в сопровождении двух солдат, переодетых гребцами.

Халиль-бей, человек еще молодой, обязанный своим положением тому, что никогда не останавливался в выборе средств для достижения цели, стоял в лодке и глядел вокруг, в то время как солдаты гребли.

Между офицерами Халиль-бей пользовался самой дурной репутацией. Его боялись, потому что он старался выслужиться за счет других и всегда готов был донести на товарища, и про него говорили, что Мустафа-паша дает ему такие поручения, за которые не берутся другие офицеры.

Но Халиль-бей был совершенно равнодушен ко всему, что о нем говорили.

Опасность, которой он подвергался в эту ночь, стала ему известна, потому что он подслушал разговор троих друзей после того, как случайно узнал, что султан вызывал к себе Зору-бея. Халиль знал, на какой дороге кто будет его ожидать, знал, какой сигнал они решили дать, когда его поймают, и это наполняло его сердце тайной радостью и самодовольством. Он радовался при мысли, что проведет всех своих противников, и мысленно смеялся, представляя, какие у них будут лица, когда, обманутые сигналом, который он подаст, они все трое с разных сторон поспешат к Беглербегу, и ни один из них не привезет депеши, которая тем временем будет доставлена им во дворец принцев.

Он приказал солдатам держать лодку посередине фарватера и стал осматриваться вокруг, не преследует ли его Сади. Халиль еще не знал этого молодого капиджи-бея и не ожидал, что имеет в его лице опасного противника, а думал, что он — неопытный молодой офицер, который так же, как и его товарищи, будет обманут фальшивым сигналом.

Было около полуночи, когда лодка Халиля прошла половину пути, не встретив ничего подозрительного.

Тогда ему показалось, что настало время подать фальшивый сигнал. Он приказал гребцам направиться к берегу, который был окружен высоким тростником.

Под прикрытием этого тростника он хотел подать сигнал.

Когда лодка стала приближаться к берегу, то стало так мелко, что невозможно было добраться до тростника: тогда Халиль приказал остановиться. Место казалось ему достаточно удобным и безопасным для исполнения его намерения.

Все вокруг было тихо и спокойно. Последние перевозчики были уже давно дома. Тогда Халиль-бей вынул револьвер и три раза выстрелил из него с короткими промежутками.

Эхо далеко разнеслось по воде и по воздуху.

Сигнал был дан, и Халилю не оставалось ничего более, как ждать успеха своего дела, то есть того, как его противники отправятся в Беглербег…

В это время Зора-бей на своей великолепной лошади отъехал уже довольно далеко.

Вдруг издали до него донеслись три выстрела.

— Досадно, — прошептал он, сдерживая лошадь, — тебе не посчастливилось, Зора! Гассан или Сади захватили курьера и депешу! Но все равно, хорошо, что удалось хоть кому-нибудь из нас исполнить повеление султана. — И, повернув лошадь, он поехал в ближайшую деревню на берегу, чтобы велеть перевезти себя на другой берег в Беглербег, где султан ожидал его и где он должен был встретиться с товарищами.

Гассан тоже отъехал уже далеко, когда услышал условленный сигнал. Он повернул и поскакал в Беглербег, куда приехал первым. Он соскочил с седла и стал дожидаться товарищей.

Прошло довольно много времени, когда, наконец, к берегу подъехала большая, тяжелая лодка.

Это был Зора-бей, ехавший в лодке вместе с лошадью. Выйдя на берег, он нашел Гассана.

— У тебя нет депеши? — спросил он.

— Нет! Это ты стрелял?

— Нет! Это, должно быть, Сади, — отвечал Зора-бей, — меня только удивляет, что его еще нет.

— Мы должны подождать его здесь, — заметил Гассан.

В это время Сади на своей легкой лодке доехал почти до Терапии, не встретив Халиля-бея. Следовательно, тот, если только он воспользовался водным путем, должен был быть сзади. Чтобы не пропустить его, Сади начал курсировать от одного берега к другому, так что ни одна лодка не могла ускользнуть от его внимания.

