Сверху на шнуре свисала прозаичная электрическая лампочка, и от этого подземелье казалось не столь ужасным. В ее резком, слепящем свете в глаза бросалась лохматая паутина; сырые земляные стены сочились водой; тяжелые капли монотонно падали между грубыми деревянными опорами. В пещере было влажно и душно. Она напоминала склеп.

Рик вздрогнул и побелел, как мел. С громко стучащим сердцем он смотрел на распластавшееся в углу нечто — нечто жуткое, застывшее на земляном полу.

Напоминала склеп? Нет же, пещера была склепом! Склепом с покойником!

В углу лежал труп мужчины среднего роста. Если судить по состоянию тела и запачканной, выцветшей одежде, мертвец попал сюда давно. Об этом свидетельствовали борода и волосы — свалявшиеся, грязные, нечесаные, схожие с сорной травой на могильном холме.

Лицо испещрили высохшие красно-коричневые пятна. Это были пятна крови из жестоко раскроенного черепа.

— Господи! — прошептал Рик. — Кто это был?

— Это смертная часть человека, которого я в недобрую минуту нанял своим ассистентом. Перед вами доктор Герберт Куа. — Лицо Толла помрачнело. — Вот мой инструмент: с помощью его я собираюсь узнать, где сейчас наш враг. К этому куску глины привязан дух человека, чье тело теперь носит Куа, — и дух станет моим помощником!

Рик онемел. Одуряющая духота тайной пещеры, предчувствие грядущего ужаса и, главное, это жуткое, бледное тело наполнили его мучительным желанием бежать прочь, на свежий воздух.

Профессор встал на колени у распластанного трупа и начал мед ленно тянуть руки к покрытому красными пятнами лицу. Но, прежде чем до него дотронуться, он взглянул на Рика.

— Над нами сейчас нависла великая опасность, — сказал Толл. — Мне еще не доводилось ставить этот эксперимент и поэтому я не знаю, чем он может увенчаться. Будь что будет. Но не теряйте бдительности!

Рик молча кивнул. Профессор приступил к процедуре, которой с тех пор суждено было преследовать Рика в самых страшных снах.

Старик громко зачитал заклинание. Оно скорее походило на набор звуков, доселе Риком не слышанных, однако вместе они напоминали фразу на древнем, забытом языке.

Длинные и чувствительные пальцы Толла коснулись правого века в глубокой впадине глазницы ужасных останков лица. Повисла тишина.

Рику показалось, что немая сцена длилась несколько часов. Толл закрыл глаза и неподвижно сидел на коленях рядом с трупом; сосредоточенность профессора говорила, что он собрал все свои ментальные силы и пытается решить сложнейшую задачу. Рик стоял немного позади, воззрившись на бледное тело, некогда вмещавшее дух, который сейчас бродил вне его, облачившись в чужую плоть. Затем произошло нечто невероятное и пугающее.

Правое веко, ранее потревоженное касанием Толла, дернулось. Затем, мелко дрожа, принялось подниматься, пока Рик не увидел ввалившееся и сморщенное глазное яблоко. От этого зрелища у Рика перехватило горло, ему с трудом удалось перевести дыхание.

Глаз был живым!

Тело оставалось мертвым; бугристое лицо определенно находилось на грани настоящего разложения. Но на этом застывшем лице жил и двигался глаз! Он начал вращаться в глазнице, злобно посмотрев сначала на Рика, а потом на Толла.

Через мгновение случилось еще одно чудо. Иссохшие губы задвигались, обнажив десны, успевшие потерять несколько зубов. Зазвучал голос — голос резкий и хриплый, голос глухой и потусторонний, будто доносящийся из глубины тоннеля.

— Я здесь. Что вам нужно?

Стоило Рику услышать этот загробный голос, как его охватил безумный ужас. Колоссальным усилием воли он сдержал крик и не отпрянул, оставшись рядом с профессором.

— Повелеваю, — произнес Толл тихо и взволнованно, — скажи, где сейчас находится — сам знаешь кто!

Как только прозвучали три последних слова, окоченевшее тело ужасающе преобразилось. Глаз засверкал. Губы скривились, из горла раздался хрип. Труп передернуло, как от разряда тока.

— Где он? — сказал Толл. — Приказываю тебе, говори.

Расшатанные, пожелтевшие зубы клацнули. По хладным членам прошла последняя судорога. Тело замерло. Последовала тишина — такая глубокая, что Рик слышал, как барабанной дробью бьется его сердце.

— Боже, — простонал Толл, — у меня не получилось?

Но его прервал хриплый замогильный голос, исходящий из мертвых губ:

— Тот, кто вам нужен… в каменном доме с красной крышей… рядом с кладбищем под названием Тин… Тин…

— Да, — сказал профессор. На его лице проступили капли пота. Он склонился над трупом, заставляя мертвеца продолжать:

— Да, Тин… что дальше?

— Быстрее… иначе опоздаете… — зазвучали отрывистые слова. — Тин… Тин…

Глухой голос запинался, подобно теряющим завод механическим часам, и наконец замолк.

— Продолжай! — вскричал профессор с лихорадочным блеском в глазах.

Губы мертвеца более не шевелились. Голоса больше не было.

Профессор в бессильной муке сжал кулаки. Но Рику показалось, что он понял, о чем шла речь.

— Возможно, говорилось о Тинсдейлском кладбище, — неуверенно предложил он. — Может…

Он ошеломленно замер, уставившись на труп; профессор тоже обернулся.

Ужасный мертвец с тихим треском одеревеневших суставов и истлевших сухожилий поднимался на ноги. Единственный открытый глаз сверкнул адским пламенем, когда его обладатель попытался напасть на людей, посмевших, вопреки всем законам умирания, воспользоваться его вечным покоем для земных целей.

— Дверь… — выдохнул Толл. — Скорее!

Но мертвец уже успел начать свое неловкую атаку: иссохшие руки, рассекающие воздух, как прикрепленные к плечам палки, дотянулись до профессора.

Борясь с волной подступающей от отвращения тошноты, Рик кинулся на помощь старику. Он наотмашь бил кулаками оживший труп.

Однако ему никак не удавалось нанести сильный удар. Руки проваливались сквозь склизкую массу, ускользающую от кулаков. И все же ему удалось на секунду заставить неуклюжего противника попятиться.

Этого оказалось достаточно. Рик потащил профессора к выходу и захлопнул дверь, оставив жуткое существо биться в нее изнутри склепа.

Немного пошатываясь и будто попав в нескончаемый кошмар, они проделали обратный путь, оставив мертвеца позади в ярком и резком сиянии электрической лампочки…

— Тинсдейлское кладбище, — сказал профессор Толл, проглядывая список кладбищ в городе и окрестностях. — Должно быть, речь о нем. Других с этим первым слогом или хотя бы напоминающим его нет. Вперед, надо поторопиться и узнать, есть ли там дом с красной крышей.

Их наемный автомобиль с хорошо оплачиваемым шофером за рулем несся вдоль набережной, нарушая все ограничения скорости. Они помчались к Тинсдейлскому кладбищу, а когда подъезжали к нему, Толл воскликнул с мрачным торжеством:

— Там! — и указал направление.

Глаза Рика последовали за пальцем профессора, и в свете одного из скудно поставленных фонарей он увидел старый каменный дом с красной черепичной крышей и заколоченными окнами, стоящий на заросшей сорняками лужайке недалеко от кладбищенской ограды. А метрах в двадцати от него виднелась свежая могила, похожая на кровавую рану — почва в этом районе была глинистая, рыжеватого оттенка.

Рик и Толл вышли из автомобиля, заплатили шоферу и отпустили машину. Затем, не сомневаясь, что в такой поздний час их никто не заметит, они осторожно прошли к дому и обогнули его.

Окна были темны. Забитые досками, они напоминали пустые глазницы. Здесь царила атмосфера заброшенности и распада; очевидно, в доме много лет никто не жил.

— Неужели мы в правильном месте? — неуверенно спросил Рик, озираясь.

— Да, пустой дом — очень близко от кладбища. Полагаю, мы не ошиблись, — шепотом ответил профессор. — Если того захочет Господь, наш враг окажется внутри дома в одиночестве.