— Все…все хорошо? — спросил он после долгой паузы. — Ты не…ничего не сделала? — в его голосе было столько вопросов и оттенков, что Вивиан окончательно запуталась.

Скорее всего, речь шла о разводе.

— Не сделала чего? И зачем тебе нужно время? — возможно, Эйден спрашивал об официальном расторжении брака. И все же Вивиан хотела заставить его сказать прямо.

Ведь это он сбежал от проблем. И разве не Эйден поднял вопрос о расставании? Она не знала, как ей дальше выносить эту боль. Любовь смешалась с ненавистью, разрывая сердце.

— Мне просто нужно немного времени. Не хочу, чтобы ты принимала решение до окончания праздников и до моего возвращения. Детка, пожалуйста, подари нам еще одно Рождество. Это ведь наш сезон, помнишь? Дай немного времени, чтобы вспомнить, как хорошо нам может быть вместе. Я тебя люблю.

Эмоции нахлынули на Вивиан с такой силой, что лишили дара речи. Зажмурившись, она старалась взять себя в руки, в то время как внутри нее разливался океан желаний, боли и тоски.

— Вивиан? Я люблю тебя.

Она попыталась вдохнуть и ответить, но из ее рта вырвалось лишь нечто похожее на всхлип. Сейчас Эйден ничем не напоминал того, с кем она переписывалась последние три месяца. Тот мужчина воздвиг вокруг себя стены, отправлял короткие электронные письма и не любил звонить жене, чтобы не спорить с ней. Короче говоря, он просто сбегал от проблем. И как после этого Вивиан могла снова ему поверить?

— Помнишь наше первое Рождество, когда мы еще только встречались? Мы отправились в парк, и после полуночи пошел снег. Как и в ночь нашей встречи. Ты сказала, что так Бог благословляет нас, и мы танцевали в свете фонаря.

Вивиан действительно помнила. Будто наяву она видела, как снежинки искрились, словно белые алмазы в темноте. Видела облачка пара, вырывавшиеся изо рта, когда они с Эйденом смеялись и разговаривали.

— Да, — ответила Вивиан сквозь смех и слезы, — и к утру снег растаял.

Волшебство для них двоих.

Точно так же они танцевали в снегу в их первые совместные выходные на Медвежьей горе. Счастливые воспоминания напоминали снежинки — тысячи волшебных моментов. Но теперь они таяли и исчезали точно так же как снег.

Или нет?

Представив себе любовь в глазах Эйдена, когда он смотрел на нее, танцевавшую в снегу, Вивиан вспомнила обо всех замечательных чертах характера своего мужа. Она знала, что у морских пехотинцев грязные рты, но с ней он разговаривал исключительно как джентльмен. Сквернословие Эйден оставлял для компании друзей.

Также он был чрезвычайно опрятен и всегда помогал Вивиан делать уборку, однако иногда мог с радостью провести всю субботу дома в пижаме. В такие дни они спали, смотрели кино и сидели вечерами перед камином, попивая чай и обсуждая совместное будущее.

Молчание затянулось, пока оба думали о потерянном счастье.

— Помнишь, как я сделал тебе предложение?

Эйден пустил в ход тяжелую артиллерию, но Вивиан не хотела отгораживаться от воспоминаний. Светлых, радостных. Вытащив из коробки на столике салфетку, Вивиан вытерла нос.

— В снегу, — напряженно выдавила она.

Эйден застал ее врасплох. На их первую годовщину он отвез Вивиан к историческому руднику. Они погуляли по лесу, заглянули в шахту и поиграли. Она пошла обратно к машине и обернулась посмотреть, почему задержался Эйден. Он стоял на коленях и протягивал ей маленькую красную бархатную коробочку.

«Выходи за меня замуж, Вивиан. Сделай меня самым счастливым мужчиной на свете»

Падая на кольцо, солнечный свет отражался от него миллионом лучей, отчего оно казалось блестящим, словно чистейший редкий бриллиант. Отведя глаза от кольца, Вивиан увидела на лице Эйдена любовь и серьезность. Он не был обычным мужчиной. Высокий, красивый, сильный, заботливый, Эйден обладал глубиной мысли и на все имел свое мнение. Вивиан нравилось, что он был активным, но притом мог до двух утра говорить с ней на любую тему. Идеальная пара.

Предложение было неожиданным, но Вивиан не раздумывала. Ее сердце уже знало ответ.

«Да!»

— Конечно, помню, — прошептала она.

Вивиан запоздало поняла, что из-за вечных споров о работе они не вспоминали свои особые моменты.

— Значит ли это, что ты меня дождешься?

На этот раз она не стала делать вид, будто не поняла вопроса.

— Да, я могу подождать до окончания праздников, — даже если не удастся наладить отношения, можно было, по крайней мере, не разводиться на Рождество. — Вот только зачем? Мы говорим, говорим и говорим, но проблемы-то никуда не делись.

— Давай отложим разговор до личной встречи. Просто дождись меня, хорошо?

Вивиан хмыкнула, как и всегда, когда соглашалась вопреки недовольству.

— Детка, мне нужно идти, но я хочу как можно скорее снова поговорить с тобой. Люблю тебя, — и Эйден, похоже, надеялся услышать ответное признание.

— До свидания, Эйден, — Вивиан повесила трубку, гадая, почему не смогла сказать мужу, что любит его.

Закончив разговор, Эйден вернулся в тихую комнату, где его ждали друзья. Он посмотрел на Дэниелса, выражение чьего лица было убийственно серьезным, затем на Танка, еще одного члена команды. Как Эйден, так и Дэниелс доверили бы старшине первого ранга Чарльзу «Танку» Эдвардсу свои жизни. Прозвище ему дали из-за огромного тела и силы. У Танка всегда была наготове какая-нибудь глупая шутка, но даже он задержал дыхание в ожидании вестей о том, как прошел разговор с Вивиан.

Эйден кивнул, и вопреки всем усилиям выглядеть сдержанным по его лицу расплылась улыбка. Танк издал победный возглас. Дэниелс вскочил на ноги и похлопал Эйдена по спине.

— Говорил же я тебе, ты, труса кусок! Мы никогда не сдаемся, если речь идет о чем-то важном.

И Вивиан действительно была важна. Важнее всего на свете. Если бы она только знала.

— Ладно, — Дэниелс повернулся, и Эйден заметил на доске буквы. Красные и витые, они складывались в надпись «Операция: Рождество особого назначения». И ниже небрежным курсивом: «Как нам доставить жалкую задницу О'Райли домой к Рождеству?»

— И как мы это сделаем? — спросил Эйден, сожалея, что говорил не с такой радостью и благодарностью, с какими следовало бы.

— Как-нибудь, — Дэниелс расставил ноги на ширину плеч и засунул руки в карманы. Он смотрел слишком много фильмов и всегда действовал, как сильные герои-командиры, например Лесли Сандей       в исполнении Роберта Де Ниро из «Военного ныряльщика».

Почувствовав в груди разгорающееся пламя, Эйден внимательно осмотрел всех присутствующих. Он служил с этими людьми, доверял им свою жизнь и охотно умер бы за любого из них.

У него в голове прозвучала клятва морского пехотинца:

«Мой народ ожидает, что я буду физически и морально сильнее, чем мои враги. Если я упаду, то поднимусь снова и снова, я приложу все свои силы, чтобы защитить моих товарищей и выполнить миссию. Моя битва никогда не кончится. Мы соблюдаем дисциплину. Мы открыты новому. Жизнь моих товарищей и успех нашей миссии зависит от меня. Нашей тренировке нет конца. Мы тренируемся для войны, сражаемся за победу. Я готов использовать все силы и средства ради выполнения своей миссии и достижения цели, поставленной моей страной. Исполнение моих обязанностей будет быстрым и жестким при необходимости, но основанным на принципах, которые я защищаю. Отважные мужчины сражались и погибали, создавая гордую традицию и репутацию, которой я должен соответствовать. В худших условиях наследие товарищей моих укрепляет мою решимость и безмолвно направляет мою руку. Я не подведу»

Но также Эйден поклялся любить и защищать Вивиан, жить для нее. И принял обе клятвы близко к сердцу. Временами он сомневался, сможет ли исполнить их одновременно, даже если и хотел этого каждой фиброй души.

В комнате повисла тишина.

— Спасибо вам всем. Но, ребята, мы полетим в Штаты не раньше, чем через пару недель, и я не смогу уклониться от адаптации. Я уже отправлял запрос. Все мы подчиняемся приказам.