Сади был полон живейшего желания выполнить приказание султана и раскрыть измену министра, который давал клятву верности своему монарху, а вместо того собирался изменить ему! Эти мысли занимали его, и в то же время он думал с негодованием и презрением про Халиля-бея, помощника недостойного министра.

Сади поставил небольшой парус, и лодка его без шума быстро скользила по воде от одного берега к другому. Вдруг Сади стал прислушиваться.

Было уже за полночь.

На некотором расстоянии раздался выстрел, за ним другой и третий.

Сигнал был дан, оставалось только возвращаться в Беглербег.

Но прежде, чем ехать во дворец, Сади хотел убедиться, действительно ли это был условленный сигнал или же просто случайное совпадение. Ему казалось невероятным, чтобы его товарищи успели так быстро овладеть депешей. Если даже это и случилось, то не будет вреда, если он немного опоздает.

Оп снова поставил свой серый парус и начал скользить по волнам, внимательно вглядываясь в темноту, к которой глаза его привыкли, когда он был еще лодочником.

Но кругом было тихо и пустынно, так что, проездив еще некоторое время, Сади уже хотел ехать в Беглербег, как вдруг ему послышался в отдалении плеск весел.

Сади шел на парусе, следовательно, без всякого шума, поэтому ему легко было слышать всякий звук.

Он был недалеко от берега, на котором стоит Беглербег, как вдруг заметил перед собой лодку, которая медленно продвигалась вперед, так как шла на веслах.

Сади не думал, что это мог быть Халиль-бей, посланник визиря, тем не менее из предосторожности хотел посмотреть, кто это может ехать так поздно.

Сади приготовил свое оружие, укрепил веревку от паруса и стал ждать.

Лодка подошла ближе.

Вдруг она повернула прочь от берега.

Сади сейчас же заметил это и, не теряя ни минуты, поставил парус так, чтобы догнать лодку.

Но едва в большой лодке заметили, что Сади следит за ней, как изо всех сил начали стараться уйти от него.

Тогда Сади догадался, что имеет дело с Халилем-беем или, во всяком случае, с людьми, которые затеяли что-то нечестное, иначе им не было бы смысла стараться убежать! После этого Сади, не колеблясь, стал преследовать убегающих.

Началась настоящая охота.

Халиль-бей и два его гребца старались изо всех сил, но Сади так хорошо управлял своей маленькой, легкой лодочкой, что скоро почти нагнал большую тяжелую лодку Халиля.

Теперь Сади убедился, что перед ним находился посланник Мустафы-паши, и был очень рад, что ему пришло в голову усомниться в истинности сигнала.

— Именем его величества султана приказываю вам остановить лодку, — вскричал Сади, все ближе и ближе приближаясь к беглецам.

Насмешливый хохот был ответом на его слова.

Тогда Сади понял, что ему надо силой овладеть депешей, но прежде всего надо было догнать лодку.

То, что, может быть, было для другого невозможно, для Сади было игрушкой.

Он перегнал лодку и, спустив парус, стал ей поперек дороги, но теперь должна была начаться настоящая борьба.

Один против троих!

Халиль-бей внимательно следил за всеми движениями лодки Сади, приготовясь выдержать нападение. Хотя его хитрость обманула двух его преследователей, но тот, кого нужнее всего было обмануть, тот не поддался на хитрость! Надо было во что бы то ни стало спасти себя и депешу, которая была у него на шее в кожаной сумке.

Он смеялся над опасностью и над преследователем, на зов которого не отвечал ни слова, а только велел своим гребцам удвоить скорость.

— Стойте! Сдайтесь! — кричал Сади. — Именем его величества султана я приказываю тебе, Халиль-бей, следовать за мной в Беглербег!

— Глупый мальчишка, понимаешь ли ты, что говоришь, — отвечал Халиль-бей, — возвращайся назад! До сих пор я щадил тебя! Но если ты не послушаешься моего совета, то берегись